Джеймс Чейз - Этот путь для савана
– Каков вердикт, Пол? – спросил Ван Рош, пока он шел к своему столу.
– Пойдем по следам Маурера, – ответил ему Конрад, вытаскивая стул и усаживаясь. – Окружной прокурор сказал, что он не хочет упустить даже малейший шанс и, хотя он не совсем уверен, он полагает, по крайней мере, что мы должны провести определенную предварительную работу.
Ван Рош усмехнулся и потер руки. Он был высокий, худой, смуглый с черными тоненькими усиками.
– Замечательно! – воскликнул он. – Вы наверняка должны это расколоть. А что означает предварительная работа?
Конрад взглянул на Мэдж Филдинг, сидящую за столом и играющую с карандашом. Ее большие серые глаза были задумчивы. Ей было лет 26 – 27. Невысокого роста, но крепко сбита. Она не была красивой: мелкие черты лица, курносый нос, жесткие губы делали ее лицо интересным, но не более. Вместо красоты она обладала удивительной выносливостью в тяжелой работе, безграничным энтузиазмом и высокой результативностью.
– А что ты об этом думаешь, Мэдж? – спросил он, улыбаясь.
– Я думаю, что если вы оба собираетесь рыться в прошлом Маурера, вам следует запастись парой пуленепробиваемых жилетов, – ответила она спокойно. – И я не шучу.
Ван Рош преувеличенно содрогнулся.
– Как она права. Ну, я думаю, что следует взять страховку для покрытия расходов на собственные похороны. Мне хотелось бы отправиться в последний путь с шиком.
Конрад покачал головой.
– Это последняя из наших забот. Маурер не из тех, кто стреляет в полицейских. Лет десять назад, пожалуй, он не стал бы раздумывать. Но сейчас он делец. У него есть что терять, и он вряд ли пойдет на такой риск. Он хорошо знает, что в этом случае ему не отвертеться. Тут нам особенно нечего беспокоиться. Свидетели – вот, кого нужно будет оберегать, если, конечно, мы их найдем.
– Значит успокоились, – сказал Ван Рош, зажигая сигарету. – Так с чего начнем?
– Ничего особенного, – сказал Конрад. – Мы должны в первую очередь просмотреть работу, которая у нас на руках, и выяснить, что можно отложить, а что необходимо сделать. Окружной прокурор сказал, что Маурер на первом месте, но мы не сможем выбросить другую работу в корзину. Посмотрим, что у нас? Если хорошо возьмемся, то к завтрашнему утру все станет ясно. Мэдж, ты не подготовишь перечень важнейших дел, за которые нужно взяться?
Мэдж кивнула и быстро прошла в комнату с делами. Пока она отбирала наиболее срочные дела, Ван прошел к столу и быстро просмотрел папки, лежащие на его навесной полке.
– Каково наше первое действие против Маурера, Пол? – спросил он, как только прошелся по папкам.
– Прежде, чем мы сможем связать его с Джун Арно, мы должны доказать, что они знали друг друга, – ответил Конрад. – Мы должны отталкиваться от Джун. Я думаю, тебе следует пройти завтра в Тупик и проверить в этом районе каждый дом и всех, кто живет по соседству. Дай понять, что следствие ведется по делу Джордана. Попытайся получить описание всех, кто регулярно посещал Джун. При удаче мы получим среди других и описание Маурера. Что бы ты ни делал, не упоминай имени Маурера. Иначе мы спугнем его.
Мэдж пришла с кучей папок.
– Больше, чем я думала, – сказала она, выгружая их на стол Конрада, – но некоторые из них действительно срочные.
– Принялись, – сказал Конрад, снимая пиджак. – Посмотрим, Ван, как ты можешь работать.
Было около девяти пятнадцати вечера, когда наиболее срочная работа была сделана, и Конрад почувствовал удовлетворение от того, что, по меньшей мере, дня четыре теперь он может посвятить Мауреру.
С облегчением вздохнув, он откинулся на стуле.
– Готово, – сказал он. – Это последняя? Мэдж кивнула. Она взяла у него папку и положила ее поверх других, а потом отнесла их в сейф.
Ван Рош поднялся из-за своего стола и потянулся.
– Не хотел бы я еще так поработать, – сказал он с чувством. – Маурер был бы польщен, если бы он знал, как мы работали, чтобы иметь шанс влезть в его дела.
Конрад взглянул на часы.
– Ладно, я иду домой. Встретимся завтра в девять утра. Составим план работы и посмотрим, что можно сделать. Он взял шляпу и встал.
– До встречи. Немного поспите, вам это не помешает.
Пока он шел к машине и заводил ее, он не думал о Дженни. Во время работы он безжалостно не позволял себе думать о ней, но сейчас мысли о ней снова возникли.
“Почему она предпочла “Парадиз-клуб” другим местам? – думал он сердито, направляя машину вдоль пустынной улицы. – Она знала, что Маурер – владелец клуба, знала, как он относится к нему. А, может быть, она пошла туда нарочно, чтобы разозлить его? И что это были за люди, которые рассказали Форесту?”
Конрад хотел это знать. Его лицо мрачнело. “Она была не совсем трезвой”. Хорошенькое дельце услышать такое о своей жене и от своего босса. “Поговори с ней, – сказал Форест. – Она должна прислушаться к голосу разума”. Он, конечно, не думал, что Дженни способна на такое. Выслушивание голоса разума не было ее сильной чертой, и Конрад не обманывал себя в том, что сможет убедить ее не делать ничего такого, чего она хочет делать.
Когда он вошел в гостиную, Дженни сидела в кресле и просматривала журналы. Ее лицо было холодно и угрюмо. Он сразу же увидел, как она напряжена.
Хотя он спал обычно чутко, но вчера вечером он не слышал, как она пришла. Когда он поднялся утром, она не пошевелилась, хотя он был уверен, что она не спала.
Теперь он решил не откладывать разговор – все равно будет скандал – это неизбежно.
Он сел в кресло напротив Дженни у потухшего камина.
– Дженни…
– В чем дело? – ответила она холодным безразличным голосом, не отрывая взгляда от журнала.
– Тебя видели вчера вечером в “Парадиз-клубе”. Он увидел, как она настороженно застыла, но сразу же взяла себя в руки и оторвала глаза от журнала.
– Ну и что? – неприязненно спросила она. – Радуйся, что я не пошла в “Амбассадор”. “Парадиз” – намного дешевле.
– Не в этом дело. Ты, так же как и я, знаешь, что владельцем “Парадиз-клуба” является Маурер. Ты думала об этом?
– Знаешь что, Пол, я многого натерпелась от тебя, но я не позволю меня поучать, – с неистовостью ответила она. – Проповедник! Ты приходишь и уходишь в любое время, я не жалуюсь. Не воображай, что я не знаю, что происходит у тебя на работе. Эта Филдинг на вид, как женщина, может быть, и ничего не представляет, но каждому видно, какая она сексуальная сучка, и по ее лицу видно, что она даст тебе все, что хочешь!
– А теперь послушай меня, Дженни, – резко сказал он. – Не пытайся уклоняться. Почему ты пошла туда?
– Это мое дело! – Вспыхнула она. – И я не позволю себя допрашивать!
– Но ты не имеешь права ходить туда, – сказал Конрад с внезапным гневом. – Ты ведь прекрасно знаешь, что это штаб Маурера. Там ты делаешь наше управление посмешищем. Можешь это понять?
Дженни хихикнула, сразу же ее лицо стало жестким.
– Мне наплевать на твое дурацкое управление. Если мне захочется туда пойти, я пойду!
– О том, что ты там была мне рассказал Форест. Кто-то рассказал ему и добавил, что ты была пьяна. Сколько, ты думаешь, я задержусь на работе, если ты так будешь себя вести?
Дженни вдруг побелела и ее глаза сверкнули.
– Значит твоя грязная полиция начала шпионить за мной? – закричала она. – Следовало этого ожидать. Можешь передать своему самодовольному синеносому боссу от меня, чтобы он занимался своими делами. Ни он, ни ты, ни кто другой не имеет права указывать мне, что делать. И, если тебе это не нравится, можешь идти к черту!
Она повернулась, вышла из комнаты и громко хлопнула дверью.
Когда городские часы прозвонили девять, Конрад быстро шел по коридору в свою контору. Он распахнул дверь, вошел не останавливаясь, повесил шляпу на вешалку и прошел к столу.
Мэдж и Ван Рош уже сидели за своими столами. Мэдж печатала на машинке, Ван Рош записывал что-то в блокнот. Во рту у него торчала сигарета, и он крутил головой, чтобы дым не попадал в глаза.
– У тебя посетитель. Пол, – сказал он, откладывая блокнот в сторону. После чего он указал пальцем на дверь в маленькую приемную, которая использовалась для ожидания. – И ты никогда не угадаешь кто.
Конрад положил кейс на стол и достал сигарету из пачки, лежащей рядом с телефоном.
– Сегодня я никого не хочу видеть из посетителей. Кто это?
– Фло Прессер. Конрад заморгал.
– Ты шутишь? Ван усмехнулся.
– Погляди сам. Впрочем, ты можешь даже не поглядеть, а просто принюхаться к двери в приемную, откуда так и несет духами “Последний ночной поцелуй”, или как там они называются. Она просто обливается ими.
– Фло Прессер? В такое время? Что она хочет?
– Она потеряла своего дружка. Она хочет, чтобы ты нашел его.
– Какого черта ты не сказал ей, что я занят? Избавься от нее, Ван. У меня масса других дел, и я не могу забивать голову пустяками. Пусть обращается в полицию.
– А ты знаешь, кто ее дружок? – спросил, вдруг сразу сделавшись серьезным, Ван.
