Алексей Макеев - Замороженная страсть (сборник)
– А вы его самого об этом спрашивали? – задал встречный вопрос секретарь.
– Спрашивал, конечно, но он, что называется, прикидывается «чайником» – ничего, мол, не знаю, ничего не подозревал. В общем, не хочет говорить. Может быть, вы скажете?
– Вы мне уже задавали похожие вопросы некоторое время назад, – заметил Верховский. – И я вам ответил, что пока, к сожалению, не могу всего объяснить.
– В таком случае я сейчас сделаю вот что, – твердо заявил сыщик. – Соберу вещи и немедленно отправлюсь в Москву. Отвозить меня в город не надо, мой друг Крячко приехал сюда на своей машине, она стоит в деревне. Он уедет вместе со мной. Своему начальству я такое решение как-нибудь объясню, а вы оставайтесь со своими секретами, я вслепую работать отказываюсь.
– Понятно… – протянул Верховский.
Гуров думал, что секретарь начнет его уговаривать, может, даже угрожать неприятностями, которые ожидают его по службе, но тот ничего этого делать не стал. Вместо этого некоторое время постоял, размышляя, покачиваясь с пятки на носок, затем сказал:
– Хорошо, я поделюсь с вами некоторыми сведениями, которые являются секретом для посторонних. Главная информация состоит в том, что Диана Аркадьевна создает большие проблемы семье.
– Ну, это не информация, – слегка усмехнулся Гуров. – Взрослая дочь всегда создает проблемы для отца. Будь этот отец слесарем или банкиром – разницы нет.
– Я скажу точнее, – продолжил секретарь. – Мы подозреваем, что Диана связана с людьми, которые… Ну, которые, в общем, создают нам все проблемы.
– То есть с теми, кто убил охранника Чуркина? А сегодня пытались убить и нас с водителем? С этой бандой?
– К сожалению, яснее я не могу вам сказать, – ответил Верховский. – Я и так сказал слишком много.
– Тоже мне – «слишком много»! – воскликнул Гуров, не скрывая разочарования. – Остается масса вопросов! Насколько тесная у них связь? Что именно их связывает? Давно ли эта связь существует? Кто еще, помимо Дианы, вовлечен в эти отношения? Например, ее жених, Клочков, он тоже связан с бандитами?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – подчеркнуто бесстрастным голосом произнес секретарь. – И на остальные тоже. Дальше – поступайте, как знаете. Хотя, конечно, мы крайне заинтересованы в том, чтобы вы остались.
– Говоря «мы», вы имеете в виду своего хозяина?
– Да. А также всех, кто ему предан.
– Вроде Александра Бурилкина?
– Да, вроде него.
– Тогда скажите вот что, Верховский. Если положение так серьезно – поместье обложено бандитами, а тут еще родная дочь что-то замышляет против отца, – зачем тогда здесь оставаться? Проку в этом я никакого не вижу. Чего ради сидеть в этой глуши?
Гуров полагал, что на этот вопрос последует все то же уклончивое «есть такие причины, чтобы тут оставаться, но рассказать о них я не могу», однако ошибся. Секретарь пожевал губами, что-то прикидывая, а затем сказал:
– В знак того, насколько я вам доверяю, я отвечу на этот вопрос. У Аркадия Семеновича есть серьезные основания некоторое время не возвращаться в Москву. В верхах происходит борьба, и кое-кто хочет оттяпать у Аркадия Семеновича изрядный кусок собственности. Речь даже может идти о его аресте – домашнем или реальном. И пока эта угроза существует, ему лучше оставаться здесь.
– Но он мог бы уехать за границу, – заметил Лев. – Куда-нибудь на Канары или в Куршавель. Там спокойно, бандитов нет…
– Да, там спокойно, но это слишком далеко, – ответил Верховский. – Аркадий Семенович должен оставаться в России – это важно. Он в любой момент должен быть готов дать объяснения перед влиятельными лицами… там, на самом верху. Теперь вам все понятно?
Гуров помолчал немного, показывая, что в нем происходит внутренняя борьба, потом сказал:
– Да, кое-что стало понятно. Некоторые вопросы разъяснились. Хорошо, мы с Крячко останемся. Но вы сказали мне слишком мало, Верховский. Имейте в виду, я от вас не отстану. Теперь я знаю, что вы владеете информацией, которой ни у кого больше нет, и скрываете ее от меня. Так что, если у меня возникнут вопросы, я знаю, к кому обращаться.
– Ладно, обращайтесь, – согласился секретарь. – Но не сегодня.
Он повернулся и ушел в дом. А Гуров решил найти в парке Крячко (тому, кажется, оставалось еще час дежурить) и поделиться с ним полученными сведениями.
Он обогнул дом и двинулся по дорожке, которая вела в дальнюю часть парка. Кричать, звать друга ему не хотелось. Он решил, что, так или иначе, обнаружит его.
Внезапно, проходя мимо зарослей шиповника, он услышал женский голос, который показался ему знакомым. Сыщик, тихо ступая, подошел ближе и прислушался.
– Нет, так продолжаться не может, – говорила женщина. – Вопрос должен быть решен здесь, еще до отъезда. Откладывать решение до Москвы было бы ошибкой. Так что я жду от вас всех энергичных действий.
– Я понял, – ответил мужской голос.
– Вот и отлично. Тогда я пошла. Успеха!
Послышался хруст гравия, удаляющиеся шаги, и все стихло. Собеседники ушли в другую сторону, Гуров их так и не увидел. Однако если относительно мужчины у него были сомнения – тот сказал всего два слова, и сыщик не успел его опознать, – то женский голос он узнал. Такой звонкий и чистый голос был только у одного человека в усадьбе, и принадлежал он Ирине Сергеевне Стратоновой.
Глава 18
Вот теперь Гурову точно надо было найти Крячко. Ему было что обсудить с другом. «Ну и гадюшник! – думал он, блуждая по дорожкам парка. – Просто клубок змей!»
– Стоять, не двигаться! – внезапно услышал он из-за кустов знакомый голос. Слова относились явно к нему. Гуров остановился и произнес:
– Когда-нибудь нервы у тебя не выдержат, и ты начнешь стрелять раньше, чем поймешь, кто там, за кустом.
– Зря ты так думаешь про мои нервы, – засмеялся Крячко, продираясь сквозь ухоженный цветник и присоединяясь к другу. – Пару секунд они всегда выдержат. А за это время тот, кому надо, ответит. Ты чего тут бродишь? Все воздухом дышишь?
– Нет, здешним воздухом я вполне надышался, – ответил Гуров. – Он у меня уже вот где сидит. Я как раз тебя искал. Хотел кое-какой информацией поделиться, чтобы был в курсе.
И он пересказал другу свой разговор с Верховским, а затем подслушанный обрывок разговора Ирины Стратоновой с кем-то неизвестным.
– Меня знаешь что больше всего заинтересовало во всей этой истории? – спросил он, закончив рассказ.
– Ну, что дочь строит козни против отца, продолжая жить рядом, – предположил Крячко. – Я много занимался родственными разборками, но всегда враждебные стороны находились в разных местах.
– Нет, не это самое странное, – покачал головой Гуров, – а то, что Верховский не может эту информацию донести до Стратонова, по крайней мере, я так его понял. Хозяин слышать не хочет про заговор дочери, а в результате секретарь вынужден скрывать от него часть важной информации. Таким образом, самые важные и ответственные решения, касающиеся обеспечения безопасности, принимает не Стратонов, а его секретарь.
– Получается, что он важнее самого Стратонова?
– Получается, что так. А еще у меня не выходят из головы слова Ирины Сергеевны, что «вопрос должен быть решен здесь». Какой вопрос? Вряд ли она говорила о засолке грибов или укрытии роз на зиму!
– Ты считаешь, она тоже в заговоре?
– Да ничего я не считаю! Если бы она была в заговоре, Верховский бы об этом знал. Должен был знать! И тогда бы он мне это сказал. Что скрывать-то? Нет, тут что-то другое… В общем, нам с тобой здесь трудно придется. Почвы под ногами нет, понимаешь? Я с такой ситуацией, честно сказать, еще не сталкивался. Все зыбко, неопределенно, расстановка сил не ясна, и удара можно ждать с любой стороны.
– Может, мне тогда лучше не кусты охранять, а за Дианой приглядеть? – предложил Крячко. – Я посмотрел – на второй этаж снаружи взобраться ничего не стоит. А там можно прилепить к стеклу «жучок» и послушать, с кем доченька разговаривает и о чем. Ну, и в управление можно позвонить, попросить, чтобы ее телефон на прослушку поставили…
– Мне почему-то кажется, что ее телефон и так находится на прослушке у Верховского, – задумчиво произнес Гуров. – Да и насчет «жучка»… Я обратил внимание, что здесь все предпочитают вести важные разговоры в парке или даже в лесу. Похоже, дом уже напичкан микрофонами и все держат рот на замке. Но в главном я твое предложение поддерживаю. Просто ходить по парку, наблюдать за порядком смысла нет. Главная опасность исходит не снаружи, а изнутри. Хочешь, прикрепи «жучок», но можно и без него присмотреть за дочкой хозяина. Простое оперативное наблюдение может дать намного больше, чем прослушка, – ты же знаешь.
– Мысль понял, – кивнул Крячко.
На этом друзья расстались. Крячко двинулся в обход дома, на ту сторону, куда выходило окно комнаты Дианы, а Гуров направился к входу. «Ну, кажется, на сегодня дела наконец закончены, – размышлял он. – Можно немного и поспать, пока еще никого не убили».
