Марина Серова - Казино ты мое, казино
— Вот такое дело, Татьяна. Я хочу вернуть эти деньги. Какими средствами и путями, за какой процент — меня не интересует. Без них мне просто конец. Итак, вы беретесь?
— Не будем спешить, Владимир. Давайте-ка еще поговорим…
— О чем говорить?! — Попов взорвался.
Голос в конце фразы перешел на визг. Он сжал кулаки, сдержался и повторил:
— О чем говорить? Вы хотите задать какие-то вопросы?
— Конечно!
— Ну, так спрашивайте.
— Где вы взяли деньги и кто знал о них?
— Деньги мне дал один человек. Очень большой. С его стороны был помощник, с моей — тоже. Деньги я привез сюда в «дипломате». «Дипломат» положил в сейф. Ключи от сейфа у меня и у бухгалтера.
— Не поняла, у вас что, металлический ящик? Или сейф с кодом?
Попов поморщился:
— Ну, не совсем ящик. Нормальный сейф с хорошим замком.
— Ясно. Кто у вас бухгалтер?
— Сестра жены. Обычная баба, дружим семьями, то есть сейчас семьями. Она только года три назад замуж вышла. Мужик — обычный работяга. Я даже и думать не хочу в этом направлении. К тому же она и не знала, сколько там денег.
— Кто у вас начальник секьюрити?
— Ермаков Алексей Петрович, бывший спортсмен-вольник. Мы знакомы уже лет пятнадцать. Я никогда не сомневался в нем, по большому счету. К тому же у него небольшая доля в нашем другом деле. Аптека «Гиппократ». Слышали?
— Кажется. А вы считаете, что наличие общего дела гарантирует преданность?
— Так что же, теперь всех подозревать?
— Ну вот мы и добрались до заветного: кого подозреваете?
— Не знаю. Сколько думаю — не знаю.
— Конкуренты?
Попов помолчал, потом медленно и осторожно начал говорить:
— В городе всего два казино. Ходят разговоры, что будут строить еще парочку, но пока дел нет. Двоим на таком большом рынке не очень тесно.
— Все-таки расскажите о втором.
— «Грейтхолл» образовалось на год позже нашего. С самого начала они взяли неверное направление. Мы сразу стали ориентироваться на солидность, а они больше на молодежь. Дискотеки какие-то, ансамбли… В последнее время пытаются перестроиться, но дело идет с трудом. Хозяином был Андрей Гудков. Он погиб в прошлом году. Сейчас рулит его вдова Нина. Мы были знакомы. С Андреем — по делам, а с Ниной мы росли в одном дворе. Потом учились вместе. Вряд ли Нина захочет организовать что-то против меня. Мы всегда ладили.
— Ладили вы всегда, но женились на другой?
— Что? А какое это имеет… А, вот вы о чем. Да нет, бросьте. Сколько лет прошло. И вообще, это она раньше замуж вышла. Так вы беретесь за дело?
Я проиграла пальцами на столе несколько тактов из Рондо-каприччиозо Сен-Санса.
— Да, я возьмусь, но чуда от меня не ждите. Задача очень сложная и наверняка опасная. Две тысячи долларов аванса, а потом я представлю счет.
— Хорошо. Что еще?
— Мне нужно иметь возможность свободно здесь ходить и задавать вопросы. Поэтому лучше бы меня кем-то у вас оформить…
— Нет проблем. Еще?
— Я так понимаю, что ваш начальник службы безопасности в курсе событий?
— Да. Он, скоро его жена будет знать, бухгалтер, потом — муж бухгалтера, и все — круги пойдут. Вот почему мне очень срочно нужно найти эти деньги.
— Первые или вторые?
— Первые я уже упустил, а вернуть вторые просто необходимо.
Основная часть разговора на этом, в общем, и закончилась. Мы сходили осмотреть место происшествия. Меня познакомили с главным по безопасности в этой фирме. Представили персоналу как менеджера по мониторингу маркетинга. Потом я беседовала и с боссом охраны, и с бухгалтером, и снова с Поповым, короче говоря, в этот день наговорено было много. Об Игорьке я просто забыла. Вернулась домой в седьмом часу, приняла душ, заварила кофе, упала на диван и начала медитировать.
Итак, что мы имеем?
Помещение бухгалтерши — комната три на четыре метра. Шкаф-гардероб, три стола, два компьютера, шкаф для бумаг. Сейф. Страшилище в полтора метра высотой, непонятно даже, как его вносили. Наверное, через крышу спускали, разобрав полдома. Запирается одним ключом, сложным и красивым, но по сути — ерунда. Стены, крашенные в голубой цвет, на потолке — та же впечатляющая лепнина с огромным плафоном, в нем — люстра гигантских размеров. Потолок высокий, поэтому люстра опасной не кажется. На единственном окне закреплена решетка ручной ковки, дверь — металлическая.
В комнате работают три женщины. Ольга — главный бухгалтер, сорока пяти лет, Елена — бухгалтер-кассир, но при этом еще и сестра жены Попова, тридцати пяти лет, и еще одна — Ирина, двадцати семи лет. Она тоже называется бухгалтером, но такое впечатление, что ее взяли, чтобы двум первым скучно не было.
Когда мы вошли к ним с директором, Елена, бледная и заплаканная, пила чай, Ирина примеряла новую кофточку, а Ольга советовала ей обязательно ее купить. Неплохая кофточка, Ирина действительно смотрелась в ней очень миленько. Сама высокая, полуказашка, крашенная в светлорусую, стрижка каре. Но зубы плохие, а она внимания на это не обращает и любит улыбаться.
Ни одна из этих женщин не вызвала никакого интереса. Но подозрения с них пока не снимаются.
Следов взлома — нет.
Ермаков Алексей Петрович — высокий, плотный мужчина. Сорокалетний, очевидно, но очень хорошо выглядит. Рассказал, что после выигрыша с помощью электронного трюка он вместо двоих охранников на ночь оставлял троих. Но дежурят они у входа, отделены от бухгалтерии залом и коридором. По ночам по помещениям не ходят, все двери закрываются на ключ, вход в зал опечатывается. Вот эту печать они и охраняют. То, что охранник отдыхающей смены Сергей Байбаков погиб минувшим вечером, Ермаков уже знал. Он даже признался, что связывает эту смерть с установкой фототранзистора на тормоз рулетки. Когда я задала ему этот вопрос, он тут же с этим согласился.
Сергей, по его словам, — нормальный парень, мало пьющий и курящий, общительный и веселый. Специалистов по игорной электронике Сергей не выслеживал, он был в зале в это время. Ермаков кинул на это двух других ребят.
По их словам, счастливая парочка от казино уехала на такси; в «Астории» они были записаны как Егоров Константин и Суетова Светлана. Переночевали в «Астории», оставив «дипломат» в камере хранения, там же, при гостинице, в караульном помещении. Утром ребята Ермакова проводили их до вокзала и видели, что те сели в седьмой вагон. Билеты в кассе не брали, значит, они были куплены заранее.
Помещение казино находится на первом этаже самого большого в городе дома из тех, что еще сталинской постройки. Исходя из всех этих данных, я наметила себе план на завтра и первым пунктом с содроганием душевным поставила встречу девятого поезда из Москвы.
Но, будучи ангажированной, я уже не имела возможности выбирать. Нужно проснуться в семь утра, значит — нужно.
Глава 3
Как другие, не знаю, но если меня будить раньше, чем мне этого хочется, — уничтожу! Что я и сделала сегодня утром. Пожалела потом, а сначала полегчало немного. Хороший ты был, будильник, но голосистый чересчур.
Черт бы побрал мою обязательность, исполнительность, верность слову, чувство долга… Я перечисляла все свои великолепные качества до тех пор, пока не доволочилась до ванной. Открыла холодную воду, тяжело вздохнула и направила ее себе на спину. Почему на спину? А вы попробуйте!
Чайник вскипел, кофе заварен, а я роюсь в поисках второй босоножки, гадкой такой, темно-зеленой. Если бы не нашла ее внизу в шкафу, рядом со старой курткой, то пришлось бы отодвигать холодильник. Помнится, за ним валялось что-то похожее. Но нашла, значит, холодильник оставим в покое до следующего раза.
Откушав утренний кофий, сделала над собою легкое усилие — ведь деваться уже некуда — и стала отглаживать самое свое ненавистное платье, белое в черный горошек, рукав — фонарик, длина — чуть ниже колен. Плюнуть хочется.
Косметики — никакой, только дезика чуть-чуть. Прическа — гладкая. Посмотрелась в зеркало — м-да!
Вышла из подъезда и, пряча глаза, прошмыгнула на стоянку. Моя машина была настолько потрясена внешним видом собственной хозяйки, что и кривляться не стала. Завелась сразу и поехала, не отвлекаясь на всякие там свечи, помпы и прочие мелочи, всего и не упомнишь.
До вокзала мы добрались без происшествий. Остановилась в стороне, посидела, решаясь на подвиг. Ну не хочется выходить! Покурила и вышла.
Пальцами на меня, конечно, не показывали, на вокзале всякое можно увидеть, но куда девать руки, я долго не могла понять.
Я прошла к железнодорожным путям, не к общему выходу, а левее, где стояла «девятка», наш фирменный поезд, полчаса назад вернувшийся из Москвы. До седьмого вагона пришлось еще почапать по щебеночке, отправление поезда только завтра, а сейчас персонал собирает старое бельишко, подметает полы и готовится отдыхать, кто как умеет, конечно.