Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки
-- А он и не доверял, -- мрачно ответил Ашот. -- Файзиев сам приехал вас встречать -- Артур Алек-сандрович велел, а я его сопровождаю на всякий случай. Зашел он в Госплан с какой-то бумажкой, думал, на минуту, а вышло на час, я и поехал за вами на вокзал, время поджимало; заберем его -- и домой. А машина -- класс, картежники дают за нее Икраму уже сто двадцать тысяч, да разве деньги ему нужны, он и так не знает, куда их девать. Артур Александрович обещал и мне достать, как только я деньжат поднакоплю.
У Госплана уже дожидался их Плейбой -- он и сменил Ашота за рулем. Только вырвались за город, стрелка спидометра пошла гулять за циф-рами 120-140. Яков Наумович съязвил не без тревоги:
-- Я думал, у нас один Ашот лихач, оказывается, и вы грешны, Икрам Махмудович?
Файзиев, улыбаясь, ответил:
-- На такой машине грех плестись вслед "Жи-гулям", к тому же я спешу к столу. Артур Алек-сандрович, если не запамятовали в Москве, не лю-бит, когда опаздывают.
Ашот, подлаживаясь под голос Файзиева, добавил:
-- Обед -- дело святое...
И все засмеялись, зная, что Икрам Махмудович пропустит что угодно, только не застолье.
К "Лидо" подъехали вовремя: Шубарин с Джиоевым стояли у подъезда, словно предчувствовали, что машина Плейбоя вот-вот вынырнет из-за угла.
Пока возвращавшиеся из столицы обменивались с Артуром Александровичем приветствиями, рас-спросами о здоровье, самочувствии, о впечатлениях от Москвы, Коста с Ашотом быстро подняли че-моданы, сумки, коробки наверх и отогнали машину во двор ресторана.
Сели за стол как обычно -- с последними звуками городских курантов, отбивших два часа пополудни.
Шубарин расспрашивал о поездке больше Гольдберга, наверное, желая разговор с Амирханом Даутовичем провести наедине.
Выпили бутылку шампанского, чего обычно сре-ди дня Шубарин никогда себе не позволял. Он сам попросил эту бутылку у Адика, неожиданно сказав:
-- Я рад видеть всех вместе за столом, знаете, такие суматошные недели выпали, вы даже не по-верите -- ни разу за это время и не погуляли. Хотя поводов хватало... На прошлой неделе получали по итогам третьего квартала и за девять месяцев года два переходящих Красных знамени -- одно област-ное, другое республиканское. Ну а ваш приезд мы, конечно, не должны оставить без внимания -- не еди-ными делами жив человек. Давайте вечером собе-ремся в банкетном зале и отметим два события сразу: и награждение нашего управления, и возвра-щение наших товарищей из Москвы. Икрам Махмудович, успеют на кухне часам к восьми органи-зовать все как следует?
Файзиев, что-то лениво дожевывая, сказал:
-- Куда они денутся? Это я беру на себя.
-- Ну вот и хорошо, договорились, значит. -- И Артур Александрович, обернувшись к Гольдбергу, спросил: -- Надеюсь, и наши москвичи чего-нибудь вкусненького к столу не забудут?
-- Конечно, конечно, -- поспешил заверить Яков Наумович. -- Мы много чего привезли, хватит и на новоселье Амирхана Даутовича, и на сегодняшний вечер, я ведь тоже помню о традиции: после Мо-сквы -- застолье.
4
После обеда Артур Александрович уехал с Гольдбергом в цех -- у них были срочные дела, а Амирхан Даутович остался в гостинице. Уходя, Шубарин ска-зал, что о поездке они поговорят как-нибудь на днях, в более спокойной обстановке. Азларханов под-нялся к себе, номер оказался тщательно убранным, проветренным, на столе стояли свежие цветы и фрук-ты. Расхаживая по комнате, он машинально дернул дверцу холодильника, и сразу понял, что Адик был предупрежден о его приезде. Да, Шубарину во вни-мании к ближнему трудно было отказать. Он еще долго стоял у большого окна, выходящего на пло-щадь, хотелось пойти сейчас же в управление и приняться за дела, как решил в дороге, но такого рвения проявлять не следовало -- энтузиазм мог и насторожить кое-кого... Потом он задумался о пред-стоящем банкете. Ему необходимо было, чтобы ста-рички Ким и Георгади оказались на вечере. Надо было задать каждому из них несколько вопросов в неофициальной обстановке -на работе к ним с та-кими вопросами трудно было подступиться; а глав-ное, после обильного застолья они всегда дня два не выходили на работу. Ему и нужны были эти два дня -- в бухгалтерии и в плановом отделе уже привыкли, что юрисконсульт то и дело требует раз-ные документы.
Вечер предстоял нелегкий, да еще после дороги, и Амирхан Даутович решил отдохнуть, но какое-то внутреннее напряжение не позволяло расслабиться. Предчувствие развязки не давало покоя: он заметил, что пошаливает не только сердце, но и нервы -- это ощущение оказалось для него внове, он всегда считал, что владеет собой. Это открытие он посчитал своевременным, обидно было бы в самом конце срезаться на каком-нибудь пустячке, а о том, что здесь никому не доверяют до конца и промахов не прощают, он знал.
"Будет ли сегодня на званом ужине Адыл Хаитов?" -- мелькнула вдруг неожиданная мысль. Не-обходимо быть готовым и к такому варианту и попытаться дать понять тому, что он тоже хочет с ним встречи. И будут ли его сегодня так же тща-тельно стеречь, как в прошлый раз, когда их ни на минуту не оставляли наедине? И вдруг его осе-нило, что он должен сделать. Прокурор подошел к столу и написал короткую записку: "Мне кажется, вы хотели мне что-то сказать?" Он уже знал и как передаст ее: единственный, с кем он обнимался при встрече, -- Хаитов, остальное дело техники. Запи-ска никак его не компрометировала. В случае про-вала он нашелся бы, что ответить, зато в случае удачи становилось ясно, что они единомышленники. Решение это ободрило Амирхана Даутовича: полу-чить помощь Хаитова на последней стадии его де-ятельности в синдикате было бы очень кстати.
В раздумье прошли послеобеденные часы, от-дохнуть, как хотелось, так и не удалось. В назна-ченное время раздался стук в дверь. Амирхан Даутович, сунув записку в кармашек пиджака, поспе-шил открыть. На пороге стоял Коста -- судя по па-радному костюму, он и сегодня получил пригла-шение за стол.
В банкетном зале на этот раз оказалось много-люднее, чем при поминках, да и выглядел он как-то официальнее; может быть, этому способствовали два больших знамени в углах и множество цветов, опять в высоких хрустальных вазах. Наверное, это все же реквизит управления для торжественных случаев, ре-шил Амирхан Даутович. Он попытался разглядеть в толпе гостей прокурора Хаитова, но быстро понял, что Адыла Шариповича нет. Зато среди пригла-шенных он увидел работников обкома профсоюза, людей из горкома и горисполкома. Артур Алек-сандрович опять сочетал личные и производствен-ные интересы, устраивал под легальным предлогом богатую пирушку для чиновников среднего ранга, без которых, как упоминал Гольдберг, дел не провернешь.
Обычной оказалась сегодня сервировка стола, не было голубого хрусталя и серебряных приборов -- то ли времени не хватило, то ли Шубарин посчитал, что на этот раз сойдет и так, хотя любитель сто-лового серебра Георгади и его непременный друг Ким занимали свои привычные места в зале. Зато куда плотнее оказался заставлен стол спиртным и закусками -- видимо, Японец хорошо знал аппетиты среднего "лас-вегасского" аппаратчика. Что и гово-рить, Шубарин на застолье не экономил; щедро выставили и московские деликатесы -- в этом, ви-димо, и состояла приманка для таких далеко не голодных людей.
Артур Александрович, как обычно, занимал свое председательское кресло за столом. На этот раз, словно открещиваясь от происходящего, сразу пре-доставил слово человеку из профсоюзов, и эстафета скучных тостов стала переходить от одного чиновника к другому. Слушая поднаторевших в публичных выступлениях людей, краснобаев дубовых трибун, Амирхан Даутович впервые ужаснулся косности, казенности их языка. Хотя в то же время он замечал восторг иных за столом, в глазах читалась: "Во дает, мне бы так, начальником бы стал!" И тут он сделал открытие: это был особый кодовый язык провинциального начальства, номенклатурных ра-ботников, только овладев им, можно было на что-то претендовать. От такого открытия стало веселее, и он уже с некоторым интересом выслушивал оче-редную бессмысленно-напыщенную речь, состояв-шую сплошь из казенных клише, дежурных фраз наскоро сколоченных передовиц, -- чтобы такое на-говорить, действительно надо было обладать специ-фическим талантом.
Амирхан Даутович не удержался и шепнул со-седу:
-- Вы что-то изменили своему театру одного зрителя, решили попробовать своих актеров на мас-совом? Тут камерным театром и не пахнет.
Шубарин понял его сразу, потому что выступ-ления к тому же состояли сплошь из дифирамбов мудрому руководителю местной промышленности и его верному помощнику; правда, нашлись дально-видные льстецы, провозгласившие здравицы и в честь юрисконсульта.
Так они и сидели с Шубариным, перебрасываясь репликами и потешаясь. Артур Александрович за-ключил негромко:
-- Пусть говорят... Им так нравится держать речь за хорошо накрытым столом, чувствовать себя при-частными к успеху большого коллектива, которому они якобы указывают путь в тумане, кормчие этакие. В конце вечера по традиции Икрам Махмудович раздаст каждому по конверту, а тому, кто хвалит его больше других, наверняка добавит еще из своих. Впрочем, повода для огорчений не вижу, через пол-часа, может, через час, когда пропустят еще по три-четыре рюмки прекрасной водки особого раз-лива, что привезли вы из Москвы, спесь, чиновничье высокомерие слетит с них, и они снизойдут до нас и заговорят нормальным человеческим языком, если он у них еще не атрофировался.
