Блондинка в Токио - Наталия Станиславовна Левитина
Этой осенью в Париже…
Мы славно оторвались.
Как же прекрасно это было!
Я вздохнула. Приятные воспоминания нахлынули тёплой волной. Пронизанный золотым осенним солнцем Париж возник перед глазами. Но сердце сразу сжало стальной перчаткой тоски — Константинов всё испортил. То, что он совершил… Смогу ли я простить? И сможет ли простить он, если вдруг узнает, что я сделала в ответ?
То, что совершила я, и вовсе ужасно…
Лучше об этом не думать.
— Ты очень рискуешь, — наконец, вышла из ступора Валерия. — Такой мужик… И гуляет на свободе! Практически без присмотра.
— Да, знаю. И, тем не менее, мы вместе уже пятый год, — напомнила я. — Возможно, это наша формула счастья: жить в разных городах.
— Но я так и не поняла. У вас с Владимиром эксклюзивные отношения или нет?
— Смотря какой смысл ты вкладываешь в это выражение.
— Прямой. Ты только с ним, он только с тобой. И больше никого.
— Безусловно. Как же иначе?
— Ну, знаешь ли… Всякие бывают варианты. Одни мои знакомые договорились о счётчике измен.
— Что это?
— У каждого карт-бланш на четыре измены. Но пятая — это уже развод.
— Бред какой-то!
— И не говори. Я бы и за одну измену убила! — кровожадно заявила Лера. — Если б было кого убивать, — со вздохом добавила она.
— Никаких измен, — твёрдо сказала я. — Тут я гранит.
— Причём, пьяный секс у них изменой не считается. И если без поцелуев — тоже. И если далеко от дома, как минимум на расстоянии в пять тысяч километров, — аналогично.
— Приплыли! Похоже, твои знакомые только и ищут повод, чтобы наставить друг другу рога, да ещё и с обоюдного согласия. Странные они какие-то!
— Но и вы с Константиновым тоже странные. Вместе не живёте… Как-то это неправильно. Ой, Лена, смотри, уведут!
— Его уведут только в том случае, если он сам этого захочет. А если Константинов этого захочет — я, вряд ли, смогу что-то сделать.
— Вроде ты никогда не была фаталисткой, доверяющей себя течению волн. Всегда не только боролась за собственное счастье, но даже беззастенчиво заимствовала чужое.
Да, вот такая я безнравственная.
Валерия помнит меня двадцатилетней. Наверное, сравнивает с Беатой и находит у нас множество сходных черт.
Я закатила глаза, но потом улыбнулась:
— Вероятно, ты права, и мне следует прислушаться к твоим словам. Роскошный мужик бродит на свободе в екатеринбургских прериях. Непорядочек. С этим нужно что-то делать. Как знать, возможно, я всё-таки переберусь к вам в город. К моему жадному миллионеру.
— Жадному? — удивилась Лера.
— О, да! Ты не поверишь. Уже целый год выбиваю из него деньги на один умопомрачительный проект — но бесполезно. Не даёт! Умоляю, клянчу, подхалимничаю, лобызаю третье правое ребро — не даёт! Скала.
Лера засмеялась.
— Ты постоянно носишься с какими-то идеями. Ты же изобрела тот прибор для кардиологических больных… как же он назывался… а, «Кардиостимэкс»!
— Не изобрела, конечно, а только вложила деньги, массу сил и времени в его разработку. Но спасибо, что вспомнила. Ведь этот прибор — моё детище.
— А что потом случилось? Ты прогорела?
— Да, — коротко бросила я.
Мне вовсе не хотелось признаваться заклятой подруге, что я потеряла фирму и разорилась дотла из-за собственной глупости.
Но уже прошло три года.
Больше я в эту ловушку не попаду!
— Теперь восстанавливаюсь. Наращиваю обороты. Работы очень много, да и проблем хватает… Но, как сказал император Муцухито,
«Будь терпелив,
Работая вёслами.
Маленькая лодка в камышах
Не может передвигаться
Свободно».
— Набралась уже? Японских императоров цитируешь?
— Зря я, что ли, приезжала в Японию? Ты, кстати, там тоже побывала.
— Ах, да! Спасибо, что напомнила… Так значит, на новый медицинский проект Константинов не даёт тебе денег?
— Нет. Ты только представь себе!
— Сама, что ли, не заработала? — насмешливо хмыкнула Лера.
— Я очень прилично зарабатываю. Однако речь идёт о громадной сумме.
— Что-то мне подсказывает, ты в любом случае найдёшь деньги. Ты же танк. И всегда им была.
— Спасибо за комплимент.
— Прёшь к поставленной цели, давя гусеницами всё живое.
Да, я плохая.
Но сколько можно мне об этом напоминать?
Стюардесса в оранжевом костюмчике принесла нам сок и леденцы, предложила газеты и журналы. А я попросила у девушки чаю. Мы с Валерией сидели в центральном ряду, в окружении пустых кресел, сзади доносились приглушённые голоса Лериных сослуживцев, слышался смех Беаты. Так как самолёт уже набрал высоту, и табло «Пристегните ремни» погасло, по проходам справа и слева от нас время от времени кто-то перемещался.
Японцы расположились вдоль левого борта, их скрывали высокие велюровые спинки сидений. Сотрудники «Фармаконики» устроились справа, а мы с Валерией восседали как королевы — вдвоём на четырёх креслах центрального ряда. Других наших соотечественников во втором салоне не было.
— Совсем пассажиров нет, так странно, — заметила Лера. — А когда летели сюда, народу было под завязку. Набились, как шпроты в банку. В туалет выстроилась очередь — я в Лувр быстрее попала! Не погуляешь, не разомнёшься. Столько часов сидеть на месте — это пытка. А сейчас просто красота. Свобода! Но, я думаю, с такой загрузкой рейсов «Частные Уральские авиалинии» быстренько разорятся.
— Не разорятся. Этим рейсом они возят японцев в Париж и Рим и обратно, с посадкой в Екатеринбурге. А нам сплошная польза. Япония стала гораздо ближе к Уралу благодаря этому рейсу. Очень удобно летать из Екатеринбурга, а не из Москвы.
— И ты часто летаешь в Токио?
— Вообще-то, это было впервые. Ездила на разведку. Но, кто знает, возможно, придётся регулярно наведываться в Страну восходящего солнца.
— Зачем?
— Летом в Токио состоится ещё одна медицинская выставка. Вероятно, моя французская заказчица захочет, чтобы её компания участвовала.
— Вот как? Я думала, ты всего лишь торгуешь медоборудованием, — пренебрежительно заметила Лера.
— Да, я всего лишь торгашка, — улыбнулась я, пропуская Лерин крученый мяч и позволяя ему лететь прямо в кусты.
— Торгашкой тебя никто не называл. Я и сама торгую направо и налево, и с гигантским размахом. Как-никак, директор по продажам.
— Да, прошли те славные времена, когда моя компания вкладывалась в изобретение и продвижение нужного людям кардиологического прибора. Теперь просто покупаю и продаю. Но временами консультирую иностранные компании по вопросам участия в международных выставках.
— Иностранные компании… — эхом отозвалась однокурсница.
— Да. Мне оплачивают все расходы. Самолёт, отель и так далее.
— А ты неплохо устроилась! — поджала губки Валерия. — Ну, как обычно.
Как обычно?
Странно.
Насколько я помню, мне ничего в жизни не падало с неба конфетой в золотой обёртке. Всё приходилось зарабатывать, вкалывая по тридцать часов
