Антон Леонтьев - Венец творения
— Человек? — поджала губы мама Жени. — Но ведь он выглядел как монстр!
— Человек! — подтвердила энергичным кивком директриса. — Но страдавший редким генетическим, передающимся по наследству заболеванием. Так называемой болезнью Гюнтера, или эритропоэтической порфирией. Страдающие этим крайне редким заболеванием не выносят свет, страдают от язв, в итоге превращающих их лицо и тело в некое подобие живой мумии или монстра! У многих отмечается излишний рост волос и прочие деформации, например костей черепа. Да, с точки зрения суеверного человека, подобный ребенок — дитя дьявола! А взрослый, выросший в изоляции, встречающийся только со своим тюремщиком, что приносит ему еду, не умеет толком говорить и остается на уровне умственного развития трехлетнего ребенка. Впрочем, последнее дитя, сгинувшее во время пожара, испепелившего Мухину дачу, умело немного изъясняться, читать и писать и даже попыталось когда-то обратиться к вам, Женечка, с мольбой о помощи, вбив текст в забытый вами в подвале мобильник. А Женей он назвал вас, потому что знал — так звали его мать, генеральскую жену, жертву предпоследнего цикла. Причем этот несчастный время от времени умудрялся покидать свою тайную комнату, поднимался иногда по ночам из подвала в дом, впрочем, страшно боясь оставлять его — все, что находилось вне Мухиной дачи, было в его воображении ужасным и опасным. Помните, что эта болезнь гнездится и в генах вашего внука! И, не исключено, в каком-то поколении даст о себе знать…
Женя вздохнула и посмотрела на спящего сынка. Да, все это было так: генный дефект привнесла в графский род жена-англичанка, а ее супруг то ли поверил в то, что это ребенок сатаны, то ли решил использовать болезнь в своих низменных целях. И так как каждый раз отцом ребенка был один из рода Бальзуевых-Мухиных, то имелась вероятность того, что ребенок появится на свет именно с синдромом Гюнтера. Несколько раз так и было, но в последний цикл закономерность нарушилась — еще бы, ведь вероятность проявления болезни была изначально ничтожна, но в ряде случаев она реализовалась! До последнего ритуала…
— Так, значит, секта поклонялась больному ребенку? — спросил разочарованно отец Жени.
— Они поклонялись тому, кому хотели поклоняться в силу собственной испорченности и грехов, а ритуал рождения ребенка раз в пятьдесят лет только сплачивал их и настраивал на ожидание чуда. А до рождения они творили бесчинства, принося жертвы своему хозяину, — пояснил профессор. — И эти физически здоровые люди намного страшнее несчастных, страдающих такой генетической аномалией…
— А все остальное — шулерство, промывка мозгов и безграничная вера самих адептов, — вставила Калерия Ильинична. — Членство в сатаническом обществе буквально передавалось по наследству от одного поколения к другому! А внешне это были такие милые, добропорядочные люди!
«И это намного страшней карикатурного семейства людоедов-мутантов из дешевого фильма ужасов», — подумала Женя.
— Господи, многие из тех, кого я знаю, оказались сатанистами! — продолжала тем временем директриса. — Моя боевая заместительница в гимназии по учебно-воспитательной работе — ужас да и только! Подумайте только, чему она учила детей! Или отец безобразника Девяткина — тот и хулиганил оттого, что не хотел смириться с теми ужасами, которые происходили в его семье и в которые постепенно начал втягивать его отец. Или, к примеру, владелец аптеки в Анчуткино и…
Она махнула рукой, помолчала и добавила:
— О том, что сатанисты свили здесь гнездо, было известно в определенных кругах. И некоторые из бывших сатанистов, то ли поняв, что все это обман, то ли решив покаяться и стать на путь исправления, тоже не стеснялись разглашать их тайны. Так что неудивительно: если на Мухиной даче завелись сатанисты, то где-то поблизости должны были завестись борцы с сатанистами! То есть — мы!
Она победоносно посмотрела на соратников, а профессор заявил:
— Причем и Артем, и я — из Бальзуевых-Мухиных! То есть мы выступили против тех в семье, кто поклонялся злу!
Женя посмотрела на мужа, который виновато прятал глаза. Да, он ей многое не рассказал: ни когда они познакомились, ни когда поженились. Впрочем, он ведь и не мог— потому что принес клятву не разглашать то, чем занимается общество борцов с сатанистами!
Женя так и не узнала, почему он остановил свой выбор на ней. Нет, у нее не было сомнения в том, что Артем ее любит. Но не повлияло ли на его выбор ее имя, столь значимое для сатанистов и борцов с оными? Похоже, Артем сопротивлялся до последнего, упорно не желая втягивать ее в это, но так уж вышло, что она захотела приехать осматривать Мухину дачу. И он понял, что от судьбы не уйдешь… Или от случайности…
Директриса посмотрела на Женю и провозгласила еще один тост — за храбрость и настойчивость. А потом пояснила, что имеет в виду себя:
— Да, да! Потому что я опекала вас, Женечка, понимая, что сатанисты тоже попытаются добраться до вас! Клянусь, что я понятия не имела, что мой кузен Безхлебицын — их глава! Он чрезвычайно правдоподобно изображал из себя эксцентричного и безобидного чудака. И туманно намекал, что главная сатанистка — это я…
Настал черед Жени виновато прятать глаза. Да, она в этом и не сомневалась, доверившись в итоге Люсе — закоренелой оккультистке! Наверняка она же, только загримированная, работала тогда экономкой и у Кристины с Толяном…
— Но мы и сами виноваты, потому что уж слишком рьяно вас опекали и много секретничали. А под конец, когда я уже не сомневалась, что эта Люся сатанистка, я попыталась вывести вас, Женечка, из-под ее наблюдения и перебазировать сюда, на дачу! Да, методы у нас были грубые, но если бы мы начали объяснять, вы бы все равно не поверили! Однако сатанисты нас обхитрили и выставили дьяволопоклонниками. А меня вообще отравительницей — никакого яда и наркотиков в моих печенюшках и вареньице отродясь не было! Туда это добавила Люся — перед тем, как сдать в лабораторию на экспертизу. Это привело к тому, что некоторым из нас пришлось на время исчезнуть, а Артему — смириться с тем, что вы разорвали с ним отношения, Женечка…
Артем прижал к себе Женю, а та поцеловала мужа. И как она могла сомневаться в таком герое?
— Да, вы были в руках сатанистов, но, как парадоксально бы это ни звучало, мы знали, что до рождения вы находитесь в полной безопасности. А вот потом… Не буду говорить, что они делали с несчастными, произведшими на свет «детей сатаны»…
Филипп Филиппович поднял палец и сказал:
— И, следуя ритуалу, они должны были доставить вас в ночь на первое мая на Мухину дачу! Поэтому нам повезло, что вы ее закрыли, — мы могли подготовить им тут радушный прием!
— Лучше надо было готовить, Филя! — заявила директриса с притворной сварливостью. — Ведь сатанисты едва не одержали верх! И все потому, что я была в бегах и не могла подготовить операцию сама!
— Да что ты такое говоришь, Каля! — взвился профессор. — Ты принижаешь наши заслуги, в том числе и мои, и наших товарищей…
Женя улыбнулась — несмотря на то что они постоянно спорили, они друг друга обожали.
— А что теперь будет с Мухиной дачей? — спросила мама Жени, а та только вздохнула: в ту ночь дача выгорела дотла, и восстановление стоило бы многие миллионы, которых у них, естественно, не было.
Перепалку директрисы и профессора прервало появление длинного темного лимузина, несколько нелепо смотревшегося в дачном поселке. Директриса, обеспокоенно кладя поближе к себе секатор, пробормотала:
— И кого нелегкая принесла? Неужели опять сатанисты активизировались? Мы ведь большую часть выловили, но далеко не всех! В том числе вашу подругу Люсю, Женечка, которая теперь, после гибели моего гадкого кузена, стала новой их предводительницей! Она все еще скрывается невесть где: то ли в России, то ли за границей. Не удивлюсь, если в Лондоне!
Но вместо Люси из лимузина появилась Кристина в умопомрачительном платье, с новой прической и в сопровождении нового друга — столь же коренастого и вульгарного, как и ее предыдущий, Толян.
Кристина бросилась к Жене, которую считала своей лучшей подругой и спасительницей — и не зря, ибо если бы не Женя, то сидела бы Кристина до сих пор в психиатрической клинике или в тюрьме для приговоренных к пожизненному заключению. И никто бы не сомневался, что она убила и расчленила своего мужа.
А так все обвинения были сняты, и Кристина побывала на важных и не очень ток-шоу на российском, и не только, телевидении, превратилась в кратчайшее время в звезду столичного бомонда, стала ведущей программы про паранормальные явления и завела нового состоятельного приятеля.
— Но я не одна! — заявила Кристина, делая эффектный жест рукой. — Прошу любить и жаловать! Единственный законный потомок графского рода Бальзуевых-Мухиных!
