Мария Павлович - Felix
Почему Клим не заставил детей вернуть похищенные из скульптуры камни? Они все здесь живут но своим правилам. Воруют друг у друга, врут. Игорь не понимал их поступков. Он всегда стремился не переступать грань, отделяющую предприимчивого человека от подлеца.
Вера обманывает Филиппа в надежде женить его ка себе, Филипп обманывает Веру, изменяя ей с Оксаной, обманывает Ройтера. Матвей обманывает Нину; мечтая возобновить отношения с бросившей его девушкой, Нина обманывает Матвея, кромсая его седло и делая все, чтобы он не получил деньги и остался с ней. Глеб помогает Нине в ее коварных замыслах.
Размышления Игоря прервал звонок с секретного номера Арнольда. Он взглянул на часы: без пяти три, напарник не мог больше ждать.
— Сейчас, — сказал Игорь.
Он быстро разделся догола, зашел в ванную комнату и включил воду. Шум бьющей из крана струи почти полностью заглушал его голос. Приняв эти меры безопасности, он снова поднес мобильный телефон к уху.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Арнольд.
— Позвонишь завтра, в понедельник, ровно в девять сорок пять утра. Он будет в кабинете один. Телефонные совещания с офисом начинаются в десять. Попросишь один миллион наличными. Договоришься о встрече в тот же день, нет смысла тянуть. Пообещаешь позвонить через сутки, во вторник, — Игорь задумался, — в одиннадцать вечера. Времени должно хватить, мы уже будем далеко.
— А может быть, оплата по схеме «Пикассо»?
— Нет, только наличные. Как получишь деньги, поедешь на Ордынку, Владик все заберет, в тот же день перебросит куда-нибудь на острова. Соберешь мои вещи, встретимся в ресторане «Сирена» во вторник в шесть часов вечера. Ты все понял?
— Ты уверен? — возбужденно уточнил Арнольд. — Ты ведь понимаешь, что после моего звонка обратного пути не будет.
— Я устал. Пора сменить картинку. — На секунду Игорю стало ужасно жалко себя.
* * *Время до ужина тянулось бесконечно. Он собрал вещи, с которыми в любом случае собирался вскоре расстаться, привел в порядок дневники чемпиона, разобрал фотографии. Около шести часов он услышал стук в дверь со стороны винтовой лестницы. Игорь подумывал о том, чтобы не открывать, но любопытство взяло верх, тот, кто пришел, не хотел быть замеченным остальными.
Он подошел к столу, выдвинул ящик и нашел ключ. Где-то в глубине души он знал, что это она. Открыв дверь, он оставил руку в проходе, не позволяя Оксане переступить порог его комнаты.
— Ты забыл это. — Она протянула ему шлем и жилет.
— Спасибо. — Игорь спокойно взял у нее вещи. — Это все?
Вместо ответа она отодвинула его руку и зашла в спальню:
— У тебя чисто.
— Я люблю порядок. — Игорь проследовал за ней, оставив дверь за спиной открытой.
— Закрой дверь, — попросила она. — Я хочу поговорить.
Игорь улыбнулся. Он увидел свое отражение в зеркале ванной: он похудел, осунулся, но выглядел бодрым, лицо покрывал ровный бронзовый загар. Он продолжал улыбаться, повернувшись к ней. Она пришла, чтобы узнать о том, что ему известно. Пришла, готовая на все. Сейчас он мог получить главный приз, и это стало бы достойным завершением его каникул в «Аменции». Сегодня она, завтра миллион долларов. Неплохой улов за несколько неспокойных недель.
Игорь продолжал разглядывать гостью, скрестив руки на груди. Вспомнил ее тонкие пальцы на простыне, умиротворенное выражение лица во сне. Дежавю. Все это он знал еще тогда, когда впервые увидел ее в саду.
Он подошел к стоявшей возле окна красивой женщине, наклонился к ее маленькому ушку, спрятанному за распущенными шелковыми волосами, и, аккуратно убрав их, прошептал:
— Нет.
Она отстранилась и посмотрела на него раскосыми темными глазами, ее взгляд поглотил его целиком. Ему стало жаль их. Могла быть красивая история, за мгновение он успел пережить все то, чего так и не произошло.
Он с трудом оторвал взгляд от ее фарфорового лица и отвернулся к окну. Как же здесь красиво! Вдалеке, за черной полосой леса, начиналось ярко-бирюзовое небо. Он стоял спиной, ожидая, когда хлопнет дверь.
После ее ухода в комнате еще долго витал терпкий аромат, слишком восточный на его вкус.
* * *— Прошло уже больше недели, с тех пор как пропал Феликс. Мне было очень тяжело, казалось, что жизнь закончена. Но потом я остановился и огляделся вокруг. Светит солнце, зеленеет трава, меня окружает любящая семья, все живы и здоровы. Я извинился перед Богом за то, что считал себя несчастным, умолял его вернуть лошадь, был готов пожертвовать всем.
Феликс навсегда останется частью наших светлых воспоминаний, наших побед, наших надежд. Я счастлив, что прожил благодаря ему еще одну жизнь. Нам рукоплескали лучшие ипподромы мира, его имя прогремело на всю планету, и мы с вами были причастны ко всему этому.
Я верю, что он жив и не вернется. Я не сомневаюсь, что там, куда он попал, его будут любить. Этот конь способен смягчить самое черствое сердце на земле. Он красив, талантлив и великодушен, он привык отдавать больше, чем брать.
Я отпустил его. Я хочу, чтобы вы все последовали моему примеру и отпустили то, что вас гложет. Отпустили свои страдания, отчаяние и безнадежность. Мы все начинаем новую жизнь, и Феликс отныне превращается в семейную легенду, в миф, который мы бережно пронесем через всю жизнь.
Ройтер закончил говорить и опустился на стул. По щекам сидевших за столом текли слезы, Плакали почти все. Плакали по-разному, каждый о своем и все об одном и том же, кто-то открыто, не стыдясь, позволяя потоку слез свободно литься ручьями, кто-то тихо всхлипывал, кто-то прятался за ладонями. Игорь переводил взгляд с одного лица на другое, не веря в то, что их слезы притворны. Глаза Глеба оставались сухими, но в них сквозила такая тоска, что Игорь поспешил отвести взгляд.
Плакал даже повар Бруно, вытирая лицо уголком белого фартука. Он принес поросенка и не решался поставить его на стол, пока хозяин дома не закончит речь. Игорь потянулся к бутылке с вином и наполнил свой бокал до краев.
Нина встала из-за стола и обняла отца. Они долго стояли, обнявшись, не расцепляя рук.
Оксана посмотрела на него через стол, я он улыбнулся, в то время как его глаза оставались совершенно холодными.
— Мы тоже хотели кое-что сказать. — Матвей неловко поднялся, потянув за собой скатерть. Подождав, пока прислуга поправит сервировку стола, он продолжил: — Мы с Ниной решили пожениться, и Марк Аркадьевич великодушно благословил нас на этот… — он замешкался.
— Безрассудный шаг, — закончил за него Филипп.
Игорь невольно засмеялся вместе с остальными. Настроение за столом в одно мгновение поменялось. Матвей поступил правильно, не став ждать с новостью до конца ужина. Этой семье нужен был повод для радости. Принесли шампанское, все бросились поздравлять жениха и невесту.
Они снова переглянулись, на сей раз Оксана насмешливо приподняла брови, вопросительно глядя ему в глаза.
— Есть еще одна новость. — Марк Аркадьевич отпил из своего фужера и поставил его на стол. Он по привычке провел рукой по бороде, а затем потер переносицу. — Глеб Николаевич нас покидает.
Все одновременно загудели. Глеб оставался сидеть на стуле, смотря прямо перед собой. Его лицо было спокойным, но, судя по всему, это давалось ему нелегко. Клим еле заметно покачал головой, Игорь так и не понял, что означал его жест — одобрение или осуждение.
— Мы приняли решение о том, что он продолжит образование в Лондоне, в Лондонской школе экономики. Сейчас у него такой период, что он может позволить себе потратить пару лет на повышение своего уровня, чтобы впоследствии возглавить наш офис в Лондоне или Техасе. Мы планируем выход на эти рынки в ближайшие несколько лет, нам нужны специалисты со знанием западных технологий управления бизнесом.
— Это что, решилось только сейчас? — Нина удивленно посмотрела на отца. — Почему мы ни о чем не знали?
— Мы обсуждали эту перспективу давно, — Марк Аркадьевич взглянул на Глеба.
— Сейчас самое удобное время, — подал голос Глеб, — дела у нас идут великолепно. Марк Аркадьевич надеялся, что ты достойно заменишь меня в совете директоров, — сказал помощник, обращаясь к Нине. — Особенно теперь, когда поездки, связанные с Феликсом, отменяются.
Он произнес это имя небрежно, как будто ничего особенного не произошло. Все замолчали. Мысль о том, что не состоится участие во Всемирном кубке Дубая, что не будет Роял Аскот, болезненным эхом отозвалась в сердцах присутствующих.
— Ты сможешь сосредоточиться на работе, дочка, — прервал молчание Ройтер.
— Дядя Марк, а я? Возьмите меня хотя бы секретарем. — Вера по-детски надула губки.
— Я обещал твоей матери, что лето ты проведешь в Монако. А там посмотрим. — Ройтер хитро подмигнул племяннице.
— Ты не говорил, что планируешь открывать офисы за границей. — Нина пожурила отца. Ее обычно бледные щеки порозовели благодаря шампанскому.
