Владимир Першанин - Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)
— Ну что там? — обеспокоенно спросил водитель.
Он был старше своего спутника лет на пятнадцать и отвечал за операцию.
— Сейчас…
Взрывник осторожно подкрутил тумблер, осмотрел передатчик и снова щелкнул рычажком.
— Надо подъехать ближе, — сказал он, смахивая со лба пот. — Батареи слабоваты.
— На сколько?
— Ну еще метров на сорок.
Старший обеспокоенно подумал, что шестьдесят метров — расстояние опасное, осколки могут поразить их самих. Но он знал и другое: неудавшееся покушение обойдется им слишком дорого. Обе машины, сближаясь, двигались через площадь, где возле лотков толпились люди. Взрывник, имевший семью и детей, не хотел лишних жертв. Старшего, чужака в этих местах, возможные жертвы волновали мало.
— Давай! — торопил он.
«Мерседес» приблизился к трехэтажному зданию издательства. Бомба, заложенная под днище, сработала в тот момент, когда автомобиль остановился у подъезда.
Взрыв пятисотграммовой тротиловой шашки разворотил жестяное нутро машины, разбросал в разные стороны куски металла, обрывки роскошной велюровой обшивки и ошметки человеческих тел. С треском разлетелись стекла в здании, взрывной волной сорвало, выбило внутрь массивную входную дверь.
Джемаль-Ходжи лежал в луже крови без обеих ног и с вырванным низом живота. Смерть великодушной оказалась к нему. Он умер мгновенно, не успев почувствовать ее ужаса, не увидев свое исковерканное, лишь минуту назад здоровое и крепкое тело. Водитель горел вместе с обломками «Мерседеса». Осколками убило наповал охранника и ранило нескольких сотрудников издательства.
Когда к месту взрыва подрулила первая машина «скорой помощи», неприметный серый «жигуленок» был уже за городом.
— Он точно умер? — спросил старший из террористов.
— Сто процентов! Его будут собирать по кускам.
Оба были немного раздосадованы, что взрывное устройство сработало не сразу, хотя в принципе все прошло успешно. Смерть сразу нескольких человек не вызывала у них никаких эмоций. Это была их работа, за которую они получали деньги.
Взрывник попросил напарника притормозить и ловко через открытое окно швырнул передатчик в глубокий овраг. Скоро поднимется шум, лишняя улика ни к чему, а при нужде можно легко собрать новый.
В тот же вечер по нескольким адресам в Чемкаре побывала одна и та же компания — двое накачанных молодых людей и сухощавый пожилой джентльмен в европейском костюме. По одному из адресов жил человек, которому накануне звонил Петренко.
Джентльмен, моргая морщинистыми веками, спросил, выходил ли приезжий русский на связь еще раз. Услышав отрицательный ответ, согласно кивнул и сказал, что в случае новых звонков необходимо сообщить вот по этому телефону. Он передал листок бумаги с пятизначным номером.
Связник полковника Петренко был далеко не молодым человеком. В саманном доме за высокой оградой не спала вся его семья: мать, жена, четверо детей, невестка с внуком. Испуганные поздним визитом, они с тревогой прислушивались, не ожидая ничего хорошего от ночных визитеров.
— Ты все понял? — негромко спросил джентльмен.
— Да, конечно.
Связник был напуган, но джентльмен решил дожать до конца. Он повернулся и зашагал к автомобилю, а из темноты в свет тусклой лампочки у ворот вышел качок с раскосыми глазами.
— Если обманешь, перережем всю семью. Начнем с внука…
В его руке появился пистолет с массивным глушителем.
Выстрел щелкнул со звуком вышибаемой пробки из бутылки шампанского. Лампочка, звякнув, разлетелась на куски. Качок снова исчез в темноте. Машина включила фары и, осторожно переваливая через колдобины, исчезла за поворотом. Связник вытер пот и нащупал дрожащими руками дверной запор. Огромная лохматая овчарка, словно чувствуя страх и растерянность хозяина, смотрела на него, преданно виляя хвостом. Он погладил собаку и, сгорбившись, пошел в дом.
Глава 3
О смерти Джемаль-Ходжи они узнали утром.
— Кажется, мы засветились, — присвистнул Петренко.
Разговор шел на автостоянке. Они еще раз тщательно обыскали свою «Ниву». Взрывчатки не нашли, но легче от этого не стало. Очевидно, гибель издателя была связана с переговорами об освобождении летчиков. Возможно, имелись и другие причины, но переговоры стали последней точкой.
Петренко назначил срочную встречу связнику и попросил его, как можно быстрее найти в Чемкаре человека, вхожего к Амиру Довлатову и согласного за хорошую плату передать ему записку.
Переговоры надо было срочно продолжить. Неизвестно, как Довлатов отреагирует на смерть своего друга и захочет ли он дальше заниматься заложниками.
— А если попробовать выйти напрямую на Вахида Абазова? — спросил Петренко.
— Бесполезно, — ответил связник.
— Но оружие-то ему нужно.
— Я не знаю всех ваших дел с Довлатовым. Вахид опасен, как змея. Он вас обманет и в лучшем случае присоединит к своим заложникам. А в худшем…
Связник чиркнул пальцем, показывая, что с ними будет.
— Ну так ты найдешь такого человека?
— Постараюсь.
— Это надо сделать сегодня или в крайнем случае завтра.
— У меня есть на примете человек. К вечеру я сообщу результаты.
Петренко отсчитал сто долларов и протянул связнику.
— Это на расходы.
Тот молча спрятал деньги в карман. Он уважал, был многим обязан русскому полковнику и искренне предупредил его в отношении Абазова. Но о человеке, которого он найдет для Петренко, он будет обязан сообщить по пятизначному телефону. Другого выхода у него не было.
Керим Шатоев, владелец небольшой фирмы по торговле табаком и сигаретами, миновал пост дорожной службы и прибавил скорость. «Жигули» последней девяносто девятой модели шли легко и бесшумно. На доходы от продажи сигарет такую не купишь. Настоящие деньги приносит опий и гашиш, торговлей которыми Шатоев занимался последние годы.
Наркотики шли с далекой афганской границы и с крошечных клочков тайных плантаций, которые возделывали бывшие колхозники стремительно нищавшей Южной Республики. Правительство вяло и безрезультатно боролось с наркоманией. Усиления этой борьбы требовали европейские государства, которые регулярно предоставляли республике кредиты и были обеспокоены появлением на юге бывшего Союза нового золотого треугольника. Полученные кредиты бесследно исчезали, а наркотиков производилось с каждым годом все больше и больше.
Шатоеву наплевать на политические убеждения Амира Довлатова. Существующее положение дел и ласково улыбающийся президент его вполне устраивали. Он был в хороших отношениях с губернатором и начальником полиции, но почувствовав растущее влияние Довлатова, сумел стать нужным человеком и для него. За торговлю наркотиками можно загреметь на десять лет — повсюду нужны покровители.
Поначалу он не хотел связываться с русским коммерсантом.
Но убедила цена. Пятьсот долларов за один рейс и доставку записки с несколько ничего не значащими словами позволяли погасить некоторые срочные платежи и рассчитаться за партию товара. Кроме того, Шатоев вел довольно бурную жизнь, постоянно менял любовниц и недавно купил себе вторую жену, красивую пятнадцатилетнюю девочку. Родители девочки немного поупирались, не желая отдавать дочь за потрепанного жизнью сорокалетнего жениха, но Шатоев подключил местную мафию, и дело быстро уладилось.
Ночная трасса оставалась почти пустой. Лишь две или три машины попались навстречу. Позади тоже не было видно огней. Фары осветили небольшой мост через пересохшую еще в конце лета речку. На обочине перед мостом стоял приземистый массивный «Форд». Двое полицейских дорожной службы не спеша вышли на дорогу. Один из них сделал знак светящимся жезлом остановиться. Шатоев послушно съехал на обочину и торопливо выбрался из-за руля.
Полицейский с жезлом полистал паспорт, водительское удостоверение.
— Шатоев Керим.
— Да, там еще справка лежит…
Но полицейский, не тронув вложенную в удостоверение пятидесятитысячную купюру, обычную взятку для дорожного поста, вернул документы.
— Оружие при себе имеется?
— Нет.
— Точно?
— Клянусь матерью!
Шатоев с легкостью нарушал любые клятвы, а свою мать не видел четыре года, мало интересуясь ее жизнью и жизнью младших сестренок. Оружие у него с собой имелось. Укороченная фермерская магазинка двадцатого калибра была спрятана в тайнике под днищем сидения. Но показывать он ее не собирался, несмотря на имевшееся разрешение. Штука дорогая и удобная для перевозки. Эти проходимцы в полицейской форме заберут ее себе и не посмотрят ни на какие документы.
Беспокоила мысль, почему они отказались от денег.
— Там для вас справка, — напомнил Шатоев снова, протягивая удостоверение. — Если недостаточно, я могу положить еще одну, зеленую…
