Валерия Леман - Вечное таинство – смерть
Глава 6. Предсказания Аиши
Как всегда, Аиша встретила меня эмоционально: крепко обняла, похлопала по плечу, потрепала ладошкой по щеке, троекратно расцеловала, после чего наконец мы устроились за нашим привычным столиком в глубине зала — подальше от чужих глаз и ушей, ведь, по доброй традиции наших парижских встреч, Аиша, заказав в баре два кофе с имбирем и корицей, первым делом достала свою любимую колоду — Таро Тота.
Пару минут она смотрела на меня с таинственной улыбкой, неторопливо тасуя карты, потом рассмеялась, тюкнув колоду на стол между нами:
— Нет, как все-таки здорово, что ты приехал!
Не представляете, как приятно было слышать эти искренние слова! Я, невольно заражаясь улыбкой Аиши и всем ее восторженно-радостным настроением, тоже рассмеялся, кивнув:
— Это правда здорово, но понял я это только сейчас, когда ты мне подсказала!
Мы еще немного посмеялись, нам принесли наш кофе, и, сделав пару глотков, Аиша глубоко вздохнула и принялась за свой расклад.
Под негромкую музыку удивительные карты ложились сложным узором, смуглые тонкие пальчики Аиши легко оглаживали каждую, словно благодаря за любезно предоставленную информацию.
— Дорогой мой, у тебя сейчас наступает очень непростой период — непростой, но зато очень яркий, насыщенный самыми необычными событиями…
Тут Аиша внезапно нахмурилась и, выкладывая карты друг за дружкой, покачала головой, взглянув на меня тревожными глазами.
— О боже мой, Ален! Ты только не паникуй, но я должна тебя предупредить: главное действующее лицо данного периода твоей жизни — смерть. Великое и вечное таинство! Смерть будет во главе всего, именно она станет направлять твои действия, придавая им смысл — только не спрашивай меня, что конкретно это значит, жизнь очень скоро сама тебе покажет!
Мимолетная улыбка, взгляд карих глаз, и снова заплясали юркие пальцы, выкладывая новые и новые карты на столе.
— Ага! Короткая история любви — очень короткая! — и снова смерть. Ты будешь двигаться по ужасному лабиринту, и вот здесь главное — не терять веры в собственные силы, тогда благополучно дойдешь до выхода, и наградой за труды будет некий ценный презент и…
Тут Аиша весело рассмеялась.
— И новая чудесная любовь! Ну, естественно, лучшая награда Алену за все его подвиги и страдания — новая любовь. Но, знаешь, думаю, мне все-таки следует еще раз предупредить тебя…
Улыбка мгновенно растаяла на лице гадалки, а сама она, в очередной раз рассматривая получившийся расклад, выложив еще три карты поверх, вновь нахмурилась и покачала головой:
— Да, предупреждаю тебя, Ален: будь осторожен! По всему выходит, что смерть — главная героиня этого расклада. Причем, вполне возможно, что смерть будет угрожать и тебе самому. — Аиша посмотрела на меня почти умоляюще. — Пожалуйста, будь предельно осторожен во всем!
Конечно, услышать подобное пророчество вряд ли кому-нибудь будет приятно. «Великое таинство смерть»! Красиво звучит, а в реальности — мало приятного. Но, разумеется, перед девушкой мне не хотелось терять геройского вида, потому я лишь усмехнулся с видом бывалого моряка.
— В чем конкретно мне быть осторожным? — я даже подмигнул тревожно смотрящей на меня подруге. — При переходе улицы? Слава тебе господи, мой самолет вчера благополучно приземлился!..
— Опасность порою ждет нас в самом безобидном месте! — нетерпеливо перебила меня Аиша. — Конечно, ты должен аккуратно переходить дорогу и в ближайшие две-три недели лучше отказаться от полетов на самолете, но…
Тут она погрозила мне пальцем:
— Но, мой дорогой, я знаю, как ты любишь лихачить за рулем! Как и во всем остальном. К примеру, если сегодня или завтра кто-нибудь из знакомых пригласит тебя гульнуть ночью на Монмартре, откажись! Это в твоих собственных интересах — поверь мне на слово, крайне редко выпадают такие «смертельные» расклады!
Как же дивно хороша в этот момент была Аиша! Но лично для меня то был недоступный плод: увы, моя добрая подруга исповедовала однополую любовь, при всем при том относясь ко мне почти что с материнской нежностью и заботой.
Чтобы успокоить гадалку, я постарался улыбнуться уверенно и бодро, одновременно потрепав ее по плечу.
— Все будет хорошо, не переживай, дорогая Аиша! Предупрежден — значит вооружен. Буду начеку! Но вообще-то, — тут я лукаво подмигнул, — вообще-то из всего твоего гадания я отмечаю главное: та любовь, что сейчас заставляет ныть мое сердце, возможно, останется лишь мечтой, зато, когда я тут, в Париже, немного помучаюсь, потом встречу дивную красавицу и с лихвой отомщу Соне Дижон за все ее измены!
— Только это меня и успокаивает: тебя действительно ждет любовь, — усмехнулась Аиша, рассматривая карты. — Да и общий итог расклада стопроцентно оптимистичен: все кончится благополучно.
На этом наши гадания завершились: Аиша спрятала карты в мешочек, мы заказали еще кофе и в течение часа весело перемывали кости нашим общим парижским знакомым, после чего я в качестве психотерапевта выслушал личные проблемы Аиши и дал ей мудрый отеческий совет. Под конец мы в третий раз заказали и выпили кофе — за мир, дружбу, за любовь — и расстались, вполне довольные жизнью и друг другом.
Вот теперь можно было отправляться в контору «Садов».
Глава 7. Влюблен по собственному желанию
По дороге к «Садам», по просьбе Аиши стараясь ехать без лихачества, я составлял примерный распорядок дел на сегодня: сначала в контору, немного потружусь или сделаю таковой вид, после чего отправлюсь в одно из милейших кафе где-нибудь на Монмартре, подцеплю симпатичную длинноногую девицу и загуляю с ней на всю ночь.
Я усмехнулся: слышала бы меня Аиша! Как раз насчет этого она меня и предупреждала час назад: смотри, не загуляй на Монмартре ночью, помни — таинство смерти подстерегает тебя! Что поделаешь — как говорится, живем мы только раз. Будем считать, что судьба предоставила мне законный отпуск в столице моды и любви. Гуляй не хочу!
Но, как говорится, человек предполагает, а бог — располагает. Все оказалось в сто раз удивительнее и чудеснее. Поднявшись на второй этаж старинного здания, где находится парижский офис «Садов», я вошел в приемную отца и остолбенел с ошарашенной и изумленной улыбкой на лице: на месте секретаря меня встречала Мари!
Она показалась мне еще бледнее и грустнее, чем вчера, — сидела за огромным столом, отчего казалась совсем хрупкой, и тоскливо водила ручкой по листку бумаги, бесцельно рисуя какие-то линии и круги. При звуке моих шагов подняла голову, встретилась со мной взглядом…
Боже мой, трудно передать, что я испытал, увидев, как лицо печальной красавицы вдруг обрело нежно-розовый цвет, глаза вмиг засияли, и Мари радостно улыбнулась!
— Ален! Неужели это вы?
Это были ее первые слова. Каюсь: я стоял на месте и, наверное, улыбался, как последний дурак — широко, счастливо, с оттенком легкой шизофрении. А как бы вы отреагировали на этот чуть дрогнувший от искреннего волнения девичий голосок?
— Да, это я, Мари. А это действительно вы?
Мари рассмеялась. В одно мгновенье весь ее облик, который при нашем вчерашнем знакомстве был преисполнен грусти и печали, вдруг резко переменился: юная красивая девушка улыбалась… чувствовалось, что всю ее переполняет самая искренняя радость.
— Господи, наверное, мы с вами выглядим как два сумасшедших! — первой спохватилась она, продолжая все так же улыбаться. — Я и сама не пойму, что со мной. С утра все было так ужасно: я шла на работу и сама не знала, чего хочу. И вот — увидела вас, и все мрачные мысли исчезли сами собой! Теперь вот еще заставить бы себя приняться за работу…
Тут Мари мимолетно нахмурилась, пальцем потерев переносицу.
— Кстати, а что вы здесь делаете? Наверное, зашли по делу к мсье Муару? Он должен скоро подойти…
В этот момент отец в распахнутом плаще появился за моей спиной и тут же направился к своему кабинету, на минуту задержавшись у двери. Он подозрительно перевел взгляд с моего блаженно улыбающегося лица на лицо порозовевшей Мари.
— Добрый день, Мари. Что тут у вас происходит?
Бедняжка Мари стушевалась и начала было что-то объяснять, но тут уж я решительно взял слово.
— Извините, Мари, мсье Муар — мой отец, — при этом я чуть поклонился в сторону Старого Лиса, одновременно вызвав у Мари изумленный взгляд. — Отец, мы с Мари познакомились вчера в самолете — наши места были рядом. Она — удивительный человек. А поскольку я прилетел в Париж на каникулы, не мог бы ты сегодня отпустить Мари?
Старый Лис сразу забурчал, что Мари и без того брала три дня отпуска, только вернулась, и вот опять… Я прервал его бурчание взглядом — попытайтесь представить, что он прочел в глазах несчастного сына, сбежавшего из Москвы от нелюбимой навязчивой мамзель и влюбившегося в славную соседку по креслу авиарейса Москва — Париж! Как бы там ни было, отец крякнул и, раздраженно мотнув головой, торопливо исчез в своем кабинете, от души хлопнув дверью.
