Марина Серова - Кто кого
— А эта девушка… Наташа… она может быть связана с задольскими?
— Поговорите с Климовым. Он больше моего знает об амурных делах Савичева.
Климова я нашла на тренировке, которую проводил в ледовом Дворце спорта «Кристалл» второй тренер Сафонов. Два десятка рослых молодых ребят на площадке отрабатывали те или иные приемы борьбы, катания или какие-то элементы бросков.
Климов подкатился ко мне, неузнаваемо огромный в черно-зеленом хоккейном свитере с наплечниками, в черном шлеме и с клюшкой в руках.
— А, это ты, — хмуро сказал он, — говорят, наш шеф, Александр Иваныч то есть, нанял тебя расследовать это дело?
— Я хотела задать тебе несколько вопросов, Валера, — утвердительно кивнув, сказала я.
— Ну что ж, попробуй.
— Что ты знаешь об отношениях Савичева с Натальей Башковой? Ведь он подумал, что это она пришла к нему в комплекс хоккейной базы.
— И я думаю, что это была она, — все тем же весьма нелюбезным тоном проговорил Климов.
— Тем более. Кто она и каковы были ее отношения с Савичевым? Ты должен знать, Валера, ведь он твой близкий друг.
— Отношения как отношения, — уже более ровным и доброжелательным голосом выговорил Климов. — Познакомились они в Задольске… нет, в Москве, в мае прошлого года. Ну и покатилось. Если тебя интересуют какие-то «жареные факты», по этому вопросу могу сообщить, что брат Наташи, Олег, знает Леху с детства и даже шастал с ним в одной мелкоуголовной кодле. А сейчас этот Олег работает в «Сатурне» чуть ли не коммерческим директором.
— Вот оно как все просто, — произнесла я. — То есть ты подозреваешь Наталью и Олега?
— Наташу? Чтоб она подставила Савичева под стволы этих ублюдков и допустила, чтобы они застрелили Петрова и продырявили Макса Смолинцева? — воскликнул Климов. — Ну нет!
— Но ты считаешь, что это была она?
— Да!
— Неувязочка выходит, родной, — сказала я, — впрочем… А что ты можешь сказать об Игоре Михайловиче Костичкине?
— А об Игоре Михайловиче я не могу сказать ничего. Работал он на базе полгода, нанимал его Суворов, и откуда он и кто таков, ничего не знаю.
— Это вы ведете дело? — подъехал к нам совсем еще молодой паренек. — Вы узнали что-нибудь о Савичеве?
— Пока нет…
— Вы должны найти его, — серьезно сказал юный Слава Ставрогин, — без Смолинцева еще можно, а без Леши команда обезглавлена. Мы не можем без него.
Глава 4
ИГРЫ ДЛЯ НАСТОЯЩИХ МУЖЧИН
…Почувствовав на затылке грубое прикосновение пистолетного дула, Савичев похолодел и, чуть повернув голову налево, скосил туда же глаза, стараясь разглядеть человека, столь учтиво обошедшегося с ним.
— Уйми чердак! — грубо прикрикнул тот, весьма болезненно ткнув дулом в затылок Алексея.
Савичев поднял глаза — туда, где на ледовой площадке неподвижной черной тенью застыла девушка. Алексей как-то беспомощно улыбнулся ей и выговорил:
— Ну спасибо тебе, Наташенька…
— Молчать! — рявкнули за спиной.
Она медленно повела плечом, словно желая укрыться от пристального взгляда Савичева, и тихо сказала:
— Леша, все будет хорошо. Я не виновата… ты сам поймешь. Я тебе все объясню.
— Зачем ты? — горько сказал он. — Я думаю, и без тебя найдется немало желающих все мне разъяснить.
— Слюшь, дарагой, пачиму абижаищ? — произнес другой голос с сильным кавказским акцентом. — Если будэш вэсти сэбя хараще, праживещ балшую и счастлывую жизн.
— Кто вы такие? — агрессивно спросил Смолинцев, не обращая внимания на то, что и в его голову с силой упирался ствол.
— Молчи лучше, дятел! — сказал первый террорист. — Тахир, выведи их во двор и посади в машину.
— Хараще, Круглый, — ответил кавказец. — Пащли!
Смолинцев оглянулся. Первый бандит стоял и что-то горячо доказывал девушке, а та молча смотрела в лед под ногами и нервно сплетала и расплетала пальцы рук. А за ними с Савичевым шел один невысокий, хоть и чрезвычайно широкоплечий и плотный человек с характерной кавказской внешностью.
Поравнявшись с дверью, Смолинцев задержался, кавказец протянул руку, чтобы подтолкнуть упрямого пленника, но в следующую секунду сильнейший удар ногой в живот, молниеносно и четко исполненный Максимом, отшвырнул незадачливого конвоира метра на три.
— Текаем, Леха! — прошипел Смолинцев и высунулся было в коридор, но, увидев бежавших навстречу двух парней с автоматами, отпрянул назад.
— Туда, Макс! — хрипло произнес Савичев, указывая на противоположный бортик площадки. — Там есть еще один выход…
Первый налетчик обернулся на шум и, подняв пистолет, прицелился в бегущих прямо на него хоккеистов. Пролетая мимо все еще лежащего в нокауте Тахира, Савичев непостижимым образом извернулся и, не снижая скорости, выхватил у него пистолет.
— Не надо, Олег! — крикнула Наташа, вцепившись в руки бандита, прицелившегося в Алексея. — Я умоляю тебя, не…
— Ах ты, сука! — прорычал тот и, одним легким движением отстранив девушку, почти не глядя выстрелил в набегающих на него парней.
Смолинцев глухо вскрикнул и, упав на колени, покатился по льду, за ним сначала каплями, потом пятнами, а затем и непрерывной багровой дорожкой стелился кровавый лед.
Но уже через секунду Савичев настиг бандита и, рыча от гнева и ненависти, вцепился в глотку. Вероятно, желание расплатиться за раненого Смолинцева вытеснило все прочие стремления — даже стремление спасти собственную жизнь.
Оружие, звеня, покатилось по льду, и два переплетшихся тела рухнули возле согнувшегося от невыносимой боли Смолинцева. Над ними, в отчаянии заломив руки, стояла Наташа.
Савичев был куда сильнее и мобильнее бандита, поэтому уже через три секунды тот хрипел, выпучив глаза, пытаясь разомкнуть на собственном горле стальные пальцы хоккеиста.
Девушка схватила Алексея за плечи и попыталась оттащить от Олега, но Савичев только взмахнул рукой — и та, отлетев, покатилась по льду, пачкая пальто в крови Смолинцева.
— А ну, отпусти его, падла, — прозвучал над Савичевым грубый голос одного из братков с автоматами, и дуло с силой ткнулось в Алексея.
— Успели, суки… — прохрипел хоккеист, отпуская шею предводителя бандитов.
— Не стрелять! — сдавленно выдохнул тот, поднимаясь из-под Савичева. — Ворон велел, чтоб с его головы и волоска не упало. Он стоит миллионы баксов!
— Ах, вот оно что, — прошептал Савичев. — Теперь ясно…
— Ас этим что?.. — спросил бандит, указывая на пытающегося встать Смолинцева.
— Не стрелять!.. — взревел Олег внезапно, но два негромких хлопка уже прозвучали, и Смолинцев, конвульсивно вздрогнув всем телом, упал ничком на бок и затих.
— Чьмо паращное, лощара паганый! — выговорил Тахир, опуская пистолет, и опять со стоном согнулся в три погибели, схватившись за живот.
— Макс!.. — хотел было крикнуть Савичев, но только булькающее хриплое клокотание вырвалось из груди хоккеиста.
— Идем! — коротко произнес Олег. — А ты, Нагиев, — повернулся он к кавказцу, — будешь сам разруливать с Вороном насчет вот этого… — Он ткнул пальцем в тело Смолинцева.
Наташа, неподвижно стоявшая у бортика, подошла к Олегу и тихо произнесла:
— Сначала охранник, потом Максим… Ты же обещал, что это…
— А кто тебя просил звать и Смолинцева? — перебил тот.
— Я думала…
— Раньше надо было думать! — грубо оборвал Олег.
Наташа взглянула на него:
— Мне жаль, Олежка, — произнесла она, — мне жаль, что у меня есть такой брат, как ты.
Я ненавижу тебя…
Огромный джип уже затемно въехал во двор одного из новых домов в центре города. В нем была заселена едва ли не десятая часть квартир, и потому на весь темный массив дома приходилось не более двух десятков освещенных окон.
— Есип, Карась, выводите его, — скомандовал Олег Башков, — да поосторожнее, здоровый, черт…
Амбалы ухватили Савичева и довольно нелюбезно выволокли из салона джипа, пристукнув по пути массивной дверью.
— Я не пойду с вами, — сказала Наташа.
— Чего?
— Я не пойду с вами. Можешь меня пристрелить, Олег, ты на это вполне способен.
— Тахир, будь добр, прихвати ее с собой, — улыбаясь, произнес Олег.
Квартира была большая. Каждая комната — всего их было пять — была обставлена роскошной мебелью, отделана шелком, мрамором и зеркалами. В холле в низком кресле сидел бритый охранник и пил через трубочку коктейль.
Возле него на небольшом столике лежали пистолет и рация.
Увидев Савичева, он расплылся в широчайшей улыбке и попросил автограф, на что получил от хоккейного полубога подробнейшие и исчерпывающие указания, куда ему следует идти — чтобы там получить искомый росчерк пера.
Амбал не обиделся, а снова плюхнулся в кресло и стал тянуть коктейль.
— Какой гарячий малтшык, слющь, — насмешливо откомментировал Тахир.
