Мария Жукова-Гладкова - Гарем чужих мужей
Ряд мужчин в самом деле избавили от желания когда-либо прикасаться к бутылке. Лейла и в этом случае все хорошо продумала: они подвергались унижениям, в которых потом боялись кому-то признаться. Алкоголики сражались с начинающими амазонками, пока плохо подготовленными. Их не следовало убивать и калечить. Их убивали или устраивали в места не столь отдаленные, только если запугивания и унижения не срабатывали и они намеревались что-то предпринять в плане амазонок. Во всех квартирах для этого устанавливались «жучки», и доверенные амазонки слушали, как ведет себя излечившийся алкоголик. Сарафанное радио передавало об их успехах, и клиентов вскоре стало более чем достаточно. Каждая жена к тому же служила источником дополнительного дохода для Лейлы.
Но некоторые женщины хотели и избавиться от надоевших мужей, в особенности терроризировавших семьи. Этих использовали в качестве основных мишеней для отработки ударов. В каждом отдельном случае разрабатывалась версия, чтобы не подставить женщину, сдающую мужа в качестве подопытного кролика. Ну, например, кто поверит, когда дружки «кролика» рассказывают, что пришли полуголые девицы (в кольчугах на голое тело) и забрали Васю (Петю, Колю), а дружкам сказали: будете пить, и вас заберем. Дружки, проснувшись поутру, начинают что-то вспоминать. Но каждый не хочет делиться с остальными своим «видением». Однако Вася (Петя, Коля) на самом деле пропал. Жена заявляет в милицию. Дело доходит до допроса дружков. Кто-то начинает нести околесицу про голых баб в кольчугах. Другие подхватывают. Далее возможно несколько вариантов развития событий, но главное: к женщине никаких претензий.
Кого-то брали на улице, даже не разыгрывая комедии. Известного нам Карена Мовсесяна заказали девочки-цветочницы, которых он регулярно принуждал делать себе минет. Такие категории заставляли сражаться не на жизнь, а на смерть. Вначале говорили: победишь нашу амазонку – отпустим. Но даже если и побеждали, их тут же заставляли сразиться со следующей.
Сергея Ветрова вначале не собирались убивать, но он убил Анну, любовницу Лейлы. Лейла ко всему в придачу оказалась и лесбиянкой. Этим грешили многие из новоявленных амазонок, Ипполита баловалась. Лейла была намерена мстить, а когда и жена С.В., нашей любимой мумии, дала добро, его использовали на все сто, а потом оставили умирать в склепе.
– Насколько я помню, ты говорил, что по Анне убивалась Ипполита. Ты ведь вроде бы с каким-то врачом разговаривал? Или твои ребята? Который Ипполите транквилизаторы выписывал?
– Врачу тоже вешали лапшу на уши, а Ипполита в самом деле принимала транквилизаторы. Лейла вела работу по всем направлениям, а бдительность Ипполиты следовало притуплять всеми возможными способами. Но на мучительной смерти С.В. настояла Лейла – за Анну.
– Несчастный мужик, – сказала я.
– Это вы все, бабы, стервы! – взорвался Лешка и в своем стиле грохнул кулаком по столу, затем спокойно продолжил.
Лейла постоянно думала о том, как расширить сферы деятельности. Она познакомилась с Мариной, владелицей издательства и типографии. Для пробы предложила ей несколько современных западных книжонок на темы «Как избавиться от надоевшего мужа», «Как устранить соперницу» и «Однополая любовь», потом они близко сошлись. Марина стала одной из ее самых верных соратниц и в своей типографии издавала нужную Лейле литературу, печатала листовки. Но тем не менее Марина по русской традиции продолжала жалеть непутевого мужа, однако потом познакомилась с одним из дальних родственников Лейлы, в которого влюбилась. От мужа следовало отделаться. Он был отправлен к амазонкам.
Именно Марине пришла в голову идея с фальшивыми долларами. Вот только недоработали дамочки немного.
– Почему они оставили их у всех на виду в замке? – спросила Верка.
– Ну, не у всех на виду, – усмехнулся Афганец. – Следовало поискать, не так ли, Веруша? – он прищурился. – Но, по всей вероятности, это тоже было сделано специально. Отвлечь внимание меньшим злом. Лучше фальшивые доллары, чем живые пленники в подземельях и трупы в склепах. А вообще арабы славятся изготовлением фальшивых баксов не меньше, чем наши соотечественники.
Я напомнила Лешке, что наша с Костей тетя Вика слышала странный разговор амазонок, считавших, что они убили ее.
– Это про вас с Веркой-то? – усмехнулся Лешка. – Вы для Лейлы были лакомым кусочком, красотки. Она навела справки и узнала вашу боевую биографию. Конечно, она захотела заполучить вас к себе. И, между прочим, правильно просчитала, что ты, Лана, например, за сына разнесешь их замок по кирпичику и тогда они тебя ни за что не заполучат. Только она пока не успела придумать, чем тебя можно привлечь. А вот с Верушей вопрос решила.
Верка надулась.
– Тебе ведь уже предлагали кое-что за сотрудничество, не так ли? – продолжал Афганец голосом змея-искусителя, пристроившегося под яблоней. В это мгновение он очень напоминал это противное пресмыкающееся.
– Что?! – взревела я, глядя на Верку.
– Ну, поделись секретом, сколько тебе предложили? – ворковал Афганец.
– Сто тысяч баксов сразу. Еще сто, если уговорю Ланку. Дальше – сдельно.
– Так ты согласилась или нет, я что-то не пойму? – прошипела я, сама, наверное, похожая на пресмыкающееся.
– Я сказала: если отпустят Вовчика и не тронут Костю, – ответила Верка и посмотрела вначале на одного, потом на второго.
Вовчик расплылся в идиотской улыбке, Костя прижал руки к груди и смотрел на Верку влюбленными глазами.
– Но они не согласились, – добавила Верка и вздохнула. Правда, быстро оживилась. – Значит, каждый из вас мне должен по сто тысяч. Леша, ты, конечно, заплатишь за Вовчика. И, естественно, за нашу с Ланой помощь. Ведь что бы вы делали без нас? С Ланы я, конечно, денег за брата не беру, но думаю, Леша, что ты и в этом случае компенсируешь мой моральный ущерб. Так что давай двести тысяч.
И Верка улыбнулась хищной улыбкой, глядя на обалдевшего Алексея Петровича, не ожидавшего такой наглости даже от нашей компании.
– Не понял, – наконец родил он.
– Вера хочет компенсации морального ущерба, – пояснила я. – Она отказалась от очень выгодного предложения. Ты же должен понимать, как она страдала.
– Ты даже представить не можешь мои душевные муки! – воскликнула Верка, поняв, что я включилась в игру и на нее не сержусь. – И вообще, Леша, если бы не мы с Ланочкой, ты бы сейчас закупал костюмы торжественного черного цвета для своих людей.
– Там речь, между прочим, шла и о твоем брате! – рявкнул Лешка, сверкая на меня глазами.
– Со своим братом я сама разберусь, – отрезала я. – Ты лучше скажи, во сколько ты оцениваешь Вовчика и каким образом он вновь оказался вместе с нами? – Я обворожительно улыбнулась похудевшему «двустворчатому шкафу», который от моей улыбки почему-то стал продвигаться в направлении двери, желая нас покинуть, что и сделал в скором времени.
Афганец не стал произносить вслух оценочную стоимость своего верного соратника, вместо этого решил перейти к менее щекотливой теме его спасения.
Руководствуясь всеми планами, оказавшимися в распоряжении Алексея Петровича и его молодцев, они несколько дней занимались раскопками. Мужики, сидевшие в подземелье, тоже не теряли времени даром. Когда от Вити, протиснувшегося сквозь узкий подземный ход, слишком долго не поступало известий и никто их не вызволял, оставшиеся решили расширить ход. Молодцы Афганца, прихваченные у меня во дворе, подключились к завершающему этапу работы. Появление Вовчика осложнило задачу: он был самым мощным, и для него пришлось еще расширять ход. Поскольку сами амазонки замок покинули, воспользовавшись другим ходом, ведущим на противоположный берег реки, парням никто не спускал ни воду, ни еду, правда, в подземелье имелись сырые углы: там недалеко проходили подземные воды, так что понемногу удавалось утолить жажду. Но требовалось работать быстрее, чтобы не умереть от голода и той же жажды.
К счастью, сверху приближались спасатели. Они, можно сказать, встретились на полпути. Теперь освобожденные из плена мужчины дают показания, а также получают необходимую медицинскую помощь.
Афганец также добавил, что, по всей вероятности, двое клиентов спецпсихушки, а также Ольга Макарова, пока остающаяся в Саблине, вскоре будут освобождены. Амазонки решили, что чистосердечное признание сократит им самим срок. Правда, каждой известны лишь отдельные эпизоды. Но этого должно хватить, чтобы освободить невинных людей.
– А Ипполита? – спросила я. – Что будет с ней? Как я понимаю, ей не Канарские острова светят и даже не Швейцария?
Афганец усмехнулся.
– Вполне может и отмазаться. С такими-то деньгами. Адвокаты будут настаивать, что она помогала реабилитации девушек – жертв сексуального насилия. Она возглавляла предприятие по избавлению от алкогольной зависимости. Будет изображать из себя дурочку, валить все на Лейлу. Тем более все девицы говорят, что истинной руководительницей и вдохновительницей на самом деле была Лейла.
