Т. Ричмонд - По ее следам
– Я сразу поняла, что она перебрала с выпивкой. На трезвую голову Алиса не допустила бы неточности в цитате. – Лиз всхлипнула, на лице появилась слабая улыбка и тут же исчезла. – У тебя всегда на все есть свое мнение. Что скажешь, Джем?
Совсем как тридцать лет назад, когда она презрительно бросила мне в лицо: «Ты не собираешься бросать жену, да?» Моя безумная страсть привела к неизбежной трагедии, столкнула Лиз в бездну. Теперь же на смену прежней одержимости пришло другое, незнакомое чувство: глядя на ее отчаяние, я желал одного – облегчить боль.
– Полагаю, что служители правосудия рано или поздно придут к правильным выводам. Но тебе лучше уйти. Хочешь, отвезу тебя домой?
– Слишком далеко ехать.
– Мне несложно. Ты же знаешь, что для тебя я готов на многое.
– На твоем месте я бы не рискнула встречаться с моим мужем.
Я снова наполнил бокал, и перед глазами сразу всплыл образ Лиз – темные пятна от красного вина на зубах. Меня мучила совесть, Ларри, но поверь мне, я не совершал ничего дурного. После этой неожиданной встречи я отправился домой, где меня ждала другая женщина с такими же седеющими волосами – обычный шестидесятилетний мужчина, который страдает от изжоги и близоруко щурится, разглядывая информационные табло на вокзале. Тридцать лет назад события развивались точно так же, но тогда я был другим человеком: носился по живописным дорожкам на сверкающем спортивном авто, мог отыграть пять партий в сквош, а потом запрыгнуть на велосипед и умчать прочь. И ничего не знал о раке.
– Дэвид в курсе, что ты здесь?
– А сам как думаешь?
Как в 1982-м, вопросом на вопрос.
– Дэвид и Робби квохчут надо мной, как наседки. Но мне не нужна опека.
– Ты сильная.
– Нет. Разве сила тут поможет? – Она обхватила себя руками, словно пытаясь согреться. Позади нас стоял диван, на котором восемь лет назад спала ее дочь, напившись до беспамятства. – Джем, я очень люблю своего мужа.
– Журавлиная верность?
– Ага, журавлиная. Сплетники выдвинули теорию о том, что Алиса – твоя дочь. Ты наверняка заметил.
– Ерунда, – отмахнулся я. – Деверё сочинил. У нас с ним кровная вражда.
– Дэвид хороший человек. Я бы никогда ему не изменила.
Алиса всегда напоминала мне о Лиз. Но в то мгновение, Ларри, причинно-следственные связи сместились: я смотрел на эту женщину и видел Алису.
– Прочитай стихотворение «Атлас» Урсулы Фанторп, – сказала она. – Там отлично сказано о том, что такое брак.
Я протер очки. У меня всегда хранился запас платочков на тот случай, если какой-нибудь первокурсник решит поделиться своими печалями, но в последнее время студенты только отстаивали свои права и требовали повторной оценки сданных работ. Ларри, у меня есть собственная теория об Алисе. Не просто теория – неоспоримый факт! И я не рассматриваю версию о самоубийстве.
– Тебе точно не нужна помощь? – поинтересовался я.
– Знаешь, синяя полицейская форма по телевизору выглядит совсем иначе, чем вживую.
– Лиз, тебе точно не нужна помощь?
Если я выполню задуманное, то без помощи будет не обойтись, – сама Лиз с этим точно не справится.
* * *Запись телефонного разговора из шоу «Бодрое утро с Мартином Кларком» в эфире радио «Дейн», 2 сентября 2012 г.
М. К. Сегодня мы с вами обязательно ударимся в политику и обсудим вопросы свободной эмиграции, но сначала послушаем ваши истории о странных совпадениях и самых что ни на есть удивительных случайностях. Первой к нам дозвонилась Элли из Саутгемптона. Элли, приветствуем вас на нашем бодром утреннем шоу! Чем вы хотели поделиться со слушателями?
Э. Э. Хотела рассказать про одно неожиданное совпадение. Однажды я встретила девушку, про которую писали в газетах.
М. К. Так, ясно. И что же это была за девушка?
Э. Э. Алиса Сэлмон. Я разговаривала с ней в тот день, когда она умерла.
М. К. Хм, интересно. Не совсем по теме, но… Продолжайте.
Э. Э. Я была беременна, на седьмом месяце, а она уступила мне место в автобусе. «Тяжело вам, наверное, с таким животом, – говорит. – Ждете двойню?» Я сказала, что нет, и она начала извиняться, мол, до сих пор не научилась думать, прежде чем ляпать всякие глупости. А я ей в ответ: «Ничего страшного, из-за этого живота я и вправду похожа на огромную баржу». Тогда она сказала, что тоже стала как баржа, только без уважительной причины. «Вы прямо лучитесь от счастья», – говорит. Знаете, моя коллега в восторге от книги «Творите добрые дела». Так вот, эта девушка тоже сотворила доброе дело: в автобусе все обычно ездят молча.
М. К. Отлично, Элли. Наконец-то на нашем шоу вспомнили о культуре! Теперь слушатели знают, что почитать на досуге. Мы глубоко тронуты вашей историей. Расскажите поподробнее.
Э. Э. Только несколько дней спустя я сообразила, что это та самая девушка, про которую рассказывали в новостях.
М. К. Да, мы все наслышаны о трагической смерти Алисы. У нас в студии даже проводилось обсуждение по следам этой драмы. Позвольте мне выступить в роли зловредного критика, Элли: ваш рассказ весьма печален, но что же в нем удивительного?
Э. Э. Да-да, я к чему и веду. Понимаете, мой муж ни с того ни с сего прислал сообщение и предложил назвать дочку Алисой – как раз когда я разговаривала с той девушкой! И она сказала, что ее тоже зовут Алиса.
М. К. Спасибо, Элли! Жители южного побережья, подключайтесь к нашей беседе. С вами происходили удивительные случайности, которые смогут потягаться с этой историей? Непостижимые совпадения, судьбоносные встречи, воля рока… Контактные данные на нашем сайте, присоединяйтесь!
Э. Э. Она и говорит: «Собираюсь сегодня напиться до чертиков». Я в ответ пожаловалась, что мне нельзя ни капли. А она добавила, глядя на мой живот: «Как же вы, должно быть, устаете за день… Мамам всегда приходится нелегко, но они до последнего на нашей стороне. Хотя порой им самим нужна поддержка».
М. К. Чудесно, Элли, спасибо за звонок… Ах да, чуть не забыл: как же вы назвали дочку?
Э. Э. Алиса. Мы назвали ее Алисой.
М. К. Что ж, сейчас мы послушаем музыку, потом поговорим о ситуации на дорогах и выслушаем еще несколько историй об удивительных совпадениях…
* * *Отрывок из письма, отправленного профессором Джереми Куком, 6 ноября 2012 г.
– Вы хотели со мной встретиться, – сказала она. – Вот я и пришла.
– Рад вас видеть, юная Меган. Проходите.
Она зашла в дом, развязала шарф и презрительно заявила:
– Записка под дверью… не староваты ли вы для таких интриг, профессор?
Ларри, если бы она отвечала на письма, мне бы не пришлось прибегнуть к старой уловке с запиской. «Я бы хотел искупить свою вину, – нацарапал я на листке, чтобы выманить ее из норы. – Загляните на часок, и вы не пожалеете о потраченном времени». Несмотря на холод, на ней были надеты сапоги, черные колготки и короткая юбка.
– Хорошо выглядите, – соврал я.
Она сбросила пальто и повесила его на подлокотник.
– У вас тут как в подземельях. Совсем дышать нечем.
Я протянул бокал вина, припасенного специально для ее прихода. Белое, очень холодное – так, как ей нравилось.
– Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома.
Она села.
– Так что за предложение?
В своем послании я намекнул, что паре музеев могут потребоваться услуги ее новой рекламной фирмы, и я помогу им установить партнерские отношения. Как же быстро она позабыла о своем намерении вернуться в университет. Отношения между нами резко ухудшились, но я рассчитывал, что жадность перевесит возможные опасения. После неутешительного разговора с врачом я был готов к открытой стычке.
– Почему вы заявили, что я приставал к вам?
– Правда глаза колет?
– Этого ведь не было.
Она презрительно сморщилась и отхлебнула из бокала.
– Что за вино?
– «Ганьяр-Делагранж». Потрясающий букет.
– Я почти не пью в последнее время. Страшно – после того, что случилось с Алисой. Когда вижу пьяных девушек, хочется прочитать им мораль об опасностях, которыми чревато употребление алкоголя. Старею, наверное!
– А я с возрастом становлюсь только импульсивнее, – рассеянно ответил я. – В следующей жизни превращусь в настоящего сумасброда.
– Смерть Алисы для вас – просто большая головоломка?
– Вовсе нет.
– В одном интервью вы назвали себя «заядлым исследователем человеческой природы», но на деле вас интересуют только мертвецы и туземные племена с другого континента. С таким же успехом можно закопаться в книги! Вы просто пытаетесь сбежать от настоящей жизни, ведь жители дальних земель и мертвые никогда никому не причиняют боли.
«Жители дальних земель» – фраза из книги, вот только из какой? Моя память уже не та, что раньше, Ларри.
– Вы закончили с порицанием моих недостатков?
– Еще нет. Как насчет нас, живых? Разве мы не заслуживаем внимания? Или вы уже забыли о праве на частную жизнь? Журналисты втоптали его в грязь. Про нас обоих – и про меня, и про Алису – насочиняли такого, что просто диву даешься.
