Шоу семейных секретов - Галина Владимировна Романова
Катя молча сверлила ее взглядом, без конца поправляя на груди узкого летнего платья неуместный шифоновый бант темно-серого цвета.
– Тогда я отвечу! Вы неожиданно разбогатели. Эдуарду сказали, что ваша тетка решила продать дом и поделилась с вами средствами. Но вы ему солгали. Тетка умерла давно и жила она в коммуналке. Никакого дома у нее не было.
Суворов неожиданно взял пустующий стул, предназначавшийся прежде Эльзе, отнес его к тому месту, где стояла Кира, и поставил его к столу, указав на него приглашающим жестом. Кира послушно присела, ноги не держали. Она забыла, когда в последний раз высыпалась.
– Так откуда деньги, Катя? Ответьте! – Кира дотянулась до пустого стакана и налила себе воды. – Не желаете? Тогда я отвечу за вас. Вы оплатили путешествие с Эдуардом деньгами, которые забрали у его матери. Сначала убили ее, а потом взяли деньги. Все произошло очень быстро. И вы…
– Ложь! Чушь собачья! Подтасовка! – взвизгнула Катя истеричным и противным голосом. – Сорок дней думали, на кого свалить вину, и нашли самую незащищенную, да? Без роду и племени? Заступиться некому?
– Тут я не согласен, – перебил ее Суворов, рассматривая секретаршу сына пристально, словно видел впервые. – Моя дочь не круглая сирота, и со связями, а сидит. Кира Сергеевна, продолжайте, прошу вас.
– Спасибо.
Она проглотила острый комок в горле. Откуда он там взялся – от усталости или бессонницы? Или от безнадежности, которую они с Ильей пытались заглушить, собирая сведения по крупицам. Не верили, что версия правильная, но все равно разрабатывали. Выхода не было.
– Мы долго думали, кто же убил Суворову Элеонору? Кто забрал из квартиры деньги? Даже пытались найти соратников Вуковича, который явился в нашу страну за этими самыми деньгами. Но все пустое. Тогда мы заново начали проверять всех, кто тем утром мог совершить это преступление. Катю Эдуард Евгеньевич высадил у ее дома и поехал к сестре. Она зашла в подъезд, поднялась к себе и легла в постель. Так было с ее слов. Консьержка подтвердила. Алиби? Конечно! Но потом… При более тщательной и детальной проверке мы установили, что женщина, которая дежурила той ночью, немного напутала со временем. Ошиблась ровно на час.
– Как это? – Эдик нахмурился. – Катя вошла в свой подъезд не в тот момент, когда я ее там высадил, а часом позже?
– Совершенно верно. Она в него даже не входила. Дождалась, когда вы уедете, села в свою машину, которая оформлена на ее родственника, и поехала на адрес, который отлично слышала из вашего разговора с матерью. Мы проверили время, когда кто-то позвонил в дверь в момент телефонного разговора Элеоноры и Карины – тот, кого Элеонора узнала в глазок. А она знала Катерину. Отлично знала.
– Это ничего не доказывает! – выпалила та с истеричным смешком.
– Нет. Но мы провели экспертизу. Было установлено, что при движении вашего автомобиля с положенной правилами скоростью вы должны были оказаться там именно в то время, – подчеркнула Кира.
– И это за уши притянуто, – возмутился Эдик. – Вы же нигде не нашли ее машину? Не засветилась, нет?
– К сожалению, мы не знали, что машина оформлена на родственника, – с легким кивком подтвердила Кира. – И было еще одно недоразумение: Катя всем сказала, что ее машина в ремонте. Помните, Эдуард?
– Да. Говорила, – припомнил он.
– Только она не уточнила, что машину отогнала в ремонт как раз тем утром. В сервис, который принадлежит ее родственнику и расположен в паре кварталов от ее дома. Припарковала машину у ворот, а потом – уже днем – поставила его в известность. Оттуда с сумкой пошла к своему дому. Она вошла тихо, но разбудила консьержку. Обмолвилась, мол, пришлось раньше времени с отдыха вернуться. И сама… Замечу, сама назвала консьержке время. То самое, которое соответствовало тому, когда ее высадил у подъезда Эдуард.
– А почему же так? У консьержки часов не было?
– В том-то и дело, что нет в их комнате часов. Время сверяет каждый, как может. Кто часы на руке носит. Кто по мобильному телефону. Вы знали, Катя, что наручных часов у этой женщины нет, а мобильным телефоном она не пользуется в силу каких-то своих предрассудков и время она всегда спрашивала у жильцов. Вы это тоже знали. И нарочно указали ей тот час, который вас устроил бы для алиби. Мы потеряли уйму времени, пока это выяснили.
– Как все просто! – выдохнул Суворов, не сводя взгляда с девушки. – Решила, что настал твой час, да? Раз так звезды сошлись… И адрес знаешь, и тетка сидит на вахте вне времени. Очуметь! И как это было? Что ты чувствовала, когда убивала ее? Вы спорили, ругались или…
– Или, Евгений Иванович. Думаю, что «или»! – перебила его Кира и снова потянулась к бутылке с водой. – Ей некогда было уговаривать Элеонору. Да у нее бы и не вышло. Та ждала сына и хотела домой. Так, Катерина?
– Говори! – дернул ее за руку Эдик, в бешенстве округлив глаза. – Все так было? Отвечай, жирная тварь!
Катя отшатнулась, ее глаза наполнились слезами. Она тихо, без выражения повторила:
– Жирная тварь… Да…
– Чем вы ударили ее по голове? Где орудие убийства?
Все присутствующие уставились на девушку. Вид ее сделался апатичным, безвольным, словно кто-то только что вытянул из нее металлический стержень.
– Это был какой-то большой ключ, которым пользуются сантехники, – проговорила она, уставив глаза в одну точку. – Он лежал в прихожей на тумбочке, и мне показалось, уже был в крови. Потом я сопоставила… Видимо, этим твоя мать ударила по голове иностранца в квартире Пронина и забрала с собой.
– Ты вошла, и что дальше? – Эдик с грохотом отодвинул от нее свой стул. – Сразу ударила ее?
– Ты же не идиот, Эдичка. Видел, где она лежала, – с легкой улыбкой проговорила Катя. – В спальне. У кровати. Она пошла туда за сумкой. Я сказала ей, что ты велел собираться. Она за ней и пошла первым делом! Повернулась ко мне спиной. Я ударила, забрала деньги и ушла. Потом уехала, поставила машину у брата перед сервисом и с сумкой пришла домой. В ней были деньги. Очень много! Состояние!
– А если бы к вам пришли с обыском? Вы не боялись держать их дома? – удивленно округлила глаза Кира.
– Я их там и не держала. Утром вынесла в пакетах, словно мусор, и передала матери. Они
