Станислав Филатов - По следу вервольфа
*** Со дня бегства Сопова из Воронежа прошло совсем немного времени. Все эти дни он как загнанный волк заметал следы, боясь попасться в руки правосудия. Будучи немолодым и опытным он это делал мастерски. Оказавшись в Москве, сразу после убийства рэкитеров и жены, он в этот же день самолетом вылетел в Прибалтику. Именно там Иван решил затеряться среди отдыхающих в курортной зоне, благо курортный сезон был в самом разгаре. Осторожный и предусмотрительный он дважды останавливался в небольших городах, но проживал не в гостиницах, а как правило, снимал комнату в частном секторе. Пожив семь - десять дней, Сопов снимался с места и искал новую квартиру в этом, а то и в другом городке. Так и прокантовался он в Прибалтике почти целый месяц, а затем решил наведаться в Минск. Покидая Воронежский дом, Сопов не оставил ни одной своей фотографии, ни одного документа, которые могли бы облегчить милиции его поиск. Уже здесь в Прибалтике он вспомнил, что его портрет остался на его прежнем месте работы, где украшал Доску Почета. Оставалось только надеяться, что она не попадет в поле зрения какого-нибудь ушлого следователя. Сопов на всякий случай изменил свою внешность: сбрил усы и бородку, а седые волосы перекрасил в темный цвет. Он понимал, что его будет активно разыскивать милиция, а может быть и не только она одна. Четыре трупа в его доме рано или поздно, но обнаружат и кто-то из следователей пойдет по его следу. А если, не дай бог, его прошлое хоть как-то станет известно прокуратуре, то к его поиску обязательно подключится госбезопасность, а те искать умеют. Иван стал носить темные очки и всячески избегал любой встречи с милицией. Несколько раз он пытался "найти" другие документы, но все попытки не увенчались успехом. Документы - была его ахиллесова пята. Для того, чтобы купить документы на другое имя нужны были деньги и не малые. А запас денежных средств и золотых монет, которые он прихватил с собой из Воронежа, заметно истощился и ему нужно было наведаться к основному кладу под Минском. Необходимость поездки была явно необходимой. Взяв билет на поезд Сопов отправился в столицу Белоруссии. Она встретила его сырой пасмурной погодой. Низкие свинцовые тучи висели низко над землей не давая солнцу проявить себя во всей красе. Как не велик был соблазн остановиться в гостинице, но Сопов пересилив себя отправился искать подходящую квартиру. За несколько дней скитаний он порядком поднаторел в этом и не считал поиск безнадежным или трудным делом. Что бы не обременять себя Иван оставил чемодан и дипломат в камере хранения железнодорожного вокзала, а сам отправился в город. На улице Яна Коласа Сопов наткнулся на бюро по обмену жилья. Выкурив сигарету он зашел внутрь. В небольшом помещении было несколько посетителей, которые подбирали подходящие варианты обмена жилья. На стене у входа находился огромный стенд по сдаче жилья в наем. Из всего многообразия предложений Иван отобрал для себя три адреса, руководствуясь только тем, что в объявлениях были указаны телефоны по которым можно было обговорить с хозяевами условия проживания. Покинув бюро он вышел на улицу в надежде отыскать телефон-автомат. Пройдя всего несколько метров Сопов обнаружил телефонную будку на углу соседнего дома. Аппарат, на удивление оказался исправным хотя, суды по внешнему виду, попытки вывести его из строя предпринимались самые отчаянные. Трубка телефона была наглухо прикована тяжелой ржавой цепью к аппарату, видимо, таким пассивным, но надежным способом городские власти боролись с расхитителями социалистической собственности. Внутренняя поверхность будки была сплошь испещрена нецензурными выражениями и непристойными рисунками совокупляющихся пар. Сопов поочередно обзвонил все три квартиры. Телефонный аппарат, несмотря на погнутый диск цифронабирателя, работал четко - слышимость была просто великолепной. Одна комната была уже сдана, а из двух готовых принять квартиранта он выбрал ту, что располагалась на Брилевской улице. Сопов отдал предпочтение этой квартире заочно, еще не видя реальных условий проживания потому, что принять это решение его заставил вежливый разговор и грудной голос хозяйки. Ему вдруг втемяшилось в голову, что наилучший вариант его ожидает именно на Брилеской. Как оказалось впоследствии Ивана не подвела и на этот раз. Кроме хорошей хозяйки квартира имела еще одно преимущество - она располагалась на улице выходящей на Смоленскую дорогу. Вернувшись на вокзал он взял вещи и отправился разыскивать свое новое убежище, на ближайшие две недели. Расспросив как проехать на Брилевскую улицу Сопов сел в рекомендуемый троллейбус и отправился на окраину города. Заняв удобное место он смотрел на широкие шумные улицы вновь отстроившегося Минска, но радости в душе не испытывал. Жизнь последних дней измотала его и морально и физически, ему хотелось покоя и отдыха, но он понимал - такое уже невозможно. Возраст давал о себе знать и ему было трудно вести жизнь на колесах. Еще зимой Сопов загадал, что в эту поездку за золотом он пройдет весь путь диверсионной группы, начиная от того мостика на Минском шоссе. Вот и сейчас он невольно думал об этом, ему хотелось вспомнить свою молодость, то время когда он был полон жизненных сил и находился в пике славы. Объявление водителя о конечной остановке заставило Сопова взять свои вещи и вместе с другими пассажирами покинуть салон троллейбуса. Именно здесь и начиналась Брилевская улица.
*** Спустя полчаса Николай Федорович уже сидел в кабинете капитана Сорокина. Как выяснилось, Иван Михайлович три года как возглавляет отдел уголовного розыска Коминтерновского района. По всему чувствовалось, что он не новичок в сыскной работе. Показания Александра Михайловича Неретина были запротоколированы самым тщательным образом. Когда Мошкин прочитал их, у него даже не возникло желание побеседовать с самим Неретиным - так исчерпывающе все было изложено на бумаге. Из протокола следовало, что причастным к убийству Митрофанова мог быть ранее работавший на кладбище пожилой мужчина. Со слов убитого, которые тот поведал Неретину, незадолго дог своей гибели, мужчина внешне был похож на Прянишникова. Александр Михайлович в своих показаниях, утверждал, что портрет этого человека красуется на Доске Почета перед административным зданием на кладбище в Северном микрорайоне. - Что думаете предпринять, товарищ полковник?- спросил Сорокин, когда Мошкин прочитал протокол показаний полностью. - Все, что рассказал нам Неретин, нацеливает только на одно - отыскать этого "агрохимика" и выяснить: причастен он к убийству Егора Митрофанова или нет? - Тогда необходима поездка на кладбище с целью выяснения личности этого мужчины. - Если говорить откровенно, то его личность нам предположительно известна, но преступник в настоящее время проживает под чужим именем и вот оно нам неизвестно. У нас есть его фотография, но она пятидесятилетней давности, а это существенно затрудняет поиск преступника. Но несмотря на все трудности нам желательно установить второе имя этого человека и как можно быстрее. От нашей оперативности зависит жизнь людей. - Неужели так опасен этот пожилой человек?- удивился капитан Сорокин. - У меня нет времени рассказать тебе все, что мне известно об этом страшном преступнике. Мне не хочется этого зверя даже называть человеком, так ужасны злодеяния совершенные им. - Тогда нужно ехать на кладбище и не теряя времени разыскать этого страшного старика. - Именно этим и хочу заняться сейчас. - Если позволите, я хотел бы поехать с вами. - Ну что ж, я не против, скорее наоборот, ваше присутствие может пригодиться. Я возьму с собой показания Неретина для приобщения их к делу. - Берите, товарищ полковник, протокол, ведь в нем содержится информация прямо относящаяся к разыскиваемому преступнику. - Тогда едем на кладбище,- утвердительно произнес Мошкин пряча листы протокола в свою папку. Покинув кабинет, оба офицера направились к машине, которая ожидала их на стоянке у райотдела. Андрей сидел на своем месте и увидев Николая Федоровича и его попутчика предупредительно распахнул дверцу перед ними. Минутой позже машина вырулила на улицу и взяла направление в сторону городского кладбища. Поездка до места заняла не более десяти минут. Кладбище встретило офицеров тишиной и умиротворенностью Миновав арку центрального входа Мошкин и его попутчик сразу же направились к административному зданию. Пред ним офицеры увидели ту самую Доску Почета, судя по показаниям Неретина и должен был находится портрет предполагаемого преступника. Из всех двадцати с лишним портретов только на двух изображены мужчины преклонных лет. Записав фамилии и инициалы оба следователя направились в здание. Чтобы навести справки о заинтересовавших Мошкина стариках потребовалось не более четверти часа. Оба мужчины были пенсионерами и записав их домашние адреса, Николай Федорович, сопровождаемый капитаном, покинул контору. Уже на улице Сорокин предложил полковнику: - А, давайте навестим этих стариков и побеседуем с ними, возможно, при встрече преступник как-то выдаст себя. На минуту задумавшись Николай Федорович сказал: - В твоем предложении есть резон. Попробуем, у меня есть что сказать и, думаю, настоящий преступник обязательно выдаст себя. Так что едем, а оружие у тебя есть? - Да, а вы считаете что без оружия не обойтись? - С этим зверем нужно быть предельно внимательным и осторожным - он пойдет на все ради спасения собственной шкуры. С ним надо держать ухо востро, ты, капитан, имей это в виду. - Хорошо, буду готов к самому худшему,- пообещал посерьезневший Сорокин. Оба следователя сели в служебную машину, которая сразу взяла с места.
