Валерия Вербинина - Аквамариновое танго
– У меня нет, – ответил Анри, и Сюзанна удалилась шаркающей походкой, всем своим видом выражая недовольство.
Когда она вышла, Лемье приотворил дверь и смотрел, как она удаляется. Затем он закрыл дверь и привалился к ней плечом.
– Вы когда-нибудь работали в полиции? – внезапно спросил он.
– Нет. Я, скажем так, дилетантка. Но кое-какой опыт у меня есть.
– Это я дилетант, – вздохнул инспектор. – Итак, во время войны Рошары появляются здесь с приличной суммой денег и покупают кафе. Через несколько лет мужа убивают, по почте приходит странное письмо, а затем убивают жену. Есть, кроме того, этот владелец мюзик-холла, который как-то был с ними связан и о котором мадам Рошар не пожелала говорить. Возможно, в прошлом существует некая тайна, которая связывала Рошаров с Парни. Не исключено, что благодаря этой тайне Жозеф и Савини сумели обзавестись деньгами, а разговоры о наследстве были только для отвода глаз. Я ничего не упустил?
– Ничего. Постарайтесь навести справки о Рошарах. Кем они были до 1916 года, где жили, откуда у них появились деньги, правда ли, что это наследство, или нет. Что могло их связывать с Оноре Парни, нет ли в смерти Парни чего-либо подозрительного, и так далее. Кроме того, желательно вычислить номер первый. Проверьте, не было ли в окружении Парни странных несчастных случаев или убийств. Один раз мне повезло, потому что в кадр попало то, что нам требуется, но не стоит ожидать, что так везти будет всегда. Вам придется серьезно поработать, инспектор Лемье, и, боюсь, это та область, где я уже никак не смогу вам помочь.
– Однако я буду держать вас в курсе расследования, – заметил молодой инспектор, и его глаза блеснули.
– Это сколько угодно, сударь, – ответила Амалия. – Тут я всегда к вашим услугам.
* * *Четырнадцать человечков стояли на полке. В соседней комнате, разговаривая сам с собой, бродил, бормотал и жестикулировал человек. Странный, одержимый человек, который сотворил этих человечков – и, собственно говоря, заварил всю кашу.
Наконец он перешагнул порог, но споткнулся обо что-то и едва не упал.
– А, черт побери…
Он зажег свет и, дергая щекой, стал искать на полке человечка, на спине которого было написано: «Савини Рошар».
Страдальчески морщась, он отрезал человечку голову, бросил его в кучу казненных фигурок и оглядел оставшиеся.
– Было семнадцать, минус четыре, – хихикнул он. – Значит, тринадцать?
Лицо его передернула гримаса гнева.
– И кто же теперь покинет их первым, а?
Он обхватил ладонями виски, словно у него невыносимо болела голова, и, шатаясь, побрел прочь из комнаты.
Глава 4
Загадочное самоубийство
– Я навела кое-какие справки об этом инспекторе, который ведет дело, – сказала Ксения на следующее утро.
– Анри Лемье? И кто же тебе о нем рассказал?
– Сестра Анна из местного монастыря. Она возглавляет монахинь, которые помогают нам ухаживать за больными и ранеными.
– Не сомневаюсь, что она предоставила тебе самые точные сведения, – заметила Амалия с улыбкой.
– Не думаю, что это плохо. Итак, наш инспектор родом из Авиньона. В Ниццу он переехал из-за слабых легких. В Авиньоне в полиции прослужил полтора года или около того, вел мелкие дела и заполнял разные бумаги.
– Вот как?
– Да, но в принципе у начальства он был на хорошем счету. В Ницце он находится с начала года. Раскрыл несколько убийств, которые, судя по всему, не представляли особой сложности.
– То есть в общей сложности он меньше двух лет в полиции и уже инспектор?
– Да, но вовсе не за какие-то особые заслуги. Дело в том, что он отыскал потерявшуюся собачку любовницы мэра. Любовница была счастлива заполучить своего Коко обратно, и благодаря своей находке Лемье стал инспектором.
– Передай мне сахар, пожалуйста… Спасибо. Значит, по-твоему, на Лемье рассчитывать нечего?
– Если речь действительно идет о череде убийств, совершаемых с непонятной целью, то – нет. Мы же все-таки не о пропавшей собачке говорим…
– Все зависит от того, насколько он честолюбив, – сказала Амалия. – Вряд ли он желает остановиться на чине инспектора. Впрочем, мы в любом случае договорились действовать совместно.
– То есть ты раскроешь дело, а его произведут в комиссары?
– Сидя на одном месте и читая газеты, дело не раскрыть, – парировала Амалия. – Нужны власть, знания и возможности, которых у меня нет, зато они есть у полиции. Разумеется, я буду давать советы, в каком направлении вести поиски. И, разумеется, в конечном итоге, если убийца будет найден, все лавры достанутся инспектору. Меня это более чем устраивает, потому что для меня самое главное – чтобы этот инцидент не использовали против нас.
Однако вскоре выяснилось, что Ксения недооценивала молодого инспектора. На следующий день он явился на виллу и попросил у Амалии аудиенцию, которую тотчас же получил.
– Я опросил знакомых Рошаров, – начал Анри, едва сев по приглашению хозяйки. – У них сложилось впечатление, что хозяин кафе и его жена не слишком любили распространяться о своей жизни до войны. Впрочем, жене булочника мадам Рошар как-то проговорилась, что находилась в услужении в каком-то замке, где ее муж был дворецким.
– Значит, кое-что уже вырисовывается, – заметила Амалия. – Замок, муж – дворецкий, жена – прислуга… Хотелось бы узнать кое-какие подробности, к примеру, название этого замка.
– Мадам Рошар его не упоминала.
– Вы смотрели их семейные фотографии? Может быть, на какой-нибудь из них запечатлен замок, который нам нужен?
– Я обыскал весь дом, но почти все фотографии сделаны в ателье уже много лет тому назад. Впрочем, одно фото супругов в одежде прислуги я все же нашел.
И в подтверждение своих слов он вытащил карточку и положил ее на стол.
– К сожалению, здесь виден только вход в замок, дорожка и часть стены, увитая плющом. И в кадре, так же, как и на обороте, нет никаких надписей или иных примет, которые позволили бы точно определить, где именно сделано фото.
– Досадно, – вздохнула Амалия, разглядывая снимок. – Но уже то, что до кафе эти двое были слугами, многое нам дает. К примеру, они могли служить у Оноре Парни. Кстати, у него осталась жена или дети, у которых можно навести справки по этому поводу?
– Парни не был женат, и детей у него не было. По крайней мере, официально.
– Это осложняет дело…
– Согласен. Тем не менее я все же послал запрос в парижскую префектуру, нет ли каких-либо признаков того, что Оноре Парни мог погибнуть не своей смертью.
– Этого недостаточно. Нужно узнать, где и когда он пересекался с супругами Рошар. Кстати, они действительно получили наследство в 1916 году?
– Я как раз уточняю этот момент, но так как наследство было получено не в Ницце – если оно вообще имело место, – наведение справок может занять некоторое время.
– Больше вам ничего узнать не удалось?
– Нет. Но мне кажется, что я нащупал связь между Рошарами и Парни.
– Мсье Лемье, с этого и надо было начинать!
– Я не совсем уверен, что я прав, но… Словом, я решил пойти вашим путем.
– Простите?
– Я решил просмотреть газеты за 1916 год и поискать, где в них фигурирует фамилия Рошар. Понимаете, – доверительно прибавил Лемье, – меня не оставляет ощущение, что за происходящим стоит какая-то темная история, а раз так, не исключено, что она могла отразиться в газетах. Полицейские архивы Ниццы мне ничего не дали, ну и… я вспомнил о вашем методе.
– И?
– Я просмотрел уйму газет за 1916 год, но ничего не нашел. Тогда я подумал, что надо расширить круг поисков, и стал изучать прессу за 1915 год.
Он достал блокнот, бросив на Амалию взгляд, которым ученики, ожидающие поощрения, смотрят на учителя, который их кое-чему научил, и это не могло ей не польстить.
– Так что вы нашли, Анри?
– Я сделал все необходимые выписки… нет, это дело о краже шелка из лавки… – он говорил, нетерпеливо листая страницы. – Вот. «Похороны Лили Понс состоялись 27 декабря на местном кладбище, в отсутствие священника. Присутствовали ее слуги, шофер, раненые, которые нашли приют в замке, где жила певица. Трогательную речь произнес ее дворецкий Жерар Рошар, вспоминая добрые качества умершей…» и далее: «Одной из присутствующих, мадам Савини, стало дурно. Франция никогда не забудет чудесный голос…» ну, дальше уже не слишком интересно, сплошные штампы.
– Кажется, я слышала это имя, – заметила Амалия. – Лили Понс была довольно известной певицей, хотя… – Она нахмурилась. – Что значит это многозначительное – «в отсутствие священника»?
– Она покончила с собой в ночь на Рождество. Застрелилась. – И Анри пустился в объяснения: – Мы все знаем, что журналисты нередко грешат неточностями. Он принял имя мадам Рошар – Савини – за ее фамилию, а Жозефа Рошара окрестил Жераром, возможно, из-за рифмы. Кроме того, Лили Понс покончила с собой в замке, расположенном в Турени, а ведь Рошары приехали как раз оттуда… Все сходится.
