Марина Серова - Карма темных ночей (сборник)
– Где опять этот Трофимов?! Мы что, его вечно ждать должны?! – взвизгнул режиссер.
– В кольчуге, наверное, застрял, – пошутил Максим. – Мне позвать его?
– Немедленно! – свирепо прорычал Всеволод.
Максим скрылся было из виду в узком коридоре, ведущем к гримеркам, и сразу вернулся.
– Всеволод Александрович, вас там спрашивают у черного хода… – поманил он рукой гения киноискусства.
– Боже мой, ну что там еще, – взвился режиссер. – Пусть сюда подходят! – добавил он, но Максима уже не было видно. – Так, всем готовиться, через секунду вернусь, и сразу же приступим к съемкам! – скомандовал Всеволод, направляясь вслед за Максимом.
Я не питала ложных иллюзий, стоило Полоцкому озвучить приглашение, как я моментально почувствовала приятную дрожь возбуждения, прокатившуюся по всему телу. Осторожно, чтобы не привлекать излишнего внимания, я пошла за клиентом. Вовлеченный в нюансы процесса, он, похоже, позабыл об осторожности и даже не подумал предупредить меня, а преступник, судя по всему, настолько хорошо его знал, что сумел рассчитать такой поворот событий. В узком коридоре, ведущем к заднему выходу, было темно. Но искать выключатель времени не было. Остроликий быстро шел к двери, которая, как я смогла разглядеть, была открыта, и в ней я заметила силуэт человека. Так как с нашей стороны царила абсолютная темень, я понимала, что ночному гостю нас не будет видно, по крайней мере, еще несколько шагов, пока Остроликий идет по коридору. Бесшумно ступая, я сделала один прыжок и, поравнявшись с Остроликим, шепнула ему: «Ни звука!» – и легонько впихнула в боковую дверь, ведущую в женскую гримерку, которая была пуста, так как я в ней давно уже установила камеру наблюдения и отметила, что после Веры в нее никто не заходил.
Всеволод, надо отдать ему должное, все правильно расценил и, даже не пикнув, ретировался в заданном моею железной рукой направлении. Я уверенно продолжила его путь. Когда до двери осталось буквально несколько шагов и поджидавший мужчина пробурчал: «Наконец-то!», – какая-то тень вышла из темного угла и взмахнула рукой над головой поджидавшего Остроликого гостя с чем-то тяжелым. Раздался глухой стук, мужчина сдавленно охнул и стал оседать на пол. Нападавший же, не дав себе и секунды передыха, переключился на меня, точнее, на Всеволода, которого рассчитывал застать врасплох. Прежде чем ответить на первый выпад, я успела позлорадствовать, представляя, какой сюрприз ожидает злоумышленника, не подозревающего о произошедшей подмене.
Света луны, падающего в узкий проем двери заднего выхода, едва хватало, чтоб различить силуэт противника, а лицо его, по всей видимости, скрывала черная шапочка с прорезями для глаз. Что ж, я давно привыкла к битвам в темноте, преступники, как правило, предпочитали действовать ночью, боясь быть узнанными. Мужчина, однако, был настроен решительно. Произведенный им выпад почти достиг цели, да и действовал он наверняка: в миллиметре от моей щеки блеснуло лезвие ножа. Я, естественно, не явилась в коридор с пустыми руками, но выхватывать из-за пояса пистолет не спешила. Очень уж жаждало мое тело разминки, да и пугать звуками выстрелов не хотелось впечатлительную киношную общественность. Легко увернувшись от ножа, я отскочила на шаг и несколько раз элегантно отхлестала по щекам своей ступней в легких босоножках злоумышленника. Он тихо заскулил, как я поняла, не от боли, а от унижения, и с яростным рыком кинулся на меня. Контактного близкого боя избежать я не смогла, так как коридор был слишком узок для маневров, необходимых для отражения атаки. Заняв боевую стойку, я приняла его в свои гостеприимные объятия и, прежде чем мужчина успел опомниться, заломила его кисть, моментально выбив нож. Одновременно я вывернулась, не ослабляя захвата, и удачно закрепила успех болевым приемом, направленным на локтевой сустав противника. Для пущей убедительности я тюкнула его весьма ощутимо под коленную чашечку.
Судя по покорности, с которой оседал на пол позабывший об агрессии преступник свое поражение признал и готов был к окончательной капитуляции. Я занесла руку, чтобы сдернуть с него маскирующую шапочку, как вдруг услышала торопливые шаги за спиной. Коридор был по-прежнему темный. Я не могла разглядеть бежавшего, но, по моим прикидкам, намерения он имел весьма определенные и, похоже, отнюдь не дружелюбные. Прежде чем он добежал до меня, я выставила вперед свободную руку, чтобы немного затормозить его, но у меня не получилось остановить его совсем. Времени разбираться не было. Конечно, я могла бы объяснить новому нападавшему, что я не преступник, но, во-первых, у меня не было возможности, а потом, вопреки всем моим расчетам, он мог оказаться сообщником злоумышленника. Быстро прикинув все варианты, я, не выпуская руку первого, приготовилась отразить нападение второго, причем сделать это необходимо в максимально короткие сроки. Почувствовав подмогу, поверженный соперник несколько воспрял и вяло попытался оказать мне сопротивление. Но одно мое настойчивое нажатие на его руку мигом утихомирило порыв.
Тем временем, оправившись после встречи с моей кистью, второй предпринял новую попытку. Собравшись и выставив голову вперед, как бык на корриде, он прыгнул в мою сторону. Я сумела увернуться, но, признаюсь, угадать его намерение в темноте было сложно, поэтому руководствовалась исключительно наработанными годами тренировок инстинктами. Мое резкое движение имело два результата, и оба, на мой взгляд, можно было оценить как положительные. Моментально истошно завыл от приступа боли первый горе-драчун, и в унисон с ним тоненько пискнул второй, шлепнувшись о стену коридора. Не давая ему опомниться, я приподнялась на цыпочки, изогнулась, выбросила ногу и обвила его шею голеностопом. Спустя несколько секунд тело мужчины обмякло, и он покорно осел на пол, успокоенный кратковременным приступом удушья, который я виртуозно спровоцировала нажатием на его горло в момент захвата ногой.
Однако от всей этой возни я, истосковавшись по настоящей схватке, испытала разочарование, так как все произошедшее можно было назвать разве что разминкой. Годы тренировок научили меня давать отпор любому врагу, вот почему я искренне радовалась, когда получалось обезвредить близкого мне по силе противника. Этих же двух горемык я усмирила за считаные секунды. Но предаваться унынию было некогда. В конце концов, такая скорая схватка имела и положительные стороны: сил у меня оставалось предостаточно, так что я, сгруппировавшись, приготовилась тащить практически на себе первого нападавшего к началу коридора, где, как я помнила, в пожарном шкафу предусмотрительные проектировщики павильона поместили фонарь. Сделав несколько шагов, я услышала впереди, по моим прикидкам у цели пути, некоторое шевеление, словно кто-то торопился в нашу сторону. Вряд ли это были сообщники преступника, охотившегося за Остроликим, так как я уже подозревала, кто стоит за всеми неприятностями, и была практически уверена, что злоумышленник действует в одиночку.
– Кто там?! – намеренно громко, но вполне спокойно, спросила я.
– Охотникова? – немедленно распознал мой голос новый участник, и в следующую секунду в лицо мне ударил до неприятного яркий луч фонаря.
– Она самая, Василий Авдеевич, – сказала я в ответ, сразу же узнав по голосу майора, и добавила: – Свет-то убавьте, мне все равно, а вот, думаю, моему подопечному больно до слез. – С этими словами я впервые обернулась на первого нападавшего, руку которого я продолжала выгибать.
– Понятно… – мрачновато протянул полицейский, – что, опять сама справилась… – все тем же недовольным тоном констатировал он увиденное.
– Как всегда, вы же знаете, мне так проще, и жертв никаких, – промямлила я привычное оправдание, ожидая продолжения пронизанной неодобрением речи о моих приемах и методах работы.
– Вот-вот, да тебе просто повезло, неужели ты думаешь, что мои ребята справились бы хуже?! – Тон, взятый в начале фразы майором, пошел по нарастающей. Должна признаться, что в данный момент у меня не было желания выслушивать выговор до конца, поэтому, едва мое чуткое ухо уловило позади некоторое шевеление, как я обрадованно прервала представителя органов правопорядка.
– Все это так, и вы, несомненно, правы, и в свободное время мы вернемся к этой волнующей теме, но, если мы продолжим сейчас наши дебаты, боюсь, преступник или преступники получат некоторый шанс на спасение. – И, не дожидаясь ответа, я резко крутанулась на месте, перехватила своего пленника теперь уже за две руки, ловко извлекла из кармана наручники и защелкнула их на запястьях горемыки. Он что-то прошипел себе под нос нецензурное и метнул на меня грозный взгляд из-под насупленных бровей. Я хорошо прочитала все те проклятия, что не пытался скрыть его взор, но лишь усмехнулась в ответ. Все его помыслы о мести, которую он планировал обрушить на мою голову, вряд ли когда-нибудь будут претворены в жизнь, поскольку он уже имел честь убедиться в степени моего профессионализма и, думаю, на всю жизнь запомнил силу стального захвата моих тренированных рук. – Второго берите, и мужчине у входа требуется медицинская помощь, – быстро крикнула я Авдееву и выволокла своего заключенного на свет в павильон, где неуверенно переминались в ожидании оставшиеся члены съемочной группы.
