Диля Еникеева - Любовь требует жертв…
— Только попробуй! — заверещала она, откатываясь подальше в своем кресле.
— Еще как попробую!
Быстро встав, Казанова легко подхватил ее на руки и усадил на стол. Несколько быстрых движений, и ее трусики, колготки и туфли уже валяются на полу.
“Ой, боже!” — успела подумать Лариса, так и не решив, сопротивляться или нет...
— Ты с ума сошел... — пробормотала она, придя в себя.
— Уже давно, а ты и не заметила?
— Но ведь сюда могли войти...
— Я же первым делом запер дверь.
Казанова сел в ее кресло, а Лара по-прежнему сидела на столе, болтая голыми ногами.
— А, ты пришел ко мне с явно определенными намерениями? — Она изобразила возмущение.
— Конечно. И еще не до конца их осуществил. Иди ко мне.
— Нет уж. В своем кабинете я не позволю.
— Позволишь...
Приподняв Лару за бедра, он пересадил ее к себе на колени.
— Я сейчас заору.
— Ори.
Когда мужчина так заведен, проще покориться, тем более что не очень-то и хочется орать...
Встав с его коленей, Лариса одернула юбку, оглядела свой кабинет и расхохоталась:
— Что ты сделал с контрактом, над которым я столько трудилась?
— А что с ним такого? — невинно улыбнулся Казанова. — Всего-то отпечаталась очень симпатичная попка. Сейчас все разгладим, разложим, и как будто ничего и не было. — Застегнув брюки, он с деловитым видом сгреб в кучу разбросанные по столу листы и обернулся к ней: — Видишь — полный порядок.
— А это? — Она показала на валяющиеся на полу белье и туфли.
— А это я возьму себе в качестве боевого трофея. Мне нравится, когда на тебе нет белья. Теперь каждый раз буду брать на память твои трусики и вешать их над своей кроватью. Если ты меня когда-нибудь бросишь — стану фетишистом и буду мастурбировать в твое белье.
— Ой, какая страшная перспектива!.. — в притворном ужасе всплеснула руками Лариса.
— А чтобы до этого не дошло, поехали.
— Куда?
— Ко мне, конечно. Или тебе больше нравится в своем кабинете? Нет проблем.
Он тут же притянул ее к себе — властным жестом обладателя.
— Нет-нет, — отбивалась она.
— Значит, едем ко мне.
— Но белье-то отдай. Я же замерзну.
— Не успеешь. В машине тепло, да и я согрею. Есть один верный способ.
— Ну что мне с тобой делать?.. — вздохнула Лара.
— А что в подобных случаях обычно отвечает твоя подруга?
Лариса расхохоталась. Нет, с ним не соскучишься!
Игорь помог ей надеть манто, надел на ее голые ноги сапожки и повел к выходу. Открыв заднюю дверцу своей “ауди”, усадил Ларису и сам сел рядом. Шофер тронулся с места. Это “похищение” произошло так стремительно, что Лара даже не успела ни о чем подумать.
— А как же, оказывается, здорово, когда на женщине нет белья... — тихо сказал Казанова, медленно ведя рукой от ее колена выше.
Лариса показала взглядом на шофера, но Игорь только усмехнулся, продолжая скользить пальцами по ее бедру.
“Господи, это уже совсем ни в какие ворота не лезет...” — растерянно думала она, глядя в затылок водителю.
Рука Казановы продолжала медленно и нежно ее поглаживать. Запрокинув голову, Лара сжала бедра, туго охватив его руку, задрожала всем телом и закусила губу, чтобы не закричать...
— Ну вот, а ты боялась, — шепнул Игорь, касаясь губами ее уха.
Она лишь покачала головой и шепотом ответила:
— Ты совсем свихнулся...
— Ага, — с готовностью подтвердил он.
В его квартире опять повсюду стояли кремовые розы, уже свежие. Встретившись взглядом с любовником, Лариса благодарно улыбнулась.
Она всегда удивлялась образцовому порядку в его квартире. Казанова не похож на мужчину, который сам все чистит-блистит, пылесосит и моет посуду.
— Слушай, когда бы я к тебе ни приехала, у тебя всегда чисто. Кто убирает твою квартиру?
— Ты хочешь спросить, есть ли у меня женщина?
Лариса молча смотрела на него, и он ответил:
— Есть.
Слышать это было неприятно, хотя Лара считала себя не ревнивой. Понятно, что такой мужчина, как Казанова, не остается без внимания прекрасного пола. Да ведь она и сама не монашка... Кстати, и Игорю обета верности не давала. Но все равно его слова больно резанули.
Взяв ее за подбородок, он коснулся губами ее лица, отстранился и произнес серьезно, без тени улыбки:
— У меня есть женщина — ты. А квартиру убирает экономка.
Она почувствовала себя дура дурой. Чуть не приревновала... Не в ее характере лезть к мужчине с расспросами о его прошлом. Лариса и сама не любила рассказывать любовникам о других мужчинах, хотя те часто допытывались, кто у нее раньше был и сколько их было. Самое неприятное, что Игорь обо всем догадался. А ведь чувство, которое она испытала, услышав, что у него есть женщина, — почти ревность. Уж чего-чего, а собственнических или бабских черт она в себе даже не подозревала... Желая скрыть замешательство, Лара стала перебирать розы в стоящей рядом с кроватью вазе.
Умница Казанова сделал вид, что ничего не произошло, и подошел к бару.
— Что пьет моя принцесса на этот раз? Коньяк или джин?
— То, что пьет мой повелитель, — в тон ему ответила Лариса.
Минутная неловкость прошла, все забыто. Любовник принес бокалы.
— Ларочка, а ты вообще когда-нибудь ешь? Ни разу не видел, чтобы ты что-то жевала. Понимаю, чтобы иметь такую потрясающую фигуру, нужно во многом себе отказывать, но хоть какие-то калории надо иногда принимать. Я, например, после секса всегда зверски хочу есть. И сейчас как раз тот самый случай.
— Составлю тебе компанию. Вообще-то чувство голода мне почти незнакомо. Я не знаю, что такое диета, у меня нет проблем с весом. Когда вспомню, что пора поесть, — ем, но мало.
— Ну надо же — и в этом ты не похожа на других женщин. Насколько я знаю, практически все дамы озабочены своим весом, только и говорят о диетах и похудании.
— А ты так хорошо знаешь женщин? — поддела Лара.
— Надеюсь.
“Ой, что-то меня опять не в ту степь понесло, — думала она, пока Казанова что-то доставал из холодильника и раскладывал по тарелкам. — Он же подумает, что я пытаюсь выспросить про прежних женщин”.
Аппетит у Игоря действительно был зверский. Пока она ела салат, любовник умял столько, что Лара просто диву далась. С таким аппетитом, и такая атлетическая фигура... Если он и дальше будет поглощать такие количества пищи, у него скоро появится типичное брюшко и валики жира над талией, которые Алка называет “жопины уши”.
— Ты всегда столько ешь? — поинтересовалась Лариса.
— Нет, только после секса.
Тьфу ты, черт, опять скользкая тема. Игорь поймал ее взгляд и усмехнулся. Нет, с ним просто невозможно. Стоит о чем-то подумать, и он все понимает. Неужели на ее лице отражаются все мысли? Или у него такая интуиция?
— Я еще в тренажерный зал хожу, чтобы не заплыть жиром, — пояснил он, догадавшись, о чем подумала Лариса.
Этот человек вихрем ворвался в ее жизнь, а она совсем ничего о нем не знает. Игорь Северин — руководитель преуспевающей фирмы, красивый, богатый, уверенный в себе, очень сексапильный — вот и все, что ей о нем известно. А надо ли знать больше?..
Сколько продлится их роман? Две недели? Месяц? Дольше? У нее бывали и скоротечные интрижки, и длительные. У него наверняка тоже. Хочет ли она, чтобы их роман был долгим? Ответ однозначен: хочет. Но всегда ли их отношения будут на таком же накале? Это вряд ли. А жаль. Такого с ней никогда не бывало и вряд ли когда-нибудь будет.
— Ты что-то загрустила, моя принцесса?
— Нет-нет, просто задумалась.
— О нашем будущем?
Какая же у него интуиция! Когда мужчина будто читает все твои мысли, врать бесполезно.
Лариса встала из-за стола и перешла в другую комнату. Десятый час, пора домой. Она могла бы задержаться, но почему-то ей стало грустно. У нее и раньше случались беспричинные перепады настроения, вот и сейчас тоже. Зачем устраивать надрыв? Вместе нужно быть только тогда, когда обоим этого хочется.
Казанова появился в комнате и, увидев, что она одевается, даже растерялся.
— Ты уже уезжаешь?
— Да.
— Малышка... Прошу тебя, не уезжай. Ну, побудь еще хоть немного. Как представлю себе очередной вечер без тебя...
— Нет, мне надо ехать.
Он вздохнул. Эту женщину ему не удержать.
Открыв правую дверцу своей “ауди”, Казанова помог сесть Ларисе, сел сам и выехал из двора. Некоторое время он молчал, чтобы голос не выдал его печали, и постарался отвлечься быстрой ездой.
— Я велел Жене отогнать “мерседес” к твоему дому. Я правильно сделал? — повернувшись к ней, спросил он ровным тоном.
— Правильно, — кивнула она.
Ей тоже не хотелось показывать ему своего настроения, но ничего с собой поделать Лара не могла. Было грустно.
“Зачем я устраиваю надрыв на пустом месте? — думала она, глядя в окно. — Ведь все хорошо, нет никакой причины, чтобы сидеть и киснуть. Или это опять мои дурные предчувствия...”
