Убийство в заброшенном поместье - Брэнди Скиллачи
– ПРОКЛЯТЬЕ!
Джо засунула большой палец в рот: ключ, сломавшись, срезал кожицу у ногтя. Обломок ключа так и торчал из двери, но она все же с ним расправилась, и луч света заскользил по дверному проему.
Какой там палец… В отличие от всех остальных помещений, где окна были заколочены досками, эту комнату заливал дневной свет. Она думала, что Сид перегибает палку, расписывая ущерб, но теперь-то, задрав голову, она видела и дыру в крыше, и облака, плывущие в холодном синем небе. Штукатурка кое-где сохранилась, но совсем отсырела; там, где она уже отвалилась, торчали темные обломки дерева.
Во время работы в «Энтони Блэк Пресс Лтд» под ее редакцией вышла целая серия книг об архитектуре. Экспертом это ее не сделало, но тем не менее она соображала, что балки и стропила должны сходиться, а этого в районе ромбовидной дыры размером с футбольный мяч не наблюдалось. Взгляд ее упал на деформированные сырые доски пола. Конечно, из-за дождя все тут промокло.
«Зашибись». Джо присела на почти сухой сундук. Как долго это все продолжалось? Конечно, случиться оно случилось после того, как поместье должно было бы перейти в собственность к матери. Она осмотрелась. Пол был весь завален штукатуркой с потолка. Тяжелые балки. Обои, все в пятнах, когда-то были розовыми, с цветочным орнаментом в высоком викторианском стиле. В стену с окном был встроен маленький камин. Вокруг него было сухо. Над каминной полкой торчал гвоздь, рядом стоял старинный комод. Она должна была оценить масштабы ущерба. И, возможно, пригласить кого-то починить крышу. Вместо этого она стала открывать ящики комода: пусто. Но за комодом вдруг что-то с резким стуком упало на пол. Что-то большое, какой-то прямоугольный предмет, и его можно было достать.
Джо осторожно встала на колени, стараясь не опираться на пол. Этим предметом оказалась рама для картины, большая, деревянная, покрытая позолотой, как те портреты в библиотеке. Джо подтолкнула раму – и она сдвинулась с места. Картина была повернута к стене так, что Джо увидела лишь бумажную основу под холст и проволоку, за которую картина и крепилась к стене.
– Что ж, давай на тебя посмотрим, – сказала она, разворачивая холст к свету. Лак совсем потемнел от влаги, но даже через эту мутную пелену проступало изображение темноволосой широколицей женщины. Она хмурилась, точнее, не улыбалась. Губы были сжаты в линию, и Джо в ответ тоже слегка свела брови.
Женщина на портрете напоминала кого-то, но это точно не была леди Гвен Ардемор. Возможно, подбородок был похож. Но темные глаза были несколько мрачными, и взгляд был устремлен вдаль. Что-то не нравилось Джо в ее глазах, но она не могла понять, что именно. Что-то не так. Она поискала имя на портрете, но внизу, на раме, была лишь медная пластинка с надписью «Netherleigh».
– Как ты здесь очутилась? – спросила Джо. Рама и стиль – все совпадало с портретами в библиотеке. Вполне вероятно, они и должны были составлять единый ансамбль. Но ей было неизвестно, чей же еще портрет мог написать художник. Она было вытащила телефон, собираясь позвонить Руперту Селькирку, но, разумеется, сигнала в доме не было. Джо прислонила портрет к стене – и тут раздался страшный грохот. Джо подскочила, пальцы закололо от онемения, и за грохотом последовали проклятья.
– Какого черта! – то был Сид Рэндлс. Скорее всего, он запнулся об ее сумку с инструментами. Когда Джо спустилась на один пролет, он стоял внизу и растирал лодыжку напротив открытой входной двери.
– Ваши инструменты? Угробить меня пытаетесь?
Джо молча спустилась, держась за перила. Хоть какая-то передышка, чтобы собраться с мыслями; почему-то само присутствие Сида в этом доме тревожило ее. Уж точно она его тут не ждала, но, возможно, должна была.
– Зачем вы здесь? – спросила Джо.
– А вы зачем? – парировал Сид, распрямляясь. – Думал, вы, типа, в коттедж переезжаете.
– Переезжаю.
Джо контролировала себя. Она не должна говорить ему о своих планах. Слегка кашлянув и одернув толстовку, она продолжила:
– Вы не ответили на мой вопрос.
Вместо ответа Сид криво ухмыльнулся и посмотрел на лестницу.
– Я все еще здесь работаю. А вы были наверху, так?
– Смотрела в маленькой комнате на дыру в крыше.
Джо заметила, как быстро сменяли друг друга разнообразные выражения на лице у Сида, который все больше напоминал ей лиса, но не смогла их расшифровать.
– Разве я не говорил, что там реально здоровая дыра? Опасно там наверху. Провалиться можно. – Он встал ближе к свету и все же улыбнулся. – Может, передумаете: когда я тут, оно и вам безопаснее, а, дружочек?
Дружочек – мозг подсказывал Джо, что словечко неприятное, но его значение для нее оставалось неясным. Еще оно вызвало ряд нелепых ассоциаций: собачьи ошейники, сценка с мертвым попугаем из шоу Монти Пайтона. Джо произвела неимоверное усилие и заставила себя посмотреть Сиду в глаза.
– Я не ваш дружочек. И мне хотелось бы знать, чем вы тут занимаетесь, потому что вы мне не нравитесь. В смысле, когда вы здесь. – Последнюю часть фразы Джо произнесла не так уверенно, как ей хотелось бы.
– Да что с вами такое? Я тут вас пытаюсь предупредить. Боже ж мой. Дамочка, да если так вести себя с людьми, своей вы тут не станете. – Насвистывая, он пошел к выходу и, обернувшись, добавил:
– Траву я тут стригу. Газон. В Штатах тоже это делают, так?
Джо молча смотрела, как он уходит. Она все еще не отвела взгляд, когда где-то вдалеке заурчала невидимая газонокосилка. Его слова были подобны жалу: конечно, о причинах этого он знать не мог. «Ты никогда не справишься со всем самостоятельно», – сказал ей Тони в числе прочего в их последнюю встречу.
Это было в середине мая. Тони забронировал столик во время перерыва на обед в «Ла Гранд Бушери», своем любимом ресторане, и Джо приехала рано. Грязные стекла прозрачной крыши, жутко дорогое вино; вместе они тут никогда раньше не были. К тому моменту она знала, что с другими людьми он тут бывал частенько. Джо надела боевое облачение – то есть все в черном цвете, включая массивные «мартинсы».
Он должен был принести документы для развода, который, как предполагалось, пройдет мирно. Очевидно, он не думал, что она станет их читать и вообще изучать хоть что-то по вопросам расторжения брака или что сама пойдет к адвокату. И это несмотря на то, что на протяжении десяти лет она проверяла все факты и редактировала все книги в
