Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек - Ханс Шерфиг
— Конечно, МО — союз совершенно добровольный, но раз Анна уже записалась и дала согласие, неудобно, если она вдруг передумает. Человек должен быть хозяином своего слова, а восемь крон — не такая уж большая сумма. Впрочем, если для вас это дорого, можете платить в рассрочку.
Ну как отказать пасторше, которая так любезна и чистосердечна? Владелец спортивного магазина, где продаются желтые блузы, ее зять. Вполне понятно, что она хлопочет о процветании его торговли.
У МО есть своя колонка в «Церковной газете», где печатаются сообщения о собраниях отряда, о кружке кройки и шитья, о базарах, пикниках, летних лагерях и вечерах в великолепной старинной усадьбе священника, где подаются корпоративный кофе и корпоративные баранки. Родителям каждый раз приходится посылать с девушками пастору немного кофе в зернах и домашней сдобы. Гости всего не съедят, но в пасторском хозяйстве ничто не пропадает. Так восславим же господа нашего. Благослови, боже, наш отряд!
С появлением нового пастора в приход проникли новые веяния. Дух инициативы и предприимчивости. По воскресеньям члены МО устраивают шествие к одной из трех церквей. Приятно смотреть, как молодежь марширует к храму божьему. Подтянутые, пышущие здоровьем, они входят и рассаживаются на скамьях рядом с пожилыми прихожанами.
Конечно, без борьбы дело не обходится. Равнодушие. Непонимание. А кое-где и просто сопротивление. Но пастор уверен в успехе. Именитые прихожане поддерживают его нововведения. Помещики и богатые крестьяне пожертвовали чуть ли не по десяти крон на «Церковную газету», и двери их домов всегда открыты для пастора Неррегор-Ольсена.
Сам пастор Неррегор-Ольсен тоже гостеприимный хозяин. Комнат в доме много, есть где принять гостей. Да и средств на это хватает. Жена принесла пастору хорошее приданое. Он может жить на широкую ногу, как приличествует людям его круга.
В пасторской усадьбе собираются не только члены МО, которые проводят свой досуг в песнопениях, молитвах и гимнастических упражнениях под музыку. Не только дамы, состоящие в кружке кройки и шитья, заполняют гостиную пасторского дома, вознося хвалу господу или распивая кофе с принесенными из дома кренделями. Здесь собирается иной раз куда более избранное общество. У пастора бывают превосходные званые обеды, на которые съезжается в сверкающих автомобилях вся приходская знать. Пасторские приемы славятся отменным угощением, подогретым красным вином, старым хересом, крепкими сигарами и изысканной беседой.
Пастор Неррегор-Ольсен — священник современного склада. Не чета допотопным священнослужителям в круглых шапочках, с длинными прокуренными трубками и душеспасительными речами. Это статный и бравый мужчина, талантливый организатор, полный энергии и предприимчивости в духе времени.
Дом пастора прекрасно обставлен: все отвечает требованиям вкуса и современного комфорта. Горничная в черной юбке, белой наколке и белом переднике. В тоне хозяев — сдержанная благовоспитанность, которая сразу ставит на место навязчивых плебеев.
Пастору Неррегор-Ольсену сорок три года.
— Пожалуй, вечером, когда поеду в город, надену добрую старую студенческую шапочку, — говорит пастор и достает шапочку с книжного шкафа.
Пастор надевает ее, когда совершает прогулки по окрестностям пешком или на велосипеде. Она придает ему молодцеватый, бодрый вид. Впрочем, пастор еще молод. И вдобавок спортсмен. Право же, священнику совсем не обязательно быть рохлей.
Натянув шапочку на голову, пастор запевает громким, звучным голосом, который отдается во всех комнатах большого дома:
Во храме мудрости студент живет, забот не зная —
тра-ла-ла-ла-ла...
— Да ведь шапка вся в пыли, надо ее сначала почистить, — говорит пасторша и зовет горничную.
А пастор продолжает петь:
Den Burschenhut bedeckt der Staub...10
Дом-дом, дом-дом, домме!
О jerum, jerum, jerum, о quae mutatio rerum!11
Жена смеется:
— Шалун!
Дети тоже смеются. А отец продолжает:
Коль ты воистину студент...
— Ты и в самом деле настоящий студент, — замечает жена.
— Надеюсь, — говорит пастор. — Эх, приятно повидать старых друзей! Я от всей души радуюсь предстоящей встрече!
Пастор надевает фрак, лакированные ботинки и, выбрав в саду розу, втыкает ее в петлицу. Потом, напевая, заводит машину и катит из своего отдаленного прихода на встречу друзей в Копенгаген.
Глава 7
В университетской столовой в переулке Студиестреде сидит человек по имени Микаэль Могенсен.
Он сидит здесь уже двадцать пять лет. У него постоянное место в углу у стойки, где разливают кофе. Через окно, выходящее в переулок Санкт-Педерстреде, ему всегда видны часы на церковной башне, которые подтверждают, что в окружающем мире время по-прежнему течет своим чередом.
Все новые группы студентов приходят в столовую пить кофе и есть бутерброды. Они смотрят на Микаэля Могенсена даже с некоторым почтением и никогда не занимают его места в углу у стойки. Студенты сдают выпускные экзамены, на их место приходят другие, пьют кофе и едят бутерброды. Но никто не представляет себе столовую без Микаэля Могенсена. Он местный старейшина. Быть может, когда-то и он посещал университет. Перед ним до сих пор всегда лежит
