Джеймс Чейз - Том 2. Вопрос времени. Как крошится печенье. Кейд

В кабинет вошла Вера Кросс, его секретарь. Это была симпатичная, со вкусом одетая девушка. Вид ее прекрасных плеч и упругих грудей, длинных изящных ног часто помогал ему отвлечься от рутинной, скучной работы. Он часто задумывался, как бы она вела себя в постели, но никогда не мог решиться проверить это на практике. Он знал, какие осложнения могут возникнуть, если завязать флирт с этой хорошенькой девушкой. Он знал это по опыту своих коллег и поэтому никак не мог решиться на этот шаг. Петтерсон был самолюбив и тщеславен. Однажды он станет, как надеялся, вице-президентом, или даже президентом банка. И один неверный шаг может все это испортить. Так что его отношения с Верой были очень теплыми, но не более того.

— Доброе утро, Крис. Сегодня очень много почты, — сказала Вера, закрывая дверь. — Я их уже рассортировала. Справа важные и срочные. — Она уселась, старательно оправила юбку и раскрыла блокнот.

Подавив стон, Петтерсон взял первый конверт. Сегодня он очень спешил и разобрался с почтой к 9.50 утра. Время от времени, когда он читал очередное письмо, дымчато-голубые глаза смотрели на него со страниц, и он раз за разом заставлял себя сконцентрироваться на тексте. С 10.00 до 10.45 он просидел на обычной утренней «пятиминутке».

— Так как там с посетителями? — спросил он, вновь возвращаясь в кабинет.

— До ленча расписана каждая минута, — сообщила Вера. — В 11.00 придет мистер Кохан. Я смогла выкроить ему лишь полчаса.

Петтерсон хлопнул себя по лбу.

— Черт, я совершенно забыл о его акциях! — сказал он, вспомнив, что так и не сделал этого вчера, так как его мысли были заняты только Шейлой.

— Я так и думала, потому и взяла на себя смелость обратиться на биржу. Я сказала им, что вы слишком заняты. Здесь все котировки важнейших акций на сегодняшний день. — Она подала Петтерсону два листка бумаги.

— Не знаю, что бы я делал без вас, — сказал Петтерсон совершенно искренне. — Огромное спасибо.

Вера счастливо улыбнулась.

— Я понимаю, вы так устали с этими женщинами для миссис Морели-Джонсон. Нашли подходящую кандидатуру?

— Думаю, да… Это станет известно в полдень. Еще раз спасибо, Вера.

Усевшись за стол, Петтерсон углубился в изучение котировок акций, время от времени поглядывая на часы. Итак, скорее всего, миссис Морели-Джонсон уже имела беседу с миссис Флеминг. Исход беседы беспокоил его. Предположим, старая леди предпочтет пожилую женщину и откажет Шейле. Но все же ее музыкальное образование давало большой плюс, так что в этом случае возраст не будет помехой. Но кто знает, что в голове старой дамы.

Во время обсуждения с Берни Коханом его финансового положения, Петтерсон все время смотрел на часы. 11.10. Шейла в настоящий момент сидит в прекрасно меблированной суперсовременной гостиной миссис Морели-Джонсон и разговаривает со старой леди. Он вдруг почувствовал, как вспотели его ладони. Вдруг Шейле откажут? Как она поступит? Она сказала, что в городе проездом и направляется в Лос-Анджелес. Вдруг она исчезнет из его жизни? Эта мысль совершенно расстроила Петтерсона.

После Кохана ему пришлось принять миссис ван Дэвис, которая хотела выгодно вложить свободные деньги. Было почти 11.40, когда он закончил беседу. Открыв дверь, чтобы проводить посетительницу, он увидел, что Вера делает ему знаки. Извинившись перед миссис ван Дэвис, он подошел к столу Веры.

— Мне кажется, это звонит миссис Морели-Джонсон, — прошептала она.

— Переключи на мой телефон, — распорядился он и почти бегом кинулся в кабинет. Закрыв дверь, он дрожащими пальцами вытащил сигарету, закурил и, сделав глубокую затяжку, снял трубку.

— Это вы, Крис? — У миссис Морели-Джонсон был высокий голос, и, кроме того, она считала, что все ее собеседники туги на ухо. При первых звуках ее голоса Петтерсон всегда делал недовольную гримасу.

Поспешно отодвинув трубку, он сказал:

— Доброе утро, миссис Морели-Джонсон. Как поживаете?

— Все в порядке. Может быть, немножко устала. — Она любила напоминать всем, что уже не так молода. — Я насчет вашей девушки… Шейлы Олдхилл. Я разговаривала с ней. Она показалась мне весьма серьезной особой.

Петтерсон опустился в кресло. Стараясь, чтобы его голос звучал как можно более равнодушно, он сказал:

— Я тоже так думаю. Это превосходная кандидатура. Я провел тщательное расследование (ложь!). Она вам понравилась?

— Очень, — короткая пауза, затем старая леди нерешительно сказала: — Но она так молода.

Петтерсон так сжал трубку, что побелели пальцы.

— Да… это так. Я тоже немного колебался, прежде чем послать ее к вам… но ее квалификация…

— Мне нравятся другие женщины. Эта девушка не то, что я бы хотела.

«Провал!» — лихорадочно подумал Петтерсон.

— Я все понял, миссис Морели-Джонсон. Я так и сообщу мисс Олдхилл. Подыскать вам другую кандидатуру?

— Я так не говорила, — голос миссис Морели-Джонсон упал почти до шепота, так что Петтерсон вынужден был поплотнее прижать трубку к уху. — Не все так просто. Эта девушка заинтересовала меня. Я знала ее отца… Он был прекрасным музыкантом. Очень жаль, что она так мало знает о нем. Она сказала, что отец был очень разочарован, что у него дочь, а не сын, и потому уделял ей очень мало внимания. Мужчины так жестоки. Вот почему мне хочется рассказать ей больше о ее отце. Как вы помните, она слишком молода. Я часто играла, когда он дирижировал оркестром.

— Я уверен.

Петтерсон немного успокоился.

— Я уверен, она будет в восторге, миссис Морели-Джонсон.

— Я не уверена, что она будет в восторге, но, в любом случае, дочь должна больше знать об отце. Поэтому я решила взять ее с испытательным сроком.

Петтерсон потер подбородок и испустил облегченный вздох.

— Что мне сказать миссис Флеминг? Попросить, чтобы она немного подождала?

— Совершенно необязательно. Сообщите, что я уже взяла себе экономку. Я продержу эту девушку три месяца, и если она не справится с обязанностями, я откажу ей в месте и вновь проконсультируюсь с вами.

Петтерсон еще раз сделал долгий облегченный выдох, затем сказал:

— Я думаю, вы поступили очень мудро. За три месяца вы сумеете точно узнать, подойдет она вам или нет.

— Да… И я так думаю. И огромное вам спасибо, Крис, за помощь. Вы потратили на меня так много вашего личного времени.

— Для меня это удовольствие, — как можно любезнее сказал Петтерсон. — Итак, все хорошо. У меня контракт, который вы должны подписать. Может быть, я навещу вас завтра часов в одиннадцать утра?

— Разумеется! — она захихикала, как школьница, чем заставила Петтерсона недовольно поморщиться. Он вел все дела старой леди вот уже на протяжении четырех лет, и она сидела у него в печенке. «О’кей, — часто говорил он себе, — она стара, так что простим ей некоторые отклонения в психике, но почему она ведет себя, словно звезда экрана? Она совершенно непривлекательна, а здесь еще этот чертов девичий смех!»

— Прекрасно, миссис Морели-Джонсон. Когда мисс Олдхилл должна приступить к своим обязанностям?

— Она уже приступила к ним.

Петтерсон нахмурился. Это была не очень хорошая новость. Если Шейла будет все время со старой леди, как же остаться с ней наедине?

— Как вы хотите, чтобы я расплачивался с ней — еженедельно или ежемесячно?

— У девушки совершенно нет денег. Отец ничего не оставил ей. Она сообщила, что отец завещал все деньга дому престарелых музыкантов. Для меня это было несколько удивительно… Я не думала, что он настолько эксцентричен. Но музыканты все такие… я тоже эксцентричная особа. — Снова послышалось девичье хихиканье, заставившее Петтерсона сжать зубы. — Поэтому я решила сама рассчитываться с мисс Олдхилл. Я выделю ей небольшую сумму в качестве аванса, чтобы она могла купить себе одежду. Она слишком просто одета. Вы же знаете класс людей, которые живут в моем отеле. Они придают очень большое значение тому, как одевается человек. Так что вам не надо ни о чем беспокоиться, Крис. Вы и без того достаточно потрудились для меня.

Глаза Петтерсона сузились, когда он это услышал. Да, эта особа далеко пойдет, так как работает быстро. Не исключено, что она уже вышла из-под его контроля. Он был уверен, что именно она уговорила старую леди на эти новшества. За все четыре года именно он постоянно расплачивался с экономками старой леди.

— Нет проблем! — Петтерсон сделал немалое усилие, чтобы его голос звучал спокойно. — Итак, я приеду к вам завтра утром, миссис Морели-Джонсон. Может быть, вам что-нибудь привезти?

— Ах да, я только сейчас вспомнила, — последовала продолжительная пауза, затем она продолжила: — Вы не могли бы привезти мне пять тысяч долларов наличными?

Петтерсон некоторое время никак не мог понять, что она сказала. Он наклонился вперед, его плечи поникли, рука крепче сжала трубку телефона.