Тринадцатое чувство - Виненко Женя
Не будь ситуация напряженной, агент любовалась бы боем вечно. Но сейчас она как никогда верила, что спасение мира находится в ее руках. Что делать ‒ девушка не имела ни малейшего понятия. И, если раньше боялась концентрироваться на своей интуиции, сейчас намеренно призвала все ее чары. На удивление отклик, подсказывая выход, последовал незамедлительно. До сосуда с ПФЖ расстояние выглядело намного дальше, поймали бы раньше, чем она успела добежать. А вот до лазерного бура, охваченного чарующим свечением крохотных огоньков ‒ рукой подать, да и дорогу преграждали те трое бойцов, что Дубравина изрядно измотала.
‒ Тогда пусть все взорвется к чертовой матери, ‒ решила Лина, оценив обстановку. ‒ Может для этого я и рождена.
Агент рванула, будто сама носила чудо-экзоскелет. Мужчины вокруг и сообразить не успели, что она задумала, как девушка очутилась возле лазерного бура. У нее оставалось ровно три секунды, чтобы установить устройство, согласно инструкциям Барракуды и поднести пальцы к крышке реституционной дыры. Первое Дубравина сделать успела, а второе ‒ нет.
‒ Стой! ‒ услышала она крик.
Бой между противниками резко закончился. К тому моменту союзник Лины лежал на земле, а Акула, нависнув над ним, собирался нанести сокрушительный удар.
Рука Дубравиной замерла четко над буром. В девушке скопилось столько решимости, но стоило незнакомцу попросить, она остановилась. Вряд ли агент в тот момент могла объяснить ‒ почему. То ли нотки голоса, то ли нервный надрыв, с которым слово было произнесено, но что-то заставило ее посмотреть на Акулу. Он оттолкнул жертву к ногам сообщников, чтоб не вздумал мешать, и протянул к ней руку, будто одним движением мог изменить ситуацию в свою пользу.
‒ Лина, запустишь дыру сейчас, и мы все погибнем. Ты никогда не узнаешь правду ни о себе, ни об Алексе.
‒ А если не выполнишь обещание, ‒ сурово напомнил о договоренности Барракуда, ‒ погибнут миллиарды.
‒ Мы лишь хотим найти себе подобных. После того как запустим процесс заражения и выявим энемов, таким же образом развеем противоядие. Поэтому мы не разобрали лазерный бур на Безымянной МЭС. Но этот человек уничтожил его, потому считает наш с тобой вид опасным.
‒ Ложь! ‒ запротестовал Барракуда, так и, норовя вырваться из лап шестерок.
‒ Ты ‒ энем? ‒ нахмурив брови, Дубравина смотрела только на человека в костюме с оранжевыми прожилками.
‒ Как и ты. Твоему новому знакомому не понять, как тяжело видеть, слышать, кожей ощущать то, чего не могут другие. Но я знаю и научу, как жить с синдромом ПФС.
Агент напряглась. Она понимала, о чем говорит Акула. Огоньки преследовали ее с детства. И, когда Лина привыкла с ними сосуществовать, приняла как психическую болезнь, Алекс помог увидеть иную сторону фантомного свечения. Так он его тогда назвал. Дубравина и не думала, что в ситуации, когда понадобится спасти мир, она засомневается в правильности выбора, начнет искать лазейку, наживку, за которую можно зацепиться, лишь бы поставить в приоритет личную выгоду.
‒ Ты в курсе, что случилось со Ступовым? ‒ спросила Лина. Незнакомец утвердительно махнул головой, а она сглотнула подступившие слезы. ‒ Если я уберу руку, ты расскажешь?
‒ Я сделаю больше: заберу тебя с собой, как и планировалось изначально. Ты найдешь не только правду о близком человеке, но и настоящую семью. Если бы не он, ‒ Акула повернул голову в сторону врага, ‒ тебе бы не пришлось сомневаться.
‒ Лина, не слушай его, закончи дело, ‒ потребовал Барракуда. ‒ Негодяй тянет время. Через минуту бур запуститься. Останется только добавить ПФЖ в воду. Реституционная дыра взорвется слишком поздно.
‒ Но ты сам два часа назад подтвердил его слова, сказав, что у Организации есть возможность остановить заражение, ‒ сомневалась агент.
‒ Даже больше, ‒ вставил Акула, ‒ вплоть до последней стадии ‒ повернуть его вспять.
‒ Мерзавец лжет! Болезнь в считаные часы достигнет континента. Ее будет не остановить. Разве реально распылить антидот по всему миру всего с одной станции на Камчатке? ‒ в отличие от оппонента, Барракуда мягко уговаривать не умел: проще сказать в лоб, ‒ четко и по факту.
‒ Ты видела, на что способны наши технологии, ‒ не унимался Акула. Он остановился рядом с Дубравиной и положил свою руку поверх ее, легонько сжимая. ‒ Я забочусь о себе подобных. И не хочу, чтобы они чувствовали себя столь же одинокими и потерянными, как когда-то я. Позволь позаботиться о тебе, ‒ пока он говорил, его ладошка сжала ладошку Лины и убрала от смертоносного устройства. ‒ Но и люди мне не чужды. В конце концов, я всю жизнь считал себя одним из них.
Агент слышала, как запустился двигатель бура. Она как зачарованная смотрела на маску незнакомца, отражающее ее собственное лицо ‒ раскрасневшееся, задумчивое, с легким налетом наивного идиотизма.
‒ Какого хрена?! ‒ обругала девушка сама себя.
Причин доверять кому-то из мужчин у Дубравиной не было, но Барракуда спас ее дважды. В довесок перед глазами всплыла татуировка на его плече. К Акуле Дубравина хоть и ощущала непреодолимое притяжение, рисковать миллиардами жизней не могла. Не ради личной выгоды. Проще было покончить с собой. Девушка широко улыбнулась.
‒ Мне не нужна другая семья. Достаточно брата.
Лина быстро вернула руку на реституционную дыру и попыталась активировать подъемный механизм крышки. К сожалению, противник оказался куда проворнее.
***
Акула не просто пришел в ярость, он громко и отчаянно закричал. Дубравина подумала, не будь у него лицо спрятано под маской, точно оросил бы ее фонтаном слюней. Злодей схватил девушку за плечи и больно сжал, издавая рычащие звуки:
‒ Я искренне надеялся, что проблем не возникнет, что сразу поймешь, как мы нуждаемся друг в друге, ‒ он грубо оттолкнул Лину к подчиненным, приказав: ‒ Отведите ее на борт. Я сам здесь закончу. Через пару минуту бур достигнет лавы. У нас достаточно времени, чтобы завершить дело до того, как активируется дыра.
Тем временем Барракуда, пока его персону оставили без внимания, избавился от удерживающих его бойцов. Он намеревался спасти союзницу, но та неожиданно
