Дело Аляски Сандерс - Жоэль Диккер

– Летом 1998 года. В одном модном баре, здесь, в Салеме. С тех пор, как ей исполнился двадцать один год, она регулярно куда-то ходила.

– Вы не могли бы уточнить, когда именно тем летом встретились Уолтер с Аляской? – спросил Гэхаловуд.

Донна Сандерс постаралась сосредоточиться:

– Нет, уже не помню. Может, в июне или в июле… Во всяком случае, до того большого конкурса на титул мисс Новая Англия. Конкурс был в конце сентября.

– В чем состоял конкурс?

– Это было одно из самых впечатляющих состязаний в регионе, претендентки приезжали из Массачусетса, Вермонта, Нью-Гэмпшира и Мэна. Профессиональный конкурс с первым призом в пятнадцать тысяч долларов.

– И Аляска выиграла этот конкурс, да? – я вспомнил статью в “Салем ньюс” о семействе Сандерс.

– Именно так. Ее победа наделала много шума, все только об этом и говорили. Агент даже упоминала какого-то голливудского режиссера, который прямо влюбился в Аляску.

– И что было дальше? – спросил я.

– Примерно через неделю после конкурса Аляска жутко поссорилась, – объяснила Донна.

– С кем поссорилась?

– С отцом.

– Из-за чего?

В ответ послышался голос с порога комнаты: к нам неслышно присоединился Робби Сандерс.

– Я нашел у нее в сумке марихуану.

* * *

Салем

Пятница, 2 октября 1998 года

Донна Сандерс будет помнить тот день до конца жизни. Она возвращалась домой из двухдневной поездки в Провиденс: ее семья была оттуда родом, и ей надо было уладить с сестрами вопрос с продажей дома матери, скончавшейся несколько месяцев назад. На аллею, ведущую к дому, она ступила ближе к вечеру. Неподалеку двумя колесами на тротуаре стоял черный “форд таурус”, за рулем был Уолтер Кэрри. Он дружески помахал Донне и поздоровался через открытое окно машины:

– Добрый день, мис’с Сандерс.

– Здравствуй, Уолтер. Не хочешь зайти?

– Нет, спасибо, я отчаливаю… Там у вашего мужа с Аляской уж больно жарко.

– Что случилось?

– Не имею понятия. – Он дал задний ход. – Я-то думал, за Аляской заеду, собирались с ней уик-энд провести… Только нос сунул, а Аляска ругается с вашим мужем. Сказала, чтоб я уезжал, а она ко мне в Маунт-Плезант на своей машине приедет.

Донна побежала в дом. Со второго этажа доносились вопли. Она взлетела по лестнице: у Аляски в комнате Робби бранился с дочерью. Аляска лихорадочно швыряла одежду в дорожную сумку.

– Что здесь происходит? – крикнула Донна.

При ее появлении в мгновение ока настала тишина. Аляска была сама не своя. Донна никогда не видела дочь в таком состоянии.

– Ты правда хочешь знать? – сквозь слезы спросила Аляска с вызовом в голосе.

– Конечно, я хочу знать.

И тут Робби Сандерс заявил:

– Я нашел в вещах Аляски марихуану!

– Папа! – заорала Аляска.

– Аляска, – расстроилась мать, – нет, только не ты!

– Она, она! – рявкнул Робби. – Обманула доверие! В голове не укладывается!

– Аляска, ты же мне обещала, что даже не притронешься к ней! Ты отдаешь себе отчет в последствиях? Если об этом узнают, тебя могут лишить титула мисс Новая Англия! И можешь распроститься с мечтами о кино.

Аляска метнула в отца яростный взгляд, подхватила сумку и со слезами на глазах выскочила из комнаты. Сбежала по лестнице, забрав по дороге ключи от машины, хлопнула дверью, прыгнула в свой синий автомобиль и нажала на газ.

– Подожди, дорогая, подожди! – из дома с мольбами выбежала Донна Сандерс.

Она еще метров сто бежала за машиной дочери, потом сдалась и только смотрела ей вслед.

* * *

– Можно было все уладить! – уверяла Донна Сандерс. – В ту минуту мы, конечно, среагировали немножко слишком бурно. Аляска подписала этическую хартию конкурса мисс Новая Англия: обязалась не пить, не курить, не употреблять наркотики, не позировать обнаженной. Куча завистливых матерей семейства с превеликим удовольствием вываляла бы ее в грязи, если бы увидела ее с косяком.

– Но это же просто щепотка травки, – возразил я.

– Сейчас вам это может показаться идиотизмом, мистер Гольдман, но мы с мужем воспитаны в большой строгости. Для нас курить марихуану все равно значило употреблять наркотики, какая разница. Да и с точки зрения закона это было вещество той же категории, что героин! Не забывайте, в то время действовала политика «выкури косяк – потеряешь права»: если вас поймают на скамейке с косяком, вы на полгода автоматически лишались водительских прав!

– Значит, вы так и не помирились с Аляской…

– Нет, она на нас слишком обиделась. Из-за того случая как будто вся ярость, какую она носила в себе, вырвалась наружу. Думаю, этот придурок Уолтер Кэрри ее подначивал. Уж не знаю, что он ей наплел, чем заманил, но она переехала к нему в Маунт-Плезант. Прицепилась к ничтожеству, жившему над родительским магазином. Она полностью подпала под его влияние, вот в чем дело. Но она была совершеннолетняя, что я могла? Силой вернуть ее в Салем? И все ради того, чтобы пахать на заправке, а потом оказаться убитой.

– Вы не пытались как-то наладить отношения? – спросил я.

– Я все испробовала. Напрасно. Убеждала себя, что время все расставит по местам. Но время ничего не поправляет, лишь копятся недомолвки и обиды. Я несколько раз ездила в Маунт-Плезант к Аляске, пообедать или выпить кофе. Но что-то сломалось. Она даже не соизволила приехать на День благодарения и на Рождество. Все Рождество я проплакала.

После беседы с Сандерсами у нас оставалось еще добрых полдня. И раз уж мы оказались в Массачусетсе, то отправились в Бостон – в получасе езды – повидать Патрисию Уайдсмит, адвоката Эрика Донована.

Глава 16

Маркус на “Форде”

Бостон, штат Массачусетс

Понедельник, 12 июля 2010 года

Адвокатская контора “Купер и партнеры” занимала красный кирпичный особняк прямо за массачусетским Капитолием. Мы находились в самом центре квартала Бикон Хилл, где жила Эмма Мэттьюз во времена нашего с ней романа.

“Купер и партнеры”, контора адвокатов-криминалистов, получила известность благодаря щекотливым делам, затрагивающим высокопоставленных лиц, а также тому, что бесплатно боролась за справедливость. Недавно они добились оправдания и освобождения мужчины, который провел в тюрьме тридцать два года.

Мы с Гэхаловудом терпеливо сидели в комнате ожидания, все стены которой были увешаны газетными статьями, восхваляющими многочисленные победы конторы за разные годы. Наконец за нами пришла администратор:

– Мэтр Уайдсмит сейчас вас примет.

Нас провели в изящно обставленный кабинет, где сидела дама лет сорока – Патрисия Уайдсмит. После того, как дело закрыли, они с Гэхаловудом ни разу не общались.

– Наконец-то, – сказала она ему, – давно пора пересмотреть это дело. Одиннадцать лет этого жду.

Мы расселись за стеклянным столом, и нам подали итальянский кофе в фарфоровых чашках. Одета Патрисия Уайдсмит была просто, но футболка у