Джеймс Чейз - Только за наличные

Петелли стоял недалеко от весов и курил неизменную сигару. Пепи стоял за его спиной. Возле Петелли стоял неприятный толстяк со злым лицом и расточал улыбки направо и налево. Как я узнал позднее, это был менеджер Майами Кида.

Проигнорировав их, я вошел в раздевалку. В то время как я переодевался, спектакль давал Майами Кид. Это был высокий и сильный парень, но с некоторым избыточным весом. Когда я подошел к нему, он встретил меня иронической улыбкой.

Я оказался на четыре фунта тяжелее его, и мои руки были как минимум на три дюйма длиннее рук Кида.

– Отлично, – громким голосом сказал он, обращаясь к менеджеру. – Чем противник больше, тем легче в него попасть.

Все сочли его остроту оригинальной и расхохотались.

Когда я сошел с весов, Кид пощупал мои мускулы на руке и заявил:

– Ха! Никогда бы не подумал, что он боксер. – Да здесь же нет и намека на мускулы.

– Убери свои лапы, – рявкнул я и так зыркнул на наглеца, что Кид сделал два быстрых шага назад. – Есть ли у меня мускулы или нет, узнаешь сегодня вечером.

После моих слов воцарилась напряженная тишина, но, когда я вошел в раздевалку, гомон возобновился.

Брант зашел туда же.

– Не нервничайте, – сказал он. – Вы же понимаете, что это всего лишь спектакль.

Я ничего не сказал ему, так как отлично понимал ход его мыслей. Он боялся, что я разозлюсь на Кида и в отместку нокаутирую его. И он был недалек от истины.

– Понимаю. Не волнуйтесь.

Первую часть гонорара Брант принес в полдень.

– Вы должны отлично выглядеть, Фаррар, – сказал он, глядя куда-то в сторону.

Он снял крышку с большой коробки, внутри которой лежал белый полотняный костюм, шелковая бежевая рубашка, галстук в бело-зеленую полоску и кожаные туфли.

– Вы убьете их всех своим видом, – сказал он, фальшиво улыбаясь. – Не так ли?

– Закройте коробку и убирайтесь отсюда, – сказал я, даже не соизволив подняться с кровати.

Я находился в той комнатке, где меня поселил Рош. Жалюзи были наполовину опущены.

До боя оставалось еще семь часов, казавшихся мне вечностью.

– Да в чем дело? – побагровев, требовательно спросил Брант. – Ведь это именно то, что вам нужно. – Он развернул костюм, демонстрируя его мне.

– Убирайтесь отсюда, пока я вас не вышвырнул!

После его ухода я закрыл глаза и попытался уснуть, но мне мешали мысли о Петелли и о тех людях, которые поставили на меня свои деньги. Я пытался убедить себя, что ничего не могу изменить. Я провел достаточно времени в профессиональном боксе и знал все его грязные стороны. Вот почему я прекратил выступать. Напрасно я поддался на уговоры Бранта и вернулся на ринг. Ничего хорошего из этого не выйдет. А всему виной была мечта приехать в Майами уважаемым человеком и с деньгами в кармане. Допустим, я проведу Петелли, что тогда? Смогу ли я избежать его мести? Петелли не позволит мне просто так покинуть город. Иначе как потом он сможет диктовать волю другим боксерам. И кроме того, не такой он человек, чтобы смириться с потерей сорока тысяч долларов. Нет, он будет пылать жаждой мести. Да, попал я как кур в ощип, но винить в этом я мог только себя.

Я лежал на постели, лихорадочно пытаясь найти выход из создавшегося положения, а стрелки неумолимо бежали по кругу, отсчитывая время. Я все еще лежал, когда Рош просунул голову в щель двери.

– Половина восьмого, Джонни. Время вставать. Все о'кей?

Я поднялся.

– Думаю, да. В этом городе можно вызвать такси?

– Я сам отвезу тебя. Буду готов через пять минут.

– Прекрасно.

Я ополоснул лицо водой, вытер полотенцем, расчесал волосы, затем нарядился в костюм, оставленный мне Брантом. Он пришелся впору, но мне было неприятно надевать его. Я предпочел бы быть в своем, если бы он не был таким потрепанным.

Послышался стук в дверь, и в комнату вошла Элис.

– Отлично выглядишь, Джонни.

– Я тоже так думаю.

Я подумал, что бы сказала эта женщина, узнав цену, уплаченную мной за все это.

– Том заводит машину. Удачи тебе, Джонни.

– Благодарю. Я рад, что тебя не будет там.

– Том приглашал меня, но я не люблю бокс. Правда, за тебя я буду болеть.

– Вот как. Пока. Благодарю за все, что вы для меня сделали.

– Но ведь ты же еще вернешься сюда?

Вернусь? Хотел бы я это знать.

– Разумеется, – поспешно сказал я. – Но поблагодарить никогда не мешает.

– Положи это в свой карман. Он всегда приносил мне удачу, и я хочу, чтобы и тебе сопутствовала удача.

Я смотрел на серебряный медальон, который она сунула в мою руку. Это было изображение какого-то святого, и я с удивлением его рассматривал.

– Спасибо, Элис, но думаю, было бы лучше, если бы ты оставила его себе. Вдруг я потеряю его.

– Сунь в карман и забудь о нем. Он принесет тебе удачу.

Я последовал ее совету, сунул медальон в карман и забыл о его существовании.

Едва я спустился по ступенькам, как возле кафе остановился внушительный «Кадиллак» Петелли. За рулем сидел Бенно, а на заднем сиденье примостился Брант.

– Мы решили заехать за тобой, – сказал Брант, высовываясь из окна. – Как настроение?

– Нормально. Но я поеду в машине Роша.

– Вы поедете с нами, – прошипел Пепи, заходя мне за спину. – Наша задача не спускать с вас глаз до того времени, пока не закончится бой.

Рош еще не появился. Не было смысла наживать лишние неприятности.

– Скажи Тому, что я поехал с этими ребятами, – крикнул я Элис, стоящей у двери кафе.

Я сел рядом с Брантом, и машина быстро помчалась по безлюдным улицам. Почти все население Пелотты находилось в данный момент на стадионе. Когда мы подъехали к белому бетонному зданию, Пепи сказал, не оборачиваясь:

– В третьем раунде, Фаррар, иначе тебе не поздоровится.

– Не пыли, – спокойно сказал я. – Не мальчик. Так что десять раз повторять не надо.

Машина остановилась, и я уже собрался покинуть салон, когда Бенно сказал:

– Сразу после поединка получишь деньги наличными. Твоя машина находится возле служебного входа. Бензина полный бак, так что можешь тут же отправляться в Майами. О'кей?

Я ограничился кивком.

Бенно припарковал «Кадиллак» на стоянке, и мы вышли из машины. Быстро подойдя к служебному входу, Пепи открыл дверь. На нас пахнуло горячим душным воздухом переполненного зала.

– Все билеты проданы, – гордо заявил Брант. – В зале яблоку негде упасть.

Мы вошли в зал, заполненный воющей толпой, и, не реагируя на крики, я быстро прошел в раздевалку. Возле двери галдели журналисты. Брант следовал за мной по пятам.

Уоллер уже ждал меня.

– Можешь не дожидаться меня, – сказал я Бранту. – Генри все сделает.

– Но послушайте… – начал было Брант, но я бесцеремонно прервал его:

– Не хочу видеть твою рожу рядом. И возле ринга тоже. Все, что нужно, сделает Генри.

Брант пожал пухлыми плечами. Его лицо осталось бесстрастным.

– Как скажете. Только не сердитесь на меня. В конце концов, я не имею ко всему этому ровно никакого отношения.

– Может быть, и так, но ты втянул меня в эту историю, а посему я не хочу видеть тебя в своем углу ринга.

Подойдя к двери, он сказал:

– И не думай, что ты такой хитрый, Фаррар. Ты увяз в этом деле по уши, так что без глупостей.

– Пошел вон!

Когда он вышел, я начал переодеваться. Уоллер озабоченно смотрел на меня.

– Успокойтесь, мистер Фаррар. Нельзя в таком состоянии выходить на ринг.

– О'кей, о'кей, не наезжай на меня, – сказал я, забираясь на массажный стол. – И запри дверь, чтобы нам не мешали.

Закрыв дверь, он начал работать и через пару минут спросил:

– Решили выиграть?

– Откуда мне знать? Разве это можно предвидеть?

– Я так не думаю. – Некоторое время он ожесточенно массировал мои мышцы, затем сказал: – Мистер Петелли причинил много вреда боксу в нашем городе. Разве исход матча не предрешен?

– Тебе это прекрасно известно. И, думаю, половине города тоже. А чего еще ждать, если Петелли поставил на Кида десять грандов. Тебе сказали, что я должен лечь в третьем раунде?

Уоллер хмыкнул. Мы не смотрели друг на друга.

– Не сердитесь на мистера Бранта, – сказал Уоллер. – Он неплохой парень, но что он может против Петелли. Стоит ему только вякнуть, и Петелли моментально заткнет ему рот. А ведь у него жена и детишки. Он должен думать об их будущем.

– Не будем об этом, Генри. Может быть, Брант и не виноват, но мне не хочется видеть его рядом с собой. Ведь ты вполне можешь быть моим секундантом.

– Если вы намерены лечь в третьем раунде, вам не нужен секундант, – грустно сказал Уоллер.

Где-то он был прав.

– Предположим, я не буду соблюдать правила игры. Предположим, я измотаю Кида и нокаутирую его. Какие у меня шансы уцелеть?

Уоллер оглянулся, словно опасался, что нас подслушивают.

– У вас что, крыша поехала? – сказал он, округлив глаза. – Выбросьте это из головы.

– Меня просто интересовало твое мнение. Куда выходит это окно?

– Успокойтесь. Нет смысла говорить о подобных вещах.