Чингиз Абдуллаев - Мистерия эпохи заката

Я знал, что ей уже за сорок. Так, может сказывается возраст? Возможно, ей приятно, что такой известный покоритель женских сердец, как Артур Абрамов, решил обратить на нее внимание? Все возможно, хотя я все равно не понимал мотивов ее поступка. Она могла встречаться с любым другим человеком, но не с Абрамовым, которого так ненавидел ее муж. И зачем она так рискует? Вот вопрос, на который я не находил ответа.

Попытался я понять и позицию моего босса. А ему зачем нужна эта встреча со стареющей актрисой? Не спорю, она эффектная женщина и выглядит очень неплохо. Но ей уже за сорок. Он без проблем мог бы найти себе женщину помоложе. Или вообще другую женщину. У него такие возможности и столько женщин, готовых прилететь в Лондон по его первому зову! И столько среди тех, кто его окружает, молодых и красивых. На худой конец существует Сандра. Она с огромным удовольствием провела бы с ним уикенд в «Дорчестере». Эта молодая женщина без комплексов готова удовлетворить все его причуды. Да и сотня других актрис, топ-моделей, просто красивых женщин ждут не дождутся, когда он согласится с ними встретиться. И вдруг такой пассаж!

Зачем ему такой риск? Или есть особое удовольствие в том, чтобы наставить рога своему политическому противнику? Унизить его таким необычным образом? Нет. Абрамов умный человек. Он понимает, что супруг актрисы может превратиться в неуправляемого монстра, ревнивого и обидчивого мужа. А при его возможностях это очень опасно. Просто смертельно опасно для Артура Абрамова. Но тогда почему? Почему они готовы встретиться? Нет, такая встреча не может быть обычной любовной интрижкой — пришел я в конце концов к выводу.

Мимо пронесся серебристый «Мерседес». Сидящая за рулем дамочка приветливо мне улыбнулась. Здесь вообще столько красивых женщин! Если бы это была обычная встреча, Артур послал бы за ней кого-нибудь из своих водителей или охранников. Или самого Владика. Но он выбрал меня. Я понимаю, что он мне доверяет, но не слишком ли деликатную миссию на меня возложил? О чем они будут говорить? Почему она прилетает только на несколько часов? Почему они вообще встречаются? Почему он сам не поехал в аэропорт, где может с ней встретиться? Там ведь тоже есть подходящие отели. В Гэтвике есть и «Меридиан», и «Хилтон». Там вполне можно снять номер. Но он предпочел заказать сьюит и отправить меня за ней в аэропорт. Почему? Что скрыто за этой встречей? Какая тайна?

Если бы я все знал, то, возможно, развернул бы машину и уехал бы в другую сторону. Или в другой аэропорт, чтобы улететь из Англии. Но я не мог ничего знать. Я мог только предполагать. И поэтому я ехал навстречу моей судьбе, даже не подозревая, что вскоре начнутся самые трагические события в моей жизни. И будет много крови. B моей жизни уже были времена, когда я видел много крови. Были времена, когда кровь лилась на улицах и площадях моего родного города. Это было так дико и так неожиданно… Страшные воспоминания об этом до сих пор иногда преследуют меня по ночам.

Этот год начался действительно страшно, словно предупреждая нас, что все девяностые годы будут окрашены кровью. Для меня это была еще и личная трагедия. В январе девяностого года в Баку погибло очень много людей. Но обо всем по порядку.

Я работал в Верховном Совете, когда президент Горбачев принял решение отправить в Баку своих представителей Примакова и Гиренко. А вместе с ними направили и меня, вспомнив, что я вырос в Баку, знаю местные обычаи и могу оказаться полезным. Мы прибыли туда в самые тревожные дни. Я ходил по моему родному городу, по знакомым с детства улицам, встречал людей, которые, казалось, не хотели меня узнавать. Словно какой-то вирус их поразил. Это «вирус» назывался Нагорный Карабах. Как же нужно было запустить проблему, до какой степени довести противостояние двух соседних народов — азербайджанского и армянского, чтобы получить такой накал страстей! Каждая сторона выдвигала свои обвинения, каждая считала свою позицию абсолютно правильной. И здесь я просто обязан высказать свое мнение. И не потому, что меня зовут Исмаил Сафаров.

Первый звонок о развале Советского Союза прозвучал именно в Нагорном Карабахе в конце восемьдесят седьмого, начале восемьдесят восьмого годов. Это был пробный полигон не только для огромной страны, но и для всех остальных стран Восточной Европы. Если можно в одном месте, почему нельзя в другом? Это был пробный шар, запущенный для развала всей Восточной Европы, для развала Советского Союза.

Ради справедливости отмечу, что Президиум Верховного Совета СССР рассмотрел этот вопрос летом восемьдесят восьмого года и принял единственно правильное решение: пересмотр границ может привести к непредсказуемым последствиям, вызвать очевидное противостояние, создать новые очаги конфликтов. Если бы тогда удалось претворить в жизнь это постановление! Но во главе государства стоял обычный демагог, слабый и непоследовательный. Горбачев был просто не готов руководить огромной страной, управляя фактически половиной мира. Он не был твердым властелином, каким обязан был быть по своему статусу. Речь идет не о диктатуре, а об элементарном умении управлять и руководить государством. Каждый раз, когда происходили кровавые события в Тбилиси, Вильнюсе, Риге, Сумгаите, Баку, выяснялось, что Горбачев «не в курсе» и его подвели нерадивые помощники. Его заявления уже вызывали смех и ярость людей, но он по-прежнему играл эту глупую роль.

Я часто задаю себе вопрос: как могло такое произойти? Как во главе огромной страны мог оказаться такой недалекий, слабый, нерешительный человек? И не нахожу ответа. Он получил хорошее образование в одном из лучших вузов страны. Сумел сделать блестящую карьеру, став одним из самых молодых членов Политбюро во времена, когда засилие там старцев казалось незыблемым. Он был продуктом этой системы. Но почему тогда оказался ее могильщиком?

Нужно исследовать всю его жизнь в развитии. Понять, что он был человеком достаточно мягким, попадающим под чужое влияние. Здесь безусловно сказалась и негативная роль его жены, которая умела манипулировала своим мужем. Сказалась и многолетняя оторванность Горбачева от центра, его врожденный провинциализм. Но пока он был встроен в систему и был на подходах к высшей власти, его недостатки не особенно проявлялись. Ему хотелось перемен, хотелось войти в историю преобразователем. И он действительно вошел в историю. Но… могильщиком страны, в которой стал первым и последним президентом. Этот человек умудрился сдать все, что можно было сдать. Такого никогда не было в истории. Он сдал своих союзников по всему миру, сдал интересы своей собственной страны в этом мире, позволив Германии объединиться и войти в НАТО вопреки мнению британского премьера и французского президента. Он позволил другой стороне провозгласить себя победителями и начать мстить людям, которые искренне в него верили, считая его своим союзником.

Бывший руководитель разведки ГДР легендарный Маркус Вольф написал ему два письма, умоляя защитить бывших граждан социалистической страны от преследования в объединенной Германии. Горбачев ему даже не ответил. Десятки и сотни людей покончили с собой, попали в тюрьмы за верность системе, которую он сдал, но его не волновали такие «мелкие» проблемы.

Горбачев умудрился сдать свою собственную страну, переставшую существовать при его правлении. Он сдал свою партию, которая выдвинула его на высший пост в стране и которая тоже перестала существовать во времена его правления. Этот человек словно и появился для того, чтобы сыграть в мировой истории роль политического Герострата, умудрившегося за несколько лет кардинально изменить политическую карту мира.

В Нагорном Карабахе началась настоящая война, которую не смог и не захотел предотвратить центр. Более того. Послав секретаря ЦК Егора Лигачева в Баку, Горбачев его устами заявил, что пересмотр границ невозможен. В тот же день в Ереване другой секретарь ЦК — Александр Яковлев — объявил, что право народов на самоопределение — главный принцип перестройки. Можете себе представить, что началось?

Никто не мог даже представить, чем закончатся эти политические игры. В Нагорном Карабахе на этот момент проживало больше армян, чем азербайджанцев, и значит, они имели формальное право на отделение по Яковлеву? Но в состав области входил город Шуша, где азербайджанцев было больше, чем армян. Значит, согласно той же логике и они имели право выйти из состава области? Однако в городской черте Шуши находились деревни, в которых было больше армян. Значит, и они могли требовать отделения? Ситуация была доведена до абсолютного абсурда. И называлась неуправляемым распадом.

Он начался в Нагорном Карабахе, затем перекинулся на Абхазию и Осетию, продолжился в Приднестровье, вызвал кровавые противостояния в Ошской долине, стравил соседей в среднеазиатских республиках, породил проблему Крыма, разразился страшной войной в Чечне, кровавым конфликтом между осетинами и ингушами, раздробил Югославию и расчленил Чехословакию, такому процессу достаточно было начаться, как он породил массу конфликтов, вызвав в памяти застарелые обиды. И вот уже потребовали расчленения Сербии косовские албанцы, отделения от Испании баски, от Франции — корсиканцы, даже северные итальянцы захотели отделиться от остальной Италии.