Светлана Алешина - Кадры решают все!

Оказавшись на улице, мы преодолели участок, разделяющий два дома, вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Лифт здесь хоть и был, но работал плохо, и мы просто не рискнули в него войти, побоявшись зависнуть где-нибудь между пятым и шестым этажом. А так как спешить нам особенно было некуда, мы пошли по лестнице на шестой этаж пешком, нашли нужную дверь и стали в нее звонить.

Простояв на площадке несколько минут, но так и не дождавшись, когда нам откроют, Виктор повторно надавил на кнопку звонка, а Ромка прислушался, прижав ухо к двери. Затем отошел от нее и отрицательно мотнул головой.

— Никого нет, — перевела я жест своего самого младшего коллеги. — Видимо, на работе или где-то еще.

— Господи, да что ж так не везет, — сразу расстроилась Бабенкова. — Прямо какая-то черная полоса в моей жизни.

— Не волнуйтесь вы так, — стала успокаивать я. — Сейчас позвоним соседям, и узнаем у них, где работают жильцы этой квартиры.

— Ну да, — поддержала меня Ромка. — Соседи быстро всю подноготную про них выложат. Особенно если бабка какая-нибудь попадется. Непременно расскажет, чье окно ты разбил и когда стащил у нее из ящика газету, — поведал он о своем личном опыте.

— В таком случае я лучше отойду в сторонку, — взволнованно произнесла женщина. — Вдруг эта моя полоса невезения передастся и вам.

Я улыбнулась этой необычной предосторожности, хотя внутренне и понимала, что когда в жизни человека наступают неудачи, он готов поверить хоть в черта, хоть в ангела, лишь бы ему это помогло.

— Ну, отойдите, — кивнула я в ответ Бабенковой. Сама подошла к соседней двери и решительно надавила на кнопку звонка.

Через несколько секунд за дверью послышалось сначала какое-то шебуршение, затем щелчок, и только потом дверь слегка приоткрылась и в образовавшуюся щелочку высунулась седенькая старушка, вопросительно на меня смотрящая. Как ни странно, но Ромкино предположение оказалось верным — мы наткнулись на старшее поколение жильцов, а значит, была надежда, что все необходимое удастся узнать прямо сейчас.

— Из собеса, что ли? — часто тряся головой, спросила бабулька у меня, видимо, не заметив остальных, стоящих позади.

— Нет, не из него. Мы из милиции, — соврала я, понимая, что про редакцию придется слишком долго объяснять.

— Милиция? — немного напугалась бабка и, высунувшись чуть больше, стала торопливо бегать глазенками по лестничной площадке. — Убили, что ли, кого? Или обокрали?

— Нет, просто нам необходимо установить, кто является владельцем соседней с вами квартиры и где этот человек сейчас находится, — как можно короче изложила я свою просьбу.

— Ой, да что случилось-то? — еще больше заволновалась бабулька. — Стряслось-то что?

— Ничего серьезного. Просто ваш сосед или соседка могли быть свидетелями преступления, вот мы и хотели их опросить, — продолжила я изображать представителя правопорядка.

Хорошо еще, что у меня не потребовали документы, иначе так ловко выкрутиться не вышло бы. Но старушка, кажется, была не особо осведомленной о том, какие беззакония творятся в округе, а потому и по старой памяти поверила мне на слово.

— Так вы знаете, кто с вами рядом живет? — повторила свой вопрос я.

— Конечно, знаю. Колесников Николай Павлович, фотограф, — кашлянув, ответила бабушка.

— Значит, все-таки фотограф, — вслух произнесла я свои мысли, потом громче снова спросила: — А где он работает, вы знаете?

— Так в ателье каком-то, — подумав с пару минут, выдала соседка.

— Может, в фотоателье? — предположил Ромка, опередив немного меня.

— Да-да, там и есть, — согласилась с ним бабушка. — Карточки там разные делает, на паспорт и другие документы.

Ромка хихикнул, найдя забавным ее манеру выражаться.

— А где находится это ателье? — продолжила допытываться я у старушки. — Далеко или рядом?

— Ой, дочка, да как тебе сказать, — задумалась старушка. — Я как-то раз была у него. Когда фотографии внука забирала. Это нужно сначала на автобусе ехать, затем немного пройтись, а там и оно.

Из подобного неопределенного объяснения я, конечно же, ничего не поняла, а потому вновь спросила:

— А на каком автобусе нужно ехать? И до какой остановки?

— На сорок втором. Выйти нужно у старой больницы, там еще сейчас магазин какой-то сделали. А раньше-то ведь медпункт был. Столько народу в него ходило, а потом закрыли, да в соседний район всех передали. Много ли теперь туда накатаешься…

Старушка вновь замотала головой, которая казалась висящей на одной жилке и вот-вот готовой отвалиться. Но нет, старушка пока еще ею неплохо управляла.

— Я знаю тот магазин, «Грушевский» он называется, — похвалился Ромка. — Только вот фотоателье поблизости от него не видел.

Посмотрев вновь на бабушку, я спросила:

— А ателье от этого магазина далеко? Как к нему пройти?

— А прямо по трамвайным путям. Мимо него они идут. Там вывеска есть, так что не пропустите, — пояснила мне вновь старушка.

Поблагодарив за помощь, я попрощалась с ней и первой направилась вниз. Виктор, Ромка и Светлана поспешили за мной следом. Когда же мы оказались на улице, Бабенкова торопливо остановила меня и спросила:

— Поедем искать?

— Поедем, — кивнула я. — Нужно же выяснить, чем вы насолили этому товарищу, что он сделал фотомонтаж и обвинил вас в убийстве.

— Да, хотелось бы знать, — садясь на заднее сиденье, вздохнула женщина.

Ромка влез в машину следом за ней. Виктор сел за руль, вставил ключ в замок зажигания и стал заводить машину. Первая его попытка не увенчалась успехом — мотор не только не завелся, но даже и не подал никаких признаков жизни. Виктор повторил все еще раз, но и теперь результата не было никакого.

— Ну вот, не хватало еще, чтобы она сломалась, — вздохнула я расстроенно. — И, как всегда, в самый неподходящий момент.

— Уверена, это все из-за меня, — взялась за старую тему Бабенкова в тот момент, когда у нее как раз зазвонил телефон. — Мне последнее время категорически не везет в жизни. Вы же сами видите.

— Это вам только так кажется, — уверенно выдал ей в ответ Ромка.

Я же вышла из машины вслед за Виктором. Тот уже успел открыть капот, повозился под ним, а потом попросил меня попробовать завести машину. Я выполнила его просьбу, но «ладушка» словно назло не подавала никаких признаков жизни. Стало ясно, что машина требует ремонта.

— Ну так что там? — высунувшись в окно, спросил у Виктора Ромка. — Поломка, что ли?

Не дожидаясь ответа Виктора, я снова вышла из своей «ладушки» и подошла к нему. На мой немой вопрос тот только неопределенно развел руками, давая понять, что не имеет никакого представления, что в ней сломалось.

— Ладно, вызывай аварийку и гони ее в гараж, — немного подумав, сказала я. — А мы со Светланой Ивановной доберемся до этого ателье на автобусе. Может, так будет даже удобнее, быстрее найдем. Ромку возьми с собой.

Легкий кивок со стороны Виктора означал его полное согласие с моим предложением. Теперь мне не оставалось ничего другого, как объяснить всю ситуацию нашей заказчице, а затем, если она того захочет, отправиться на поиски ее неизвестного врага на общественном транспорте.

Как и следовало ожидать, Светлана, не задумываясь, согласилась сопровождать меня до ателье. Было видно, что ей не терпится увидеть того человека, который пытается выставить ее убийцей. Зато вот Ромка немного поупрямился, ворча, что ему вечно все самое интересное приходится пропускать, но потом все же согласился остаться с Виктором.

А мы с Бабенковой направились на автобусную остановку.

Проведя там минут пятнадцать, дождались-таки автобуса с нужным номером и, втиснувшись в него, направились в центр города.

Стоя в толпе пассажиров, Светлана устало посмотрела на меня и сказала:

— Мой муж в вас и в самом деле не верит.

— Это он вам сказал? — поддержала разговор я.

— Да. Не при вас, конечно, потом. Ему показалось, что вы слишком молоды, чтобы заниматься такими сложными делами.

— Что ж, видимо, придется доказать ему обратное, — натянуто улыбнулась я, понимая, что женщину нужно хоть как-то приободрить.

Светлана только устало вздохнула и о чем-то задумалась.

Я устремила свой взгляд в окно, рассматривая проплывающие мимо здания. Мне нравился наш город, несмотря на то, что порой в нем бывало просто невыносимо жить. Но ведь подобные ситуации создает себе сам человек, а город тут вовсе и ни при чем. Город живет своей собственной жизнью. В одном месте он стареет, что-то даже отмирает, в другом в нем зарождается новая жизнь. И вся эта древность, старина и новизна умудряются сосуществовать и жить в мире и согласии, что не всегда удается окружающим нас людям.

Неожиданно автобус резко дернулся и притормозил. Я поняла, что мы достигли очередной остановки, где часть пассажиров вышла, а другие, напротив, втиснулись, ругаясь и ворча. Понимая, что, если я сейчас не продвинусь вглубь, меня попросту затопчут, я втянула живот и попробовала пронырнуть между стоящими передо мной двумя амбалами в кожаных куртках. Но сделать мне этого не удалось, так как животики этих малых так тесно прижимались друг к другу, что между ними не смогла бы протиснуться и мышь.