Иван Сербин - Сердце дьявола
– Ты уверен, что она придет?
– Уверен, – ответил Боря равнодушно.
– Ты попадешься, – вдруг сказал Володя, развернулся и снова пошел в кухню. – Там слишком много народу.
– Не каркай. Вчера не попался и сегодня не попадусь. Ты ведь все хорошо продумал. Или нет? Боря даже головы не поднял, просто чуть заметно повысил голос, придал ему угрожающие интонации. Володя вернулся, снова подошел к дивану.
– Я-то хорошо все продумал. А вот ты подведешь нас под монастырь. Что ты все время лезешь на рожон? Зачем ты убил этого охранника вчера?
– Он мне мешал.
– Теперь там постоянно будет крутиться милиция.
– Ну и что?
– Ты сорвешь нам весь план. В конце концов, это не только твое дело, но и мое. Эта шлюха мешает мне не меньше, чем тебе.
– Тебе, – брезгливо протянул Боря. – Ты – никто. Урод. Если бы не я, до сих пор бы сопли по роже размазывал. Ты ничего не можешь. Сколько там времени? Володя послушно метнулся в кухню, посмотрел на часы-ходики, так же трусцой вернулся обратно.
– Десять минут девятого. Тебе не пора?
– Успею. Боря еще немного полежал с закрытыми глазами. Ему действительно было пора, но он не спешил, чтобы этот мозгляк, Володя, понял, кто тут старший. Временами он становился слишком уж самостоятельным. Борю это раздражало. Посчитав, что в достаточной степени проявил твердость характера, Боря открыл глаза и сел. Володя стоял рядом и выжидательно смотрел на него.
– Где моя сумка?
– Вот, – Володя указал на лежащую у дивана сумку.
– Червяк, – раздраженно сказал Боря. – Ты – червяк, Вовчик. Первый раз он назвал своего сожителя по имени. Володя вздрогнул и посмотрел на него, пытаясь понять, что скрывается за этим обращением. Боря равнодушно зевнул, наклонился, подхватил сумку, похлопал по карманам, пробормотал:
– Куда я ключи задевал? А, вот они. Достал связку – на тонкий кожаный ремешок были нанизаны ключи самого разного профиля и размера. Небольшой английский – от первой квартиры, которую снимала эта шлюха, четыре внушительных, сейфовых, – три от квартиры педика Миши и один от этой, среднего размера – от машины… Боря встал, потянулся, привычно забросил сумку на плечо и вдруг подмигнул Володе.
– Сколько осталось? Всего-то навсего четыре. Четыре поганые сучки. Было бы о чем говорить. Какие-то ср…е три дня, и все. – Володя улыбнулся, Боря улыбнулся тоже. Впрочем, улыбка тут же сползла с его губ. – Я пошел, – сказал он. – Через сорок пять минут эта шлюха будет у банка. А ты никуда не выходи. Будь здесь.
– Хорошо, – пробормотал Володя.
***Наум Яковлевич Чигаев, психиатр, дожидался Волина в дежурной части. Саша и Лева стояли по другую сторону окошка и разговаривали негромко, обсуждая вчерашний обыск в квартире Баева. Судя по всему, к единому мнению относительно наиболее вероятной кандидатуры убийцы они так и не пришли. Лева настаивал на версии «сотрудник «777», Саша же утверждал, что наиболее вероятный кандидат – Баев. Чигаев с серьезным видом слушал доводы обеих сторон, вникая в ситуацию. Волин вошел в фойе, впустив волну холодного воздуха. Лева, Саша и Чигаев дружно повернули головы.
– Здравствуйте, – кивнул им Волин. – Пойдемте в кабинет. На ходу он взглянул на электронные часы, висящие над конторкой дежурного. Двадцать восемь минут девятого. Если бы не чертова пробка у Маяковской, удалось бы приехать минут на пятнадцать раньше. Волин терпеть не мог опаздывать. Войдя в кабинет, он сразу направился к столу. Чигаев и Лева устроились на стульях, Саша привычно взгромоздился на подоконник. Достав из шкафа посмертные фотографии трех убитых девушек, Волин протянул их психиатру.
– Меня очень интересует ваша оценка происходящего. Попробуйте дать психологический портрет этого человека. Не просто заключение относительно его психического состояния – оно уже не вызывает сомнений, – а полную, развернутую оценку. Насколько это возможно, конечно.
– Разумеется, – кивнул психиатр, рассматривая снимки. Тем временем Волин повернулся к оперативникам:
– Значит, так, парни. Нам удалось установить возможный признак, по которому психопат отбирает жертв. Голос. Низкий грудной голос. Контральто с легкой хрипотцой. Лева, пока мы побеседуем с Наумом Яковлевичем, ты свяжись с родителями Пашиной и с радиостанцией… как ее?… «103.3» и выясни, какие голоса были у Пашиной и Галло. Затем позвони в «777». Нас интересуют все девушки с контральто. Узнай, кто и в какую смену работает. И запроси межведомственную базу. У кого из пятерых наших подозреваемых есть дача или дом в деревне. Все. Можешь приступать. Телефон в соседнем кабинете.
– Хорошо, Аркадий Николаевич, – Лева вышел из комнаты.
– Теперь ты, Саша. Возьми список женщин Баева и обзвони всех. Проверь голос. Тех, у кого нужный нам голос, спроси: не звонили ли им в последнее время незнакомые мужчины. Может быть, ошибались номером или представлялись знакомыми Баева, а потом вовлекали в беседу с целью знакомства. Если такие случаи обнаружатся, записывай адрес и сразу сообщай мне. Нужно отправлять туда наших ребят из «вспомогательной группы». Все равно проверять алиби автовладельцев теперь уже незачем. Саша, ты меня слышишь? Казалось, до оперативника не сразу доходят слова Волина. Он витал где-то в собственных мыслях. Но после оклика вздрогнул:
– Что? А… Насчет обзвона… Да, я все понял. Сейчас займусь.
– Что с тобой, Саша? О чем ты думаешь?
– Извините, Аркадий Николаевич. Просто…
– Что?
– Да, в общем-то, ничего особенного, наверное, но… у одной девушки… Она есть в баевском списке… как раз такой голос. Низкий, грудной. Все, как вы говорили.
– Что это за девушка? – насторожился Волин.
– Наташа, подруга Ладожской.
– Подруга Ладожской? Где она работает? В «777»?
– Нет, в «Кредитном».
– Понятно, – Волин кивнул. Для него в этом сообщении действительно не было ничего особенного. Девушек с похожими голосами наберется наверняка никак не меньше десятка. Эта ничем не отличалась от остальных. – Надо ее проверить. Свяжись с ней, узнай насчет звонков. В случае чего, отправь кого-нибудь из ребят. Пусть присмотрят.
– Ладно. Саша устроился за столом, снял трубку телефона. Волин же повернулся к Чигаеву, придвинул стул.
– Ну как, Наум Яковлевич. Есть соображения?
– О «подделке» уже речь не идет. Убийца-маньяк. Мужчина в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. – Чигаев, откинувшись на спинку, перебирал фотографии. – Либо единственный, либо младший ребенок в семье. В последнем случае, рано потерял обоих родителей и воспитывался под присмотром старшего ребенка, скорее всего сестры. В детстве он постоянно подвергался издевательствам и насмешкам. Подобные патологии чаще всего возникают еще в раннем детстве. Очевидно, не женат. В обычном общении может быть мягок и даже податлив – следствие приученности к постоянному давлению со стороны доминирующего лица, но это ощущение обманчиво. Время от времени он становится демонстративно властен и даже жесток. Любит риск. Возможно, убийца – брокер. Финансист. Что-нибудь, связанное с риском. Удачлив.
– Может быть, бандит?
– Нет. Для бандита он слишком неуравновешен. Это первое. Второе: будь убийца бандитом, у него не было бы нужды в этих убийствах. Он мог бы удовлетворять свои психопатологические потребности иными способами. Далее. Предпочитает все броское. Машина, обстановка в квартире, одежда.
– Свидетели говорят, что убийца был одет неприметно.
– Во время совершения преступления – очень может быть. В жизни же он одевается иначе.
– Скажите, а зачем ему звонить и рассказывать о совершенных преступлениях?
– Кто звонит? Чигаев заинтересованно посмотрел на Волина. Саша тоже обернулся.
– Сегодня ночью мне позвонила девушка, близко знавшая Ладожскую, и сказала, что этот человек звонит ей после каждого убийства и предупреждает о том, что убьет ее седьмой. Причем убийца сказал, что они знакомы.
– Он рассказывает этой девушке о совершенных преступлениях во всех подробностях?
– Насколько я понял, нет. Только об отрезанных головах.
– Хм, – Чигаев отложил снимки, скрестил руки на груди. – Ну что же, это только подтверждает мои предположения. Он покорно сносил издевки матери или старшей сестры. Именно тогда зародилась и начала развиваться его патология. Повзрослев, этот человек скорее всего попытался найти противовес собственной слабости. Патология требовала выхода, и он женился, но брак просуществовал недолго. Жена подала на развод из-за жестокого обращения. Возможно, после развода убийца прибегал к помощи продажных женщин. Он либо убивал их, либо калечил. В любом случае, это продолжалось недолго, поскольку не приносило ожидаемого облегчения, – психиатр поерзал, устраиваясь поудобнее. – Убийца начал подбирать жертвы, обладающие максимальным сходством с сестрой или матерью. Разъезды, поиски, знакомства требовали немалых сумм. Да и не все выбранные женщины шли на контакт. Полагая, что все дело в отсутствии средств, он начинает усиленно зарабатывать деньги. В силу своей внутренней жестокости и склонности к риску ему удается заработать большую сумму и в довольно короткие сроки. При этом убийца продолжает убивать, но ведет себя крайне осмотрительно и не оставляет следов. Вся его жизнь подчинена только одной цели – мести. Практически со стопроцентной уверенностью можно сказать, что личность-доминант уже умерла, иначе он попытался бы убить ее. Ввиду же отсутствия данной личности психопат ищет кого-то, способного заменить ее. Девушка, которая вам звонила, и есть такой лжедоминант. Очевидно, она обладает не только похожим голосом, но и ярко выраженным сходством с той самой личностью. Скорее всего убийца уже абсолютно соотносит эту девушку и доминанта. Маньяк мстит ей. Хочет, чтобы она пережила то же, что пришлось пережить ему.
