Алексей Макеев - Кукловод
Быстрова, видимо, хотела описать, какая именно это была обалденная вещь, но, видя перед собой непроницаемое лицо спортсмена, неспособного оценить всю красоту ювелирного украшения, махнула рукой:
– В общем, Сергей Николаевич очень торопился. Он в обратном порядке сложил драгоценности в коробку, сунул ее в пакет и отдал мне. Вдвоем мы вышли из зала и направились в вестибюль. У выхода из здания расстались. Варламов умчался готовиться к поездке в Германию, а я отправилась в свой кабинет.
– Давайте и мы переместимся в ваши апартаменты, – предложил я.
Заведующая детским садом, ни слова не говоря, повернулась и двинулась к выходу из зала. Я отправился следом. Мы покинули актовый зал, прошли по вестибюлю и свернули в кабинет Быстровой.
– Когда я вошла к себе, – продолжила свой рассказ Наталья Александровна уже непосредственно на месте событий, – то поставила коробку с драгоценностями вот сюда. – Она указала на край стола для совещаний, приставленного к ее рабочему столу. – В этот момент ко мне в кабинет и заглянула медсестра и объявила, что у мальчика открылась рвота и необходимо решить, что делать. Оставив коробку на столе, я закрыла кабинет на ключ и вместе с медсестрой отправилась в группу к заболевшему мальчику. В это время как раз воспитатели стали приводить детей в актовый зал. Как я уже говорила, малыш на самом деле был сильно болен. Я распорядилась, чтобы воспитатель вызвала его родителей, а сама повела группу заболевшего мальчика на спектакль. То, что у меня на столе лежит коробка с драгоценностями, совершенно вылетело из моей головы. Вспомнила о ней только к концу спектакля и отправилась в свой кабинет. Пакет с коробкой стоял на своем месте. Заглядывать в него я не стала и сразу поставила в сейф.
«Что-то давненько я помалкиваю и не задаю вопросов, – подумал я, прохаживаясь по кабинету. – Решит еще, что я некомпетентный человек!»
– В котором часу началось представление? – изрек я с видом мыслителя.
– Ровно в десять часов, как и было обговорено с артистами, – ответила заведующая, подходя к сейфу, вмонтированному в стену.
– А сколько оно длилось?
Быстрова, поколдовав над сейфом, открыла его.
– Примерно час, – проговорила она, вытаскивая из сейфа белый пластиковый пакет.
– Значит, вы ушли из зала примерно в десять часов пятьдесят минут? – сделал я весьма глубокомысленное умозаключение.
– Да, именно в это время, – подтвердила Наталья Александровна, ставя пакет на стол.
Я сел за стол заведующей, взял ручку, листок бумаги и набросал несколько цифр.
– Итак, что мы имеем, – проговорил я, располагая на столе листок так, чтобы свет из находившегося за моей спиной окна падал на бумагу. – В девять десять приехали артисты. В девять сорок прибыл Варламов и отдал вам драгоценности. В девять сорок пять вы поставили пакет со шкатулкой и диадемой на стол в своем кабинете. В десять ноль-ноль начался спектакль. В десять пятьдесят вы спохватились, вспомнили об оставшихся у вас на столе драгоценностях, отправились в свой кабинет и переставили пакет со шкатулкой в сейф… Все верно?
Секунду поразмышляв над тем, правильно ли я составил хронологию событий, Быстрова ответила:
– Вроде все так.
Я кивнул на пакет.
– Из сейфа никто не мог взять шкатулку?
Наталья Александровна активно покрутила головой.
– Нет, это исключено. Замок на сейфе цифровой. Код знаю только я. – Молодая женщина вдруг задумалась. После паузы проговорила: – А вы знаете, когда я ставила пакет в сейф, мне показалось, что он стал тяжелее. – Она вдруг заломила руки и с досадой воскликнула: – Ах, и почему я сразу не заглянула в пакет!
«Действительно, если бы сразу обнаружила пропажу, возможно, не было бы таких печальных последствий. Подняла бы крик, перекрыли бы все входы и по горячим следам нашли драгоценности. Ведь шкатулка не коробка спичек, в карман не спрячешь. Наверняка вор на время припрятал ее где-нибудь, а потом вынес из детского сада», – подумал я, а вслух проговорил:
– Раз в сейф никто влезть не мог, а пропажу вы обнаружили после того, как вытащили из него пакет, вывод напрашивается один: шкатулку подменили раньше. А именно в промежуток времени с того момента, как вы оставили после встречи с Варламовым пакет у себя на столе, и до того момента, как вернулись в кабинет, чтобы убрать шкатулку в сейф. – Я заглянул в свой листок с записями. – Иначе говоря, от девяти сорока пяти до десяти пятидесяти.
– На самом деле так получается, – неуверенно проговорила Наталья Александровна. – Хотя, знаете, я думаю, что кража произошла во время спектакля. – Соображая, она постучала указательным пальцем по своей щеке. – Это было бы логично, потому что перед спектаклем в вестибюле было много народу, да и я могла в любой момент войти в кабинет и застать вора там. Так что, скорее всего, преступник дождался, когда все рассядутся в зале, и в спокойной обстановке утащил шкатулку.
В умении мыслить здраво Быстровой трудно отказать. И я согласился:
– Принимаю! Итак, будем считать, что кража произошла от десяти часов до десяти пятидесяти. – Я издал невеселый смешок. – Осталось теперь узнать, кто и что в это время делал, и тогда мы точно вычислим преступника.
– Было бы здорово, – хмыкнула заведующая детским садом и собралась было вытащить из пакета коробку, но я остановил ее жестом.
– Погодите, Наталья Александровна, с вещдоками! Давайте вначале определимся с количеством подозреваемых. Перечислите людей, работающих в вашем детском садике. Разумеется, только тех, кто вчера был на рабочем месте.
Молодая женщина, теребившая нервными пальцами пакет, оставила, наконец, его в покое и села за стол совещаний. Вот такой расклад мест во время беседы с Быстровой меня устраивал – я за столом заведующей, вроде как начальник, она за столом совещаний – как бы в роли подчиненной. При таком распределении посадочных мест я чувствовал себя хозяином положения и мог диктовать условия.
– Сантехника, электрика вчера не было, – разговаривая сама с собой, забубнила заведующая детским садом. – Они у нас на полставки и приходят только в случае необходимости. Рабочий по зданию в отпуске. Завхоз уехала по делам. Уборщицы приходят к половине двенадцатого, у логопеда методдень… – Она подняла глаза и уже громче проговорила: – У нас сто двадцать детей. Надеюсь, мы не будем подозревать их в краже драгоценностей?
Я непроизвольно хохотнул:
– Если мы с вами будем проверять еще и алиби детишек – кто из них во время кражи сидел на горшке, а кто играл с куклой или машинкой, – нам с вами жизни не хватит. Нет, Наталья Александровна, ваши дети вне подозрений. Додуматься до кражи драгоценностей мог только взрослый человек.
Заведующая детским садом откинула рукой челку и проговорила:
– В таком случае записывайте. У нас в садике шесть групп, в каждой группе по одному воспитателю и по одной нянечке – это двенадцать человек. Медсестра – тринадцать, три работника столовой – шестнадцать, я – семнадцать, охранник – восемнадцать… – Быстрова закатила глаза к потолку, что-то, видимо, высчитывая в уме, потом взглянула на меня. – Все…
– Вы забыли включить сюда артистов, – подсказал я.
– Отнюдь, – покачала головой молодая женщина. – Просто вначале я определилась со своими работниками, а теперь собираюсь перейти к бригаде из кукольного театра. Их было четыре человека – один водитель, он же ответственный, как я поняла, за техническую поддержку – свет, звук, компьютер, и три артиста, вернее, две артистки и один артист.
Я сделал пометку на своем листке бумаги.
– Вместе с вашим персоналом всего двадцать два, – изрек я мрачно. – Не так уж и мало подозреваемых. Давайте-ка попробуем сократить их число.
Молодая женщина сложила на столе руки, словно прилежная воспитанница детского сада, слушающая воспитателя.
– Буду рада помочь.
– Если мы с вами решили, что шкатулка была похищена в период между десятью часами и десятью часами пятьюдесятью минутами, то есть во время спектакля, то не припомните ли вы, выходил ли кто-либо в это время из актового зала?
– Хм, вопрос интересный. – Заведующая детским садом набрала полную грудь воздуха и, слегка надув щеки, медленно выпустила его, будто штангист, стравливающий воздух, перед тем как толкнуть штангу от груди. – Сразу так и не вспомню, но выходили раза три и воспитатель, и нянечки. Хотя перед такими мероприятиями мы водим, простите за интимные подробности, детишек в туалет, но сами понимаете, у нас маленькие дети, и то одному приспичит, то другому. Вот и выводили детей.
Я махнул рукой.
– Те, кто выходил с детьми, меня не интересуют. Вряд ли преступник, держа малыша под мышкой, мог пробраться в ваш кабинет, стащить драгоценности и подложить вместо них кирпич.
– Но почему же?! – возразила заведующая детским садом. – Можно оставить ребенка на несколько минут на горшке, а самой ненадолго отлучиться.
