Ирина Измайлова - Всадники «Фортуны»
Кортес повернулся и прошел через большой холл, затем через прихотливый то ли кабинет, то ли малую гостиную, затянутую китайскими шелками и уставленную якобы китайской мебелью. (Айрин, по долгу службы не раз бывавшая в китайском квартале, подметила: вазы стоят не в том углу, где им положено, а свиток с иероглифами висит определенно вниз головой.)
За китайским кабинетом оказался совсем другой кабинет — абсолютно современный и до предела деловой: с компьютером, крутящимися креслами, парой больших вентиляторов, с внушительным сейфом и шкафами, в которых виднелись пронумерованные корешки деловых папок.
— Итак, комиссар Тауэрс? — теперь голос хозяина был уже не столь любезен. — Что у вас за дело ко мне? Учтите: одна минута моего времени стоит пятьсот фунтов стерлингов!
— Да? — Айрин была очень серьезна. — Значит, себе вы платите во много раз больше, чем даже своим гонщикам? Я пришла сообщить, что убийство механика вашей спортивной команды Джанкарло Висконти раскрыто.
На лице Гедеоне Кортеса появилось что-то вроде удивления.
— Вот как? И с этим нужно было идти именно ко мне?
— Именно к вам, сэр! Во-первых, убийца Висконти — человек, вам довольно близкий, а во— вторых, орудие убийства было взято из вашего дома.
— Вы шутите?
Теперь в его голосе слышалось уже не удивление, а почти угроза. Губы сжались чуть плотнее, а в глазах появились колючие искры. Из-под маски благородного пожилого господина на миг мелькнул оскал опасного зверя. Мелькнул и тут же спрятался. «Это хорошо! — подумала Айрин. — Если уже скалится, значит — давно боится. Ну, теперь давить и давить!»
— Нет, не шучу, — комиссар без приглашения подошла к одному из кресел и села. — В этом доме находится большая коллекция оружия. В основном — образцов двадцатого столетия. Не так ли?
— Так, — подтвердил Кортес. — И я никогда этого не скрывал. Полиция знает о моей коллекции.
— Знаем, — кивнула Тауэрс. — В коллекции есть и бомбы, верно? По крайней мере, в описи они значатся. Четыре штуки.
Гедеоне казался теперь совершенно спокойным. И как будто уже не злился. Стало быть, оценил опасность и весь собрался. Отлично!
— Я не помню, чего и сколько у меня есть. Это очень большая коллекция.
— Зря скромничаете, сэр, — комиссар улыбнулась. — Один из ваших знакомых (не буду уточнять фамилии) рассказывал, как около года назад вы провели для него и его друзей настоящую экскурсию по своему оружейному бункеру. Вы, не глядя в шпаргалку, называли марку и страну-изготовитель каждого автомата, винтовки, пистолета, вспоминали, где и как они были куплены. Вы прекрасно помнили все и обо всем. А теперь вдруг забыли, сколько у вас было бомб?
Она не сделала ударения на слове «было». Кортес и так понимает, отчего вопрос поставлен в прошедшем времени.
— Не помню, — он ответил улыбкой на улыбку. И когда его губы растянулись, то обнаружилось, что под усами прячется небольшой шрамик. Точно кто-то мазнул белой краской по верхней губе аргентинца. — Представьте себе — позабыл!
— Странно, — пожала плечами Айрин, и теперь опасные искры засветились уже в ее глазах. — Этот господин вспоминает, что о бомбах вы тогда рассказывали очень много. И всех особенно поразило, что они не обезврежены, как и любое оружие, что у вас хранится. Но бомба с зарядом и детонатором — страшная штука! Вы объяснили, что все надежно охраняется, находится в бетонированном помещении подвала и так далее. О том, что сам подвал тянется на километр в сторону от вашего особняка и в случае взрыва и общей детонации рухнет не этот дом, а соседний квартал, вы скромно умолчали. У меня есть схема, и если ее напечатает какая-нибудь газета, то общественный резонанс окажется для вас очень нежелательным.
Гедеоне Кортес театрально развел руками:
— Полиция, повторяю, все о моей коллекции знает. Знает и то, где расположен подвал. Почему-то до сих пор мне не предъявляли претензий, хотя у меня в гостях был даже сам префект. И замечу, комиссар: пока еще ничего не взрывалось!
— Тут вы лукавите! — улыбнулась Тауэрс. — Одна из ваших бобм сработала. Та, которую вы, показывая гостям, даже взяли в руки. Эта, совсем маленькая, бомбочка обладала громадной разрушительной силой. Нитроглицериновая бомба — изобретение латиноамериканских наемников, так красочно описанное в бульварном романчике «Смертельный танец». Пластмассовая коробочка с небольшим магнитом в корпусе. Кстати, этот магнит, найденный экспертом на месте гибели Джанни Висконти, долго смущал меня: я не могла взять в толк — откуда у гоночной машины магнитная деталь? Пока экспертиза не обнаружила микроскопических частиц пластмассы, прикипевших к поверхности металла во время взрыва. То есть тогда еще ничего ясно не было. Но затем, прочитав «Танец», я сразу догадалась, чем именно и как был взорван болид «ларосса».
— Потрясающе! — казалось, Кортес искренне восхитился. — Вы просто гений, комиссар! Догадались прочитать бульварную книжонку ради установления истины…
— Кстати, книжонка была замечена на месте другого преступления, — вкрадчиво пояснила Айрин Тауэрс. — В апартаментах вашей покойной пассии Эмилии Висконти. Вы поручили убийце забрать эту опасную улику. Но перед тем как он это сделал, в квартире успел побывать еще один человек (уж не знаю — узнал ли его ваш посланец?). И название книги врезалось ему в память.
— Постойте-постойте! — теперь уже резко перебил комиссара аргентинец. — Ну а при чем здесь несчастная Эмми? Да, она дико переживала смерть брата, стала пить. Хотя, что там греха таить, пила и прежде. Правда, куда меньше. Официальная версия полиции, которой вы не можете не знать, — смерть от несчастного случая. Моя бедная мышка разбила голову о край собственной ванны.
— Да, — кивнула комиссар, — но тогда следует признать, что ванна эта сделана из титанового сплава и имеет три-четыре острых выступа в том месте, о который пришелся удар. Вернее — которым был нанесен удар. Потому что речь, скорее всего, идет о вульгарном кастете. Полицейский протокол на эту тему существует, только неофициальный. Он у меня. Обнародован пока что официальный. Впрочем, гибель Эммы избавила ее от суда: это ведь она установила нитроглицериновую бомбу из вашей коллекции на колесном диске гоночной машины. Кстати! Каким образом она проникла в помещение подземного музея — в которое, как вы утверждаете, и муха пролететь не может? Неужто вы давали этой сильно пьющей особе ключи от своего бункера?
— Нет, конечно! — Гедеоне Кортес выглядел искренне потрясенным, получалось у него просто изумительно. Только верхняя губа стала чуть подрагивать, но до поры это успешно скрывали усы. — Послушайте, миссис комиссар! Я не могу понять, откуда вы взяли версию о насильственной смерти Эммы, но допускаю, что вы правы. Я многое терпел, в том числе — и ее измены. Возможно, кто-либо из парней, которым она морочила голову, решил ей отомстить. Но что до бомбы, то ни взять ее из коллекции, ни — тем более — установить на болиде Эмми не могла!
— Но если я предложу пойти и посмотреть бомбу, вы ведь откажетесь, не правда ли? Конечно, возможно, что у вас их было две. Или все же одна?
«А если все же две? — мельком подумала Айрин. — Нет-нет: уже видно, что это не так! Да и штуковина редкая. Не специально же он их собирал. Ну и что он теперь скажет?»
— Бомб такой системы у меня не было вообще, — продолжая улыбаться, заявил Кортес. — Я о них слышал, разумеется, потому что и мне довелось воевать в Латинской Америке, чего я не скрываю. Но нитроглицериновые бомбы слишком опасны. Я не стал бы рисковать. Так что ваш осведомитель что-то напутал.
— Что вы! В этом он как раз разбирается. И он находился в вашем свеобразном музее не один, можно опросить других свидетелей. Видимо, проводя свою «экскурсию», вы еще не предполагали, что надумаете использовать это необычайное изобретение для убийства. Убийства чужими руками.
Теперь вспышка, прорвавшая красивую маску аргентинца, была куда более явной. Даже его шея пунцово вспыхнула над воротом кимоно, хотя лицо оставалось золотисто-бледным. Глаза на миг выразили настоящую ярость. Потом он опомнился.
— Я понятия не имею, чем был взорван болид. Именно от вас сейчас узнал, что там было какое-то взрывное устройство.
— Это не так, — покачала головой Айрин. — Вы звонили в полицию и чуть ли не в один день со мной получили сведения об отчете экспертной косиссии, которая проверяла смесь паров бензина и нового смазочного масла на взрывоопасность. Вам сообщили, что взрыв произошел вовсе не из-за отверстия в топливном баке, и вы сами тогда произнесли фразу: «Ну, если это так, ищите того, кто установил бомбу на мой болид!» Вы ведь говорили это?
— Возможно. Я, разумеется, был взволнован. Но это не значит, что я имею отношение к этой бомбе. Если вы подозреваете бедняжку Эмму, пройдитесь по ее связям — возможно, кто-то и подтолкнул ее.
