Виталий Нежин - Эксперт, на выезд!..
— Из меня профессор, — хмыкает Никодимов.
— Меня бы с собой захватил… Тем более что это наша с тобой прямая обязанность.
— Так уж и прямая. Что я, лектор какой, что ли? — ворчит Никодимов. — А вообще-то договоримся как-нибудь. Я не против.
На том и порешили.
7
То, что мы с Никодимовым собираемся, когда будет время, к нашим молодым коллегам, — это, в общем, наше внутреннее дело. И разговор там будет вестись профессиональный, нас поймут с полуслова, а если и будут вопросы, то по таким тонкостям, которые я навряд ли даже имею право приводить в моем рассказе…
А ведь очень часто бывает и так, что мы имеем перед собой огромную любопытствующую, но совершенно гражданскую аудиторию, и вот тогда надо особенно серьезно думать, о чем говорить и как отвечать.
Раза два в неделю наше управление проводит встречи в городе и области — на заводах, в учреждениях, на стройках. На отсутствие внимания мы пожаловаться не можем, в зале аншлаг — следствие магических слов «угрозыск» или «эксперт», нарочито крупно выведенных на рукописной афише у проходной.
«Обойма» записных участников таких встреч привычно рассаживается на сцене, непринужденно тянется к бутылкам с боржоми — считается признаком хорошего тона выставить на гостевой стол минеральную из директорского буфета. Конечно, все испытывают понятное волнение, когда надо вот так просто выйти к рампе и рассказывать о своей работе, о себе и о друзьях.
У наших выступлений профилактическая цель: мы боремся с преступностью, откровенно, хотя и не очень многословно, говорим, если спрашивают, о текущей своей работе, но мы всегда даем понять славным людям, которые слушают нас: не ждите от нас сенсаций! Пусть на первый взгляд это и завлекательно, но лучше читайте Сименона и Агату Кристи. То, с чем мы подчас еще сталкиваемся, не доставляет нам удовольствия. Да и вам, если вдуматься, тоже…
Для таких вечеров-встреч я готовлю репертуар. Разные «устные рассказы». И по своей химической части, и по части моих коллег — ведь обычно эксперт на встрече с общественностью (данные мероприятия у нас называются именно так) включается в группу в единственном числе. Итак, что там у меня новенького в заначке? Пройдемся по заголовкам.
«Запах эфира» (дело о таинственном пожаре в аптеке).
«Секрет цвета» (ребятишки задумали сделать ракету из газового баллона и чуть не подорвались, а вот что именно взорвалось, мы и определили всего по кусочку отлетевшей краски).
«Совсем ненужный болт» (авария на стройке).
«Загадочная дверь» — ну это если не будет поджимать время и понадобится развеселить аудиторию. А история достаточно любопытная. Здесь и нераскрытая крупная кража, и таинственные ступеньки, и… Впрочем, может быть, стоит рассказать по порядку?
Началось все, как обычно, со звонка дежурного по городу.
— Эксперт Колчин, на выезд!
Группа покатила на окраину города в какой-то текстильный НИИ, оттуда поступил вызов. Еще в машине мы посмеивались и строили самые различные предположения.
Дело в том, что город наш довольно старый, и временами в нем обнаруживаются клады. Да, да, не смейтесь. У стародавних купцов была этакая привычка — замуровывать, что поценнее, в стенки, под половицы и так далее. Зачастую это стопки выцветших «катеринок», но иногда попадается и золото и платина. Первый в своей жизни бриллиант я, между прочим, увидел, когда вскрывали один из таких кладов.
Нынче вроде бы намечалось нечто похожее. В одной из лабораторий НИИ вешали на стенку новый силовой щиток, и вдруг тяжелый металлический костыль с гулким стуком провалился куда-то внутрь. Заинтересовавшиеся этим необычным явлением научные работники, в большинстве своем молодые ребята, быстренько содрали со стенки обои, оттянули листы фанеры и увидели в образовавшемся отверстии темный проем и лестницу, уходившую куда-то наверх. Надо дополнить, что дом был старинным, этаж последним, и все это здорово попахивало авантюрным романом.
Некоторые горячие головы предлагали немедленно отправиться по таинственной лестнице навстречу приключениям, но здравый смысл восторжествовал, и на столе у дежурного по городу зазвенел телефон.
В лабораторию уже набежала масса народу. Разумеется, все побросали работу и столпились возле наполовину обрушенной стенки. Были уже здесь и директор НИИ, и прочее руководство. Начальство заглядывало в проем и вполголоса солидно переговаривалось. Зато молодежь шумела вовсю.
Инспектор уже карабкался по лестнице вверх и где-то там, невидимый, чихал…
— Здесь пылищи, Паша, прямо ужас! Фонарик захвати, не видно ничего.
Я осторожно полез по лестнице, подсвечивая себе фонарем, и вскоре оказался рядом с инспектором в глухом чуланчике под самой крышей. Поведя фонарем по сторонам, мы сразу определили, что надежды на пиратские сокровища надо оставить. К стенам были прислонены выцветшие транспаранты с лозунгами шестилетней давности, какие-то поломанные модели — явно из пионерского лагеря. И уж окончательно разрушал таинственность обстановки покрытый пылью и тусклым золотом стенд с надписью «Наши передовики».
— Кладовка какая-то, — сказал я. — Пошли вниз, а то задохнемся…
— Постой-ка, Паша, — вдруг сказал инспектор и наклонился.
— Я посвечу.
На полу навалом лежали свертки ковровых дорожек, поросшие паутиной, а еще дальше под самой стеной — тугие рулоны больших ковров. Один ковер развернулся, и под густым слоем пыли можно было даже разобрать узор.
— Я и говорю, кладовка, — засмеялся я. — Вот тебе и клад.
Позади нас на уровне пола показалась голова директора НИИ.
— Ну что, товарищи, что здесь такое? — В глазах у седого человека сверкало мальчишеское неистребимое любопытство.
— Ничего особенного, — отозвался я. — Ковры какие-то старые.
— И вдобавок ваши собственные, — добавил инспектор, отвернув угол ковра и приглядываясь к металлической бирке. — НИИ такой-то и инвентарный номер… Все как полагается.
— Ничего не понимаю, — сказал директор. — У нас вроде бы все на месте… Я здесь уже пять лет и ни о каких коврах не слышал…
Вскоре мы снова оказались в лаборатории.
— Так вот, товарищ директор, — сказал инспектор угрозыска, старательно отряхивая пиджак. — Поздравляю вас с находкой. Будет теперь чем коридоры покрывать. Да и на кабинеты останется.
— Ничего не понимаю, — нахмурился директор. — Никаких ковров у нас на балансе не числится…
— Зато у нас числится, — сказал инспектор и сморщился. Но не чахнул, устоял. — Помню я это дело. До сих пор у нас в нераскрытых висит. Пять лет назад из вашего НИИ было похищено ковров и ковровых дорожек на сумму… Вот суммы я, пожалуй, не припомню. На большую, в общем, сумму… Искали, но не нашли. Как в воду канули ваши ковры…
— Ничего не понимаю, — опять сказал директор. — Впрочем, пять лет назад я еще в Иванове работал. Может быть, ты что-нибудь помнишь, Иван Захарович? Это наша хозяйственная часть, — пояснил директор.
Иван Захарович, полный мужчина лет под шестьдесят, всплеснул руками.
— Так это же я в милицию заявлял, — жалобно сказал он. — У нас тогда реконструкция помещения была, перестройка, ремонт, то-се. А когда закончили — нет ковров, и все тут. Я — бить тревогу. Полгода с милиции не слезал. А они, оказывается, вот где…
Инспектор усмехнулся.
— Ничего себе у вас перестройка была. С размахом. Спрятали, потом замуровали, потом забыли… Интересно получается…
— Ну? — сказал директор.
— Прямо и не знаю, что теперь делать-то, — пожал плечами Иван Захарович. — Столько лет прошло. Мы эти ковры уже списали давно. Как я их снова на баланс поставлю?..
— Вот этого я не знаю, уважаемый Иван Захарович, — жестко сказал директор и вышел из лаборатории.
Когда мы уходили, взмокший Иван Захарович все качал головой и причитал, обращаясь к помиравшим со смеха сотрудникам лаборатории:
— Клад, сокровища! А баланс? Тоже мне, кладоискатели, чтоб вас… Что теперь делать, а?
…Когда я расскажу при случае эту историю, люди должны улыбаться. Непременно. И хотя я не Ираклий Андроников, мне это будет приятно.
Но еще более приятно будет мне, если кто-нибудь сквозь шутку, сквозь завлекательную историю разглядит и почувствует нашу ежедневную трудную работу и захочет помочь нам. Станет дружинником, членом оперативного отряда, помощником народного контроля.
Недавно в одном из райотделов ко мне подошел молоденький сержантик в не обмявшихся еще погонах.
— Здравствуйте, — сказал он. — Вы меня, конечно, не узнаете…
— Не узнаю, простите…
— А я вас сразу узнал. Вы у нас на металлургическом выступали.
— Было дело, — засмеялся я. — Так ведь не я же один. Насколько понимаю, теперь вместе служить будем?
— Вместе, — заулыбался парень. — Я уже в среднюю школу милиции подал. Нас здесь с металлургического человек пять… Наслушались тогда вас всех…
