Ральф Сарчи - Избави нас от лукавого
Боль в виске усилилась, желудок свело, показалось — вот-вот вырвет. Никакого движения я не заметил, было лишь ощущение инфернального ужаса и абсолютного зла. Я стоял, не в силах шевельнуть губами, и мысленно приказал демону уйти именем Иисуса Христа. Нечистый ослабил хватку настолько, что я смог достать из кармана бутылочку со святой водой. Плеснув ею на дверной проем, я попятился к лестнице, не отводя глаз с проклятых дверей.
В гостиной, где ожидала семья, боль и дурнота быстро отпустили. Я отвел Джо в сторону и коротко рассказал, что случилось.
– Ральф, ты на это взгляни. — Он протянул мне записку, надиктованную «призраком» вчера вечером.
В глаза бросилось: «Беда придет к тем, кто живет внизу. Бойтесь ночи!»
Глава 2
Конец ночного кошмара
Пока я спасался от инфернальной атаки в подвале, в деле появился новый тревожный поворот. Через две недели после того, как дух начал играть в свои игры с зеркалами и туманом, старшая дочь Габби, Лусиана, подверглась серии необъяснимо жестоких нападений. Молодая невеста была, безусловно, красой и гордостью своей семьи — с длинными волнистыми черными волосами, светло-оливковой кожей и темными сверкающими глазами, но у нее было мрачное, почти враждебное выражение лица. Исходящее от нее неистовое страдание окутывало ее плотной грозовой тучей. Возникало ощущение, что если вы скажете не то, разразится буря с громом и молниями.
Вежливая просьба Джо, чтобы Лусиана надела медаль святого Бенедикта, а не клала ее перед собой на стол, немедленно вызвала вспышку.
– У меня был медальон Пречистой Девы на цепочке, а сегодня утром он пропал, — сердито объявила девушка, глядя на присутствующих, будто подозревая родственников в краже. — Золотой, между прочим!
– Об этом не волнуйся, — мягко произнес Джо. — Демон мог сделать так, что у тебя пропал медальон — хотел настроить тебя против твоей семьи. Нечистый хочет, чтобы люди вцепились друг другу в глотки. Почему бы тебе не надеть пока другую медаль?
– Шнурок слишком длинный, — пожаловалась Лусиана.
Она подала медаль Карлу, который мялся рядом, не решаясь подойти: он заметно побаивался своей резкой, энергичной невесты. Хотя ему было всего лет двадцать пять, он уже начал лысеть, отчего широкий лоб и большой ястребиный нос стали заметнее. Одет он был в черное с ног до головы и в левом ухе носил золотую сережку. Сунув руку в карман тесных джинсов, Карл вынул швейцарский армейский нож и аккуратно укоротил провинившийся шнурок.
– Что ты сделал? Теперь слишком коротко! — закапризничала Лусиана.
Карл поспешил отрезать еще шнур от принесенного нами клубка.
– Так нормально?
Лусиана схватила шнурок с медалью и натянула через голову, стараясь не зацепить свой густой хвост.
– Вроде да, — неохотно призналась она. Вдруг застеснявшись своего дурного настроения, Лусиана добавила: — Простите, что веду себя как дрянь, но ночью мне удалось поспать всего полчаса.
– Не извиняйся, — успокоил Джон. — Я понимаю, ты расстроена и напугана. Сейчас мы позовем Ральфа и ускоримся с решением проблем, с которыми вы столкнулись.
Казалось, гнев покинул девушку вместе с силами. Лусиана ссутулилась на стуле, будто на тонкие плечи легла невидимая тяжесть.
– Несколько недель назад, около двух часов ночи, я читала в своей комнате. На тумбочке стоял стакан с водой. Я встала включить в коридоре свет для моей сестры, которая ушла на вечеринку, и тут стакан будто взорвался — осколки едва не попали мне в лицо.
Боясь спать одна, следующую ночь Лусиана провела в комнате сестры. Посреди ночи двухъярусная кровать, на которой спали девушки, затряслась, буквально подпрыгивая на полу. И снова семья проснулась от испуганных криков. Но едва включили свет, как фокусы немедленно прекратились.
Это тоже характерно для проникновения: страшное происходит в темноте и прекращается при свете. Типичное демоническое давление на психику с целью вызвать страх и растерянность, чтобы жертвы спрашивали себя: «Кровать тряслась, или мне привиделось? Неужели нам обеим показалось?»
Сперва нечистый действовал незаметно, но с каждым днем становился все наглее. Проникновение быстро прогрессировало и перешло в настоящее подавление: инфернальные силы больше не обращались в бегство при щелчке выключателя — нападения начались даже при свете дня.
Всякий раз демон выбирал жертвой Лусиану.
– Меня каждый день царапали или резали, — говорила девушка. — Обычно на руках выступали широкие красные полосы, которые очень быстро проходили, порой за несколько минут. Однажды ночью, часа в два, я почувствовала болезненное жжение на коже. Ощущение было как от ожога. Я проснулась и увидела на животе нацарапанную пентаграмму. В другой раз нестерпимо защипало руку. Когда я посмотрела в зеркало, то увидела число Зверя — 666, сложившееся из проступивших на предплечье огромных красных рубцов.
Почему именно эта девушка стала целью демонических сил, было непонятно. Младшие сестры в один голос заявили, что Лусиана сильная, красивая, смелая и довольно своенравная. Она у них главная. Однако за время своего участия в Работе я убедился: не существует четких критериев, по которым бесы выбирают свою жертву. Могу лишь предположить, что причина кроется в эксплуатации человеческих слабостей — любимом занятии дьявола. Очень часто демон терроризирует ребенка — агрессивная нечисть любит цепляться к детям. Жестокая, но действенная тактика: если цель злого духа — мать семейства, есть ли способ эффективнее сломить волю женщины и подавить ее сопротивление, чем третировать ее дитя?
Может, поэтому старшая из дочерей Габби пострадала больше остальных? Но у меня сложилось свое мнение, почему Лусиана приняла на себя основной удар. Если падший дух предстал в жалостном облике невесты, убитой в день свадьбы, то по своей извращенной логике демоны могли рассудить, что мать будет больше сопереживать перенесенным бедняжкой мукам, если ее дочь, настоящая невеста, тоже будет страдать.
Если я прав, то план сработал: Габби поспешила спросить Вирджинию, какие еще духи обитают в доме. Естественно, у демона был готов ответ.
– Она сказала, что в доме два полтергейста, — сообщила нам Габби. — Один хороший, а другой очень противный и опасный.
Джо вздрогнул. Мы ненавидим это словечко, популярное у парапсихологов — по крайней мере у тех, кто верит в духов. А то некоторые объясняют случаи проникновения, подавления и даже одержимости проделками полтергейста — по-немецки «шумный, озорной дух» (или валят происходящее на естественные феномены вроде электромагнитных волн, подземных источников — на все, что угодно, лишь бы не на дьявола). В такой трактовке дьявольские силы начинают казаться кучкой проказников, которые явились повеселиться в оригинально-мрачном духе. По-моему, это все равно что называть насильников и грабителей не реальной угрозой обществу, а любителями острых ощущений, не встретившими понимания.
Мне не важно, верите ли вы в дьявола. Я лишь молюсь, чтобы вы и ваша семья никогда не испытали на себе его ярость и неутолимую ненависть. Я возражаю парапсихологам, которые «научно» исследуют проявления нечистой силы, приходя с видеокамерами и магнитометрами вместо святой воды и освященных реликвий. Они снимают показания приборов, делают несколько красивых снимков всяких потусторонних плазмоидов и весело уходят, оставляя пострадавшую семью наедине с их кошмаром. Как, должно быть, радуется этому нечистый! Найдется ли лучшая ширма его стремлению уничтожить человечество, чем списывание происходящего на безобидные шалости так называемого полтергейста?
Мой напарник не смолчал:
– К вам применили старую тактику злого и доброго полицейского, в смысле, злого и доброго полтергейста, вот только добрых полтергейстов нет. Это эвфемизм, которым иногда обозначают демона. Не впадайте в заблуждение: в вашем доме есть только инфернальная сущность, типа как плохой парень.
Запугав Габби зловещими откровениями о нехорошем полтергейсте, Вирджиния перешла ко второй фазе своей мошеннической игры — вызвалась «помочь» семье с проблемой, которую сама же и вызвала. Это напоминает преступников, которые исподтишка разбивают витрину магазина, а пару часов спустя предлагают владельцу магазина непомерно дорогой ремонт.
На этом демон не остановился: в тот же день явился другой «призрак» — в качестве гаранта добрых намерений.
– Я увидела своего отца. Он умер пару лет назад, а тут стоял передо мной, — рассказывала Габби. — Он называл Вирджинию «леди» и клялся, что она хорошая. Он являлся раза четыре или пять, мы долго беседовали. Однажды вечером его видел Ди-Джей, они проговорили не меньше часа.
– Было что-нибудь необычное в его внешности? — спросил Джо.
– Вроде нет, отец как отец, — ответила Габби. — Он говорил о событиях из моего детства, о которых знали только я и он. Ди-Джей, ты же его видел! Каким он тебе показался?
