Танцующая со смертью - Наталья Николаевна Александрова
Эта сцена с взаимными представлениями на крыше показалась Шерстоухову нелепой. Однако ему приходилось играть свою роль до конца.
— А что вы, извиняюсь, тут делаете? — спросил он строго.
— Дело в том, господин капитан, — ответил элегантный господин, взяв Шерстоухова за пуговицу. — Дело в том, что нам стало известно о большой культурно-исторической ценности, принадлежащей нашему народу, которую обнаружили в вашем городе. И мне было поручено прибыть сюда и сделать все возможное, чтобы вернуть эту ценность.
— Это вы о чем? — удивленно спросил капитан.
— Это он вот об этом, — проговорила, выходя из-за его спины, Женя и подняла руку, в которой держала ожерелье из черепов.
При виде ожерелья человек в тюрбане упал на колени и что-то бессвязно залопотал.
— Да, именно об этом! — культурный представитель повел себя сдержаннее ассистента, он сложил руки и почтительно поклонился. — Это очень важный для нашего народа артефакт, свидетельство высокого ювелирного мастерства наших предков и доказательство глубокой древности нашей истории.
— Но ведь это как-то связано с кровавым культом богини Кали! — проговорил Шерстоухов, который решил блеснуть эрудицией и знанием вопроса.
— Совершенно верно! Но и это — часть нашей истории, которую нельзя зачеркнуть. Скажем, это как если бы вы нашли царский венец, принадлежавший Ивану Грозному. Пусть он был злодей, но тем не менее выдающийся исторический деятель…
— Ну да, пожалуй… — Шерстоухов задумался, потом его посетила новая мысль: — А вы… извиняюсь… не эти… не тхуги-душители? — Взглянув на культурного представителя, он смутился и добавил: — То есть не вы, а этот ваш ассистент… у него и платок такой же, как у того…
— Ну что вы! — элегантный господин мягко улыбнулся. — Мы же с вами современные люди, мы живем в двадцать первом веке! Все эти древние суеверия остались в далеком прошлом! Да и платок… извините, но у моего ассистента — настоящий домотканый румаль, а у того человека был дешевый ширпотреб!
— Это точно, — тихонько сказала Женя, — Степаныч где-то по случаю достал партию…
— А вообще, кто он был? — спросил капитан. — Один из ваших?
— Нет, что вы! — господин замахал руками. — Он был маньяк, сумасшедший! Кстати, вообще не индус! Правда, он много лет прожил в Индии и вообразил, что стал приверженцем культа Кали. Ну, и решил любой ценой заполучить этот артефакт… Столько сил потратил, столько времени… как у вас говорят, подвинулся на этой мысли…
— И что же теперь делать с этой штуковиной? — протянул капитан, растерянно глядя на ожерелье в руках Жени.
— Отдать тем, кто его создал, тем, кому оно принадлежит по праву! — Женя шагнула вперед и решительно протянула ожерелье элегантному господину, вспомнив про то, что прочитала в старой тетрадке, и добавив про себя, что в противном случае не будет ей в жизни ни счастья, ни покоя.
— Но-но! — спохватился Шерстоухов. — Это же все-таки государственное имущество, нельзя просто отдавать.
— Да ладно тебе! — отмахнулась Женя. — Про это ожерелье никто и знать не знает, ну, пристроишь ты его в музей, так еще сколько набегаешься, пока возьмут, везде ведь бюрократия такая.
— И то верно, у меня вон там, внизу, головная боль лежит, — вздохнул капитан.
— Я вам очень признателен! — ответил старший индус с глубоким чувством и прижал ожерелье к груди. — От лица всего нашего народа выражаю вам глубокую благодарность! Этот бесценный артефакт займет почетное место в нашем музее!
А его ассистент снова залопотал что-то непонятное и едва ли не затанцевал на крыше.
— Ну вот, — сказал капитан Шерстоухов, убирая в карман мобильник, — приедут, но не так уж быстро. Время ночное, а дежурный говорит — все равно у тебя покойник, так что спешить некуда.
— Ты как хочешь, а я обратно по крышам не полезу! — сказала Женя. — У меня до сих пор руки-ноги трясутся. Пускай ваши хоть пожарных вызывают или МЧС — с места не сойду!
— Ладно, найдут сторожа, он музей откроет, по лестнице спустимся… — Шерстоухов уселся на крышу прямо под часами, подстелив свою куртку.
Женя со вздохом облегчения опустилась рядом.
— Как красиво тут… — пробормотала она, — рассвет…
Небо на востоке было нежно-розового цвета.
— Все собираюсь спросить… — проговорила Женя, — ты не тот самый хулиган Шерстоухов, который в сто пятнадцатой школе учился? Скелет в костюм завуча одел, портрет Ньютона испортил…
— И вовсе не испортил, просто апгрейдил… — обиделся Шерстоухов. — А ты откуда меня знаешь?
— Понаслышке, — усмехнулась Женя. — А как же ты в полиции оказался?
— Да как… батя уговорил. Сказал — бросай ты свои художества, когда-нибудь ведь и правда под суд угодишь. Люди-то ведь кругом разные, не всегда приличные попадаться будут.
— Хм… — Женя вспомнила слова свекрови о том, что у Шерстоухова была только мать, про отца они в школе не слыхали.
— Мы с батей через это и познакомились… — продолжал Шерстоухов, — он надо мной шефство взял, стал приглядывать, а потом на маме женился. До сих пор живут, а все благодаря мне… А ты все же скажи, откуда про меня знаешь?
Ему никто не ответил. Скосив глаза, капитан Шерстоухов увидел, что Женя крепко спит, привалившись к его плечу. Во сне она шевелила губами и сладко посапывала.
«Жалко будить будет, — подумал Шерстоухов, — а ведь скоро наши приедут…»
В городе светало.
По набережной Екатерининского канала шли два смуглых человека — один в отлично сшитом европейском костюме, другой в экзотической одежде и тюрбане. Они оживленно разговаривали на своем языке.
— Дело сделано, — говорил элегантный господин. — Мы вернем священное ожерелье Великой Черной Матери. Великая Черная Мать будет довольна.
— Да, это хорошо! — отвечал ему маленький человек в тюрбане. — Но она была бы еще более довольна, если бы мы принесли ей в жертву этих двоих белых людей!
— Что ты, брат мой! Это могло привести к нежелательным последствиям, тем более что один из них — полицейский, а нам нужно вернуться домой без приключений. Мы должны доставить ожерелье в целости!.. А жертвы Великой Черной Матери мы еще успеем принести, людей на свете много…
— Ладно, пусть будет по-твоему!
* * *
Женя заварила кофе по старому индийскому рецепту, который вычитала в одной старинной кулинарной книге. По кухне поплыл аромат пряностей.
«Как хорошо что-то сделать для себя», — подумала она, наслаждаясь тишиной.
Пожалуй, можно себе позволить съесть что-то калорийное, потому что за последнюю неделю она здорово похудела. Хотя выглядит неплохо, сегодня на работе даже Степаныч сделал ей комплимент, а Костик все время предлагает подвезти до дома, и даже старый реставратор Арсений Борисович норовит погладить по руке и называет деточкой.
Женя сорвалась с места и полетела в
