Алина Егорова - Медальон сюрреалиста
Но как иначе заткнуть рот Земскуле? Если не отдать ей этот чертов медальон, она будет болтать. Впрочем, если отдать, нет гарантии, что Лена не проболтается. Держать язык за зубами Земскова не умела никогда.
С тех пор как состоялся этот разговор, прошло чуть больше месяца. Получив медальон, Земскова к Арине больше не приставала и не лезла дружить. Как оказалось, до поры до времени.
Аркадий явился поздно вечером, пьяный, в мятой, торчащей из-под куртки рубашке с развязанным шнурком на ботинке.
— Зая… — икнул он и распахнул объятия.
— Иди спать! — отстранилась Арина.
— Отличная идея — идти спать! Щас пойду, только водички попью, — раздеваясь на ходу, он открыл бар, поискал бутылку с водой, ругнулся, запутался в рукаве, икнул. Надавил кнопку вызова горничной.
Появилась Земскуля. Она с любопытством разглядывала смятую постель и сидящего на ней полураздетого Аркадия. Арина отвернулась к окну и терпеливо ждала, уставившись на нарядную клумбу.
— Воды принеси! — скомандовал Аркадий.
Елена исчезла за дверью и уже через две минуты стояла на пороге с литровой бутылкой воды. Она ее открыла и проворно налила в стакан.
Аркадий махом выпил и сразу повалился спать. Горничная не уходила, она сверлила взглядом спину Арины.
— Спасибо, можешь идти, — не выдержала Арина. Она резко повернулась и посмотрела на Лену в упор так, что та вздрогнула.
— Я это… поговорить надо. Дело есть.
— Какое еще дело? — насторожилась Арина.
— В двух словах не объяснить.
— Ты уж постарайся, а нет — так иди!
— Это в твоих интересах, Эсмеральда! — насмешливо произнесла Лена.
— Какая я тебе Эсмеральда? — Арина бросила тревожный взгляд на спящего Аркадия. Земскуля самодовольно улыбнулась: в стан врага внесено смятение, еще немного — и Арина сдастся.
— О’кей. Не нравится Эсмеральда, буду называть тебя Азой или Радой. Рада-Рада-Рада-рай, кого хочешь выбирай! — запела Лена. — Ну че, будет разговор?
Арина молча вышла из комнаты, да так быстро, что Лена за ней едва поспела.
— Что тебе надо? — резко обернулась Арина.
— Возникло одно обстоятельство, связанное с медальоном.
— По-моему, тему медальона мы закрыли!
— Как оказалось, не до конца. Кое-кто знает, как он к тебе попал, и по этому поводу хочет с тобой поговорить.
— Перехочет! У тебя все?
— Как же… он ведь все знает! — растерялась Лена, ее боевой пыл сразу угас.
— Ну и что?
— А то! Ты же не хочешь, чтобы он все рассказал Меньшикову?
— Пусть рассказывает! — разозлилась Арина.
— Ну и дура! Хозяин тебя сразу же за дверь выставит. Ты потом так же классно никогда не устроишься! Медальона у тебя теперь нет, ты его мне отдала, а подарки — назад не отдарки! Так что, Ариночка, такая везуха тебе больше не обломится. Будешь всю жизнь в офисе тухнуть или, как я, тряпкой чужую пыль гонять.
— А тебе какая печаль?
— Я помочь тебе хочу, — голос Земскули потеплел. — Хорошая ты, Аринка, хоть и дура упертая. И не жадная — медальоном поделилась. Он теперь мне послужит, я тоже нехило устроюсь. Ты бы сходила на встречу, а? Что тебе стоит? Этот человек много не попросит. Договоритесь, и все будет о’кей.
— Что за человек и почему ты за него так хлопочешь?
— Этого я сказать не могу, — помялась Земскуля. — Я обещала не называть его имени. Я правда пообещала! Не бойся, он не маньяк какой-нибудь. В общем, решай сама. Меня просили передать — я передала. Но если ты не придешь завтра на условленное место, он обидится, и тогда — берегись! У него и так на тебя зуб заточен.
— Чушь какая! И перестань меня называть идиотскими цыганскими именами! Мы, кажется, договорились.
— Мы-то договорились, я-то перестану, а тот человек…
Лена замолчала. Из холла, как большая красивая каравелла, выплыла старшая горничная Светлана Ивановна. Она любила быть в курсе событий, и как акула чувствует кровь, старшая горничная за версту чуяла чужие секреты. Арину она недолюбливала и не признавала в ней хозяйку.
— Добрый вечер, девушки! — ласково улыбнулась она, поставив на один уровень невесту Аркадия с прислугой.
— Здравствуйте, Светлана Ивановна!
— О своем, о девичьем, щебечете?
— Ага, — кивнула Лена.
— Все верно, все верно, один круг — одни интересы. Пойду, не буду мешать.
Беседа сама собой завершилась, девушки разошлись каждая по своим делам. Но Елена не отставала, через час она подкараулила Арину в саду, у фонтана. Это было наиболее удачное место для переговоров. В доме всюду глаза и уши, во дворе — тоже, лишь фонтан заглушал разговор, а кустарник немного скрывал от наблюдения. Но неподалеку маячил дворецкий. Он был немного глуховат и в отличие от старшей горничной вел себя деликатно.
— В общем, завтра вечером он придет, — прошептала Земскуля, внезапно напав из-за кустов.
— Куда придет? — опешила Арина.
— Сюда. Не в дом, конечно же. Ты же не хочешь, чтобы он пришел в дом и рассказал про тебя Меньшикову? Он будет ждать неподалеку, в парке. Будь готова к десяти вечера. Я тебя к нему провожу.
— У меня на завтра планы. К тому же завтра у меня рабочий день, который обычно заканчивается неизвестно когда.
— Знаю я твою работу! По клубам да ресторанам шляться! В общем, твои проблемы, захочешь — придешь.
— Мне еще в город нужно будет съездить за босоножками, — устало выдохнула Арина. Спорить ей не хотелось.
За кустами послышался звук шагов. Немного шаркая, при этом умудряясь чеканить шаг, приближался дворецкий. Через минуту он появился около фонтана; прошелся туда-сюда, глядя через архаичное пенсне на невесту Аркадия и горничную.
Обе девушки знали, что дворецкий нанят Меньшиковым для того, чтобы следить за обитателями особняка, так что разговор пришлось прекратить. Скроив на лицах приветливые выражения, Арина и Лена разошлись в разные стороны.
Спустя сутки. Встреча в парке
Тихим майским вечером, когда деревья стоят покрытые юной листвой, а воздух пьянит сладковатым запахом запоздалой весны и от него ощущаются прилив сил и приятное волнение, внезапно хочется, чтобы дорога домой была дольше, чем обычно. Выходишь из автобуса раньше на две остановки, около сквера, сворачиваешь с тропинки и неторопливо идешь по сочной траве. Жители больших каменных городов, продолжительное время погруженных в холод, всегда испытывают нехватку общения с природой. Особенно остро она ощущается в конце зимы, но тогда еще греет душу призрачная надежда, что вот-вот наступит март и теплые весенние лучи растопят сугробы. Каждый год повторяется одно и то же: приходит март, скудные весенние лучи, едва просачивающиеся сквозь рваную хмарь низкого неба, совсем не греют, и посеревшие от придорожной пыли снега продолжают лежать до середины апреля. Все жители Северо-Западного региона об этом знают, но в конце февраля всё равно ждут чуда, надеются, что весна начнется первого марта, как обещает календарь, а она по обыкновению наступает не раньше апреля. И это в лучшем случае. А в начале мая непременно выпадает снег.
Михаил Небесов шел по вечернему парку и думал о том, что было бы неплохо предстоящей дивной ночью где-нибудь проболтаться до рассвета. И хоть капитан был уже не в том возрасте, когда ночные прогулки совершенно естественны, в душе он ощущал себя все тем же бесшабашным студентом-первокурсником, каким был пятнадцать лет назад. Это чувство еще не ушедшей юности особенно остро ощущалось весной. Михаил прямо после работы сорвался бы гулять в ночь, но имелись две загвоздки. Во-первых, гулять было не с кем: друзья — кто занят, кто счастливо или не очень счастливо женат, ввиду чего в компаньоны не годятся. Во-вторых, с утра нужно будет снова работать, что, как ни печально, будет уже тяжело.
Мечтам свойственно сбываться, причем в самом неожиданном виде. Когда Небесов, плотно поужинав, собрался лечь спать, тревожно зазвенел телефон. Михаил классическую музыку не любил и, тем не менее, установил на телефон «Нашествие». Эта мелодия стояла только на вызовы с рабочих телефонов и была очень символичной.
— Кого там нелегкая принесла, — пробормотал он, догадываясь, кого она принесла. — Слушаю! — произнес он бодрым голосом, словно только и ждал звонка от майора Рогожина.
— Еще не спишь? Очень хорошо, — раздался не менее бодрый баритон майора. — В Юнтоловский лесопарк съездить надо, там женский труп обнаружили.
— И кто же такой внимательный, кто его обнаружил? — полюбопытствовал Небесов, а про себя добавил: на кого слать проклятия?
— Звонил мужчина, назвался прохожим. Его номер телефона не отобразился.
— Понятно. Сделал доброе дело — сигнализировал в органы. Нам хлопоты, а он плюсик для кармы заработал и слинял. Труп, надеюсь, не криминальный? — ни на что не надеясь, произнес свою обычную фразу Небесов.
