Николай Леонов - Мастер
Здесь его прервал «наган»: старчески задребезжал, и подполковник снял трубку.
– Слушай, Сима, – произнес начальник НТО, – у нас твой замочек, и почерк пробоя подтвердился вполне. Сретенка и новая кража – сущие близнецы. Словом, в заключении увидишь и...
Он что-то сказал еще. Про футбол и погоду. Но это было неважно, и подполковник не слушал его. Предположения подтвердились, этот неясный след вел в старый преступный мир. Подполковник подумал о тех, у кого был похожий почерк.
И тут же в памяти выплыл Мастер. Он был самым искусным из них – беркут по сравнению с коршунами – и всплыл поэтому первым. Но это было давным-давно, почти легенда. Осталась одна душещипательная блатная песня, живописующая его подвиги. И поют ее теперь на нарах. А сам он ушел на отдых. И стоял полтора года назад на перроне Краснодара. Его лицо проплыло за окном вагона, когда пошел поезд, угрюмое, но уже безопасное для людей. Он кончился, Мастер. Уж это Михеев знал.
А здешний преступный мир он знал пока неважно. Тут карты в руки заместителю.
– Почему не взяли шубы и костюмы? – говорил между тем Зубов. – На этот раз, возможно, было не до них. Хозяйка потрепала нервы, и тут хотя бы деньги унести подобру-поздорову.
Михеев жестом остановил Зубова.
– Первое, – сказал подполковник. – Выяснить, кто общался с семьей Крыловых после шестнадцати часов вторника до двадцати четырех среды. Здесь три версии: отца, его сестры и Нины.
«Версия Нины, пожалуй, важней, – подумал подполковник. – У старших круг знакомых поуже и в какой-то степени подобран. За годы он утрясен – все свои».
Он оценивающе посмотрел на сотрудников... Двое из них не годились – видно за версту, что из милиции, и штатские костюмы на них точно с чужого плеча. В институте будут белыми воронами.
– Версию Нины возьмете вы, Леонид Михайлович. Сберкассой займется Храпченко.
Глава 4
ВЕРСИЯ НИНЫ
Он зашел в деканат и представился двоюродным братом Нины. Он десять дней не видел сестру, и вот, понимаете, выпал случай. И не скажет ли любезная секретарша, где сестренку найти.
Секретарша понимающе улыбнулась, потому что все молодые люди, как правило, приходятся девушке двоюродными братьями, если им нужно что-то узнать по ее поводу. Ну, скажем, например, где ее отыскать.
Она пробежала глазами по спискам, заглянула в расписание и назвала аудиторию.
– Это на втором этаже, – доброжелательно подсказала она и, будто что-то вспомнив, взглянула на него с непонятным любопытством.
Он поднялся на второй этаж, отыскал нужную аудиторию и в ожидании перерыва долго слонялся по коридору, читал стенные газеты и объявления кафедр. Потом по зданию прокатился пронзительный звонок, будто рассыпали поднос со стеклянной посудой, и в коридор из всех дверей повалили студенты. Леонид облюбовал долговязого парня, лениво вышедшего из той самой аудитории, и попросил показать Крылову.
– Имею порученьице, но, понимаете, не знаю в лицо, – пояснил он, когда парень заколебался.
Долговязый тоже взглянул как-то странно, отошел, ничего не сказав, и вернулся с высокой, крепкой девушкой. «Ясно, играет в баскетбол», – подумал Леонид. Она возвышалась над ним почти на голову, это при его немалом росточке, и Леонид теперь понял, чем было вызвано любопытство секретарши. И улыбнулся сам.
– Нина, – сказала она без церемоний и протянула ладошку.
– Леонид, – представился Зубов, пожимая теплую ладошку, ее ногти были коротко острижены.
«Так и есть, баскетболистка», – подумал Леонид и, хотя это для дела ничего не значило, остался доволен своей проницательностью.
А вокруг да около слонялся тот самый долговязый парень, стриженный под ежик, не сводил настороженно-вопросительного взгляда и, судя по всему, был начеку.
– Признаться, мое дело очень деликатное, – сообщил Леонид и показал удостоверение.
Она была в недоумении.
– Лучше будет, если вы пойдете со мной, и волноваться не стоит, – сказал он, стараясь быть тактичным, – но этого никто не должен знать. То есть куда вы сейчас отправитесь. Сочините предлог про грипп или еще что-нибудь такое. Я сам был студентом и знаю, как это делается.
– Жека, – сказала Крылова изнывающему парню, – если что – я заболела. Это для старосты.
Парень поднял руку, протестуя. Леонид тоже поднял руку и сказал: «Пока».
Его стол поставлен боком к стене. Сюда же, к этой стене, собрано все имеющее относительный вес. А венский стул, для гостей, – в противоположном конце стола, и попробуй дотянись до настольной лампы – не хватит руки. Леонид хитер, во всяком случае, он сам так полагает и сделал это специально после того, как один угрюмый тип весом в шесть пудов молча поднял гранитный чернильный прибор, и Леонида спасло только обезьянье проворство. И он и этот угрюмый сели на свои места, размазывая по лицам густые канцелярские чернила.
Теперь на венском стуле находилась Нина. И хотя настольная лампа ей была ни к чему, венский стул, как обычно, стоял у свободного края стола. Такое уж у него было привычное место.
Леонид рассказал ей о краже, готовый утешить. Но она не нуждалась в этом.
– Слава Богу, главное – тетя жива, – облегченно сказала она и добавила: – Бедный папа!..
– Я вами восхищен, Нина Алексеевна, вы сильный человек. А теперь мы начнем по порядку, – сказал Леонид, положив сцепленные ладони на расчищенный стол и увлекаясь предстоящей задачей.
Цепь тонких, деликатных вопросов, и он ювелирно подведет Нину к тому, что сейчас, возможно, знает только она одна и пока не ведает этого. Он имеет в виду человека, который совершил преступление.
Леонид мысленно засучил рукава и пустился с места в карьер. Прежде всего он никого не подозревает. Из ее друзей. Упаси Бог, он далек от этого. Но преступник пронюхал; и как он это сделал, надо разобраться. Он мог узнать от нее, или друзья проболтались, буркнули где-то, а он подхватил. Намотал на ус, а потом залез в квартиру – и готово! Денег нет, а тетя еле осталась жива. В таком духе начал Леонид.
– Нет. Я никому не говорила. Мне бы и в голову не пришло, – сказала Нина твердо. – И потом это такое стеснительное дело, когда занимаешь, просто неудобно говорить...
Она и сама узнала случайно, когда забежала домой. Она, торопясь, ела омлет, и тут отец сказал про деньги. Про то, что собрал-таки нужную сумму и дня через два отнесет в правление кооператива. Она порадовалась, конечно, вместе с тетей и отцом и затем убежала на тренировку. Она играет в баскетбол, и скоро матч с университетом.
– Но он-то, вор, узнал! – заметил Леонид с улыбкой педагога. – Значит, где-то вы сказали, а потом забыли. Это было вскользь в разговоре, и теперь вы забыли где.
– Но это мог сделать и папа. И тетя.
– Согласен. И папа. И тетя. Но сейчас речь идет о вас. Давайте разберем каждый шаг и найдем то место, где вы сказали вскользь и забыли. Итак, начнем по порядку: вы съели омлет, и затем была тренировка.
Они сидели два часа, и Леонид восстанавливал прожитое Ниной по минутам.
Наконец они добрались до момента, когда Нина села в такси. Был первый час ночи, и троллейбусы редко ходили. И потом хотелось спать, она устала, а подъем рано утром.
– Минуточку, – спохватился Леонид. – Тренировка закончилась в десять. Ну, полчаса на душ и сборы. А вы говорите – в первом часу.
– Я потом еще погуляла. Ходила, дышала. Воздух, видите ли, свежий. Знаете, ночной.
– Вы гуляли одна? Или с кем-то? Учтите, я стараюсь ради вас. Это не меня, а вас ограбили.
– Я понимаю. Я гуляла одна... Вернее, с подругой.
– И кто она? Баскетболистка? – Леонид нацелил карандаш.
– Точнее, это Жека. Вы видели его. Он мой однокурсник. Был великий студенческий день – выдали стипендию, и Жека смог раскошелиться, сделать шикарный жест, взять такси и с комфортом доставить к подъезду.
Его они долго ловили, стремительное такси. Свободных машин много, но таксисты были себе на уме и проносились мимо. Тогда Жека поднял два пальца, сам не зная зачем. Просто от отчаяния. И хотя стояла темь, один водитель клюнул на эти пальцы и подогнал машину.
– Вы сели в такси, и тут-то был разговор про квартиру, – произнес Леонид. – Вы переезжаете в другой район, а оттуда вам до института добираться вечность. Но все равно. Это будет отдельная квартира, и папа деньги скоро отнесет. Сотня, другая остались. Вы так сказали. Верно?
– Именно так и сказала, в самом деле, я подумала, что ездить будет далеко, и сказала Жеке об этом почти дословно, – вспомнила Нина. – Об этом я точно сказала. Про деньги не помню. А это... Как вы узнали? Вы телепат?
– Я просто аналитик. По складу. Немного анализа, и только, – признался Леонид довольно скромно и добавил: – Телепатия – это неплохо. Настоящий детектив должен быть и телепатом.
– Но Жека очень честный, и потом... – Она смутилась.
– Он нам поможет, только и всего. И за него не бойтесь, если так. И заранее молчок, о чем тут речь. Иначе будет плохо в смысле психологии. Он забьет себе голову мусором.
