Дом лжи - Дэвид Эллис
Джейн видит следы. Действительно, небольшой предмет скользнул по полу, замер – пятно побольше и более четкое; потом скольжение продолжилось, но под другим углом, на десять-пятнадцать градусов в сторону от первоначального направления, и завершилось прямо под столом.
– Вот что мне здесь кажется странным, – говорит Риа. – С первым пятном все понятно. В пылу борьбы телефон упал и скользнул в сторону. На его корпус попала кровь, вот из-за нее он и катился по полу так легко.
– Ну и?..
– Это могло произойти несколькими разными способами. Например, преступник мог напасть на жертву вот здесь, скрутить, подтащить к лестнице, ударить по голове, отчего кровь брызнула в разные стороны, жертва упала, выронила телефон, и тот отлетел в сторону.
– А может быть, преступник отшвырнул телефон сам, – предполагает Джейн. – Чтобы не дать жертве воспользоваться им.
– Может быть, и так. А может, это она уронила телефон, потом потянулась за ним, но не смогла схватить, а, наоборот, оттолкнула еще дальше – в разгаре борьбы такое бывает… Короче, неизвестно. Но дело не в этом. Меня смущает совсем не то, что телефон скользнул по полу.
– А что тебя смущает?
– То, что он сделал это дважды. Причем во второй раз под слегка другим углом, видишь?
– Вижу, конечно.
– Вот это второе движение телефона меня и настораживает.
– Согласна, – говорит Джейн. – Значит, во второй раз его подтолкнули. Во время борьбы он мог скользнуть и сам, но во второй раз ему точно кто-то помог. Может… может, это она пыталась схватить его, чтобы позвонить в «девять-один-один». Или нападающий пнул телефон ногой, чтобы не дать ей до него дотянуться…
– Конечно, в теории все возможно, но есть одна вещь, – говорит Риа. – Если кто-то пнет, или толкнет, или как-то иначе воздействует на телефон, уже лежащий на полу, то рука или нога этого человека, скорее всего, войдет в контакт с полом, так?
– Ну… наверное, так, да.
– Не наверное, а точно, Джейн. Вот представь: я бросаюсь на пол в попытке схватить телефон. Я уже ранена, я борюсь за жизнь, но при этом аккуратно беру телефон за корпус двумя пальчиками сверху? Да нет же, я скорее упаду прямо на него, и тут все будет в моей крови, так что и не разберешь, что вообще случилось. А что видим мы? Мы видим точно прочерченную линию, чуть надломленную посередине – след двух движений телефона.
– То есть никто не бросался за телефоном. Его просто подтолкнули ногой?
– Тоже нет. Никто не наступал ни на сам кровяной след, ни рядом с ним. Следов обуви нет. Видишь?
– О’кей, значит, кто-то встал рядом с кровавой полосой, не наступая на нее, и слегка толкнул телефон носком или боковой стороной ботинка. Поэтому и следов не осталось, верно?
Риа включает свет.
– Ну, в общем, да, – говорит она. – Но разве это не странно?
Глаза Джейн не сразу привыкают к яркому свету.
– О ком мы говорим? В холле в момент убийства были двое – убийца и его жертва. Жертва никак не могла встать, подойти к телефону и аккуратным движением ноги послать его точно под стол, как гольфист посылает мяч в лунку.
– Разумеется, нет, – соглашается Джейн. – Жертва вообще ничего не могла делать аккуратно. Она же боролась с убийцей. Значит, это сделал он.
– Согласна. Но, пока Лорен жива, он тоже вряд ли будет действовать спокойно, аккуратно, размеренно и методично. Так он сможет себя вести, когда все будет кончено. Когда умрет жертва. Разве не так?
– Так. – Джейн переводит дыхание, задумывается. – Телефон подтолкнул убийца, и сделал он это, когда Лорен уже была мертва.
– Вот и представь. – Риа начинает ходить по площадке, в действии реконструируя свою теорию. – Жертва мертва, убийца подходит к телефону и осторожно, чтобы не наступить в кровь… – Она делает левой ступней такое движение, как будто загоняет что-то под стол. – И отправляет телефон под стол, даже не коснувшись ногой пола.
Джейн ненадолго задумывается, кивает:
– Согласна. Похоже, что все именно так и было.
– Но зачем отправлять телефон под стол?
– Чтобы… чтобы спрятать его. Нет?
Но Риа не по вкусу эта теория.
– Джейн, Лорен в это время уже болталась в петле. Кругом была кровь. Преступник же не дурак. Он не мог не знать, что убийство будут расследовать и копы прочешут весь дом, и особенно холл, до последнего уголка. Или ты думаешь, он надеялся, что мы не догадаемся заглянуть за столик в пяти шагах от того места, где убийца сбил жертву с ног?
– Так-то оно так, но не забывай: преступники постоянно делают ошибки. Особенно непрофессионалы. Они же нервничают. Вот смотри: он только что убил Лорен, он психует, видит телефон и пинком загоняет его под стол. Это, конечно, не самый интеллектуальный поступок в его жизни, но разве не мог убийца просто свалять дурака?
Риа мотает головой.
– Я что-то упустила? – спрашивает Джейн.
Риа пожимает плечами:
– Да нет, ты, может, и права. Ну, увидел он телефон, психанул и в панике закинул его куда подальше…
– Вот именно.
– Но почему он просто не забрал аппарат с собой?
– Почему не… ха. – Джейн начинает мерить шагами комнату, как делает всегда, когда раздумывает над чем-то сложным, но тут же останавливается, вспомнив, сколько тут следов, которые легко испортить. – Так, – говорит она. – Допустим, я – убийца. У меня роман с Лорен. У нас есть предоплаченные телефоны, которыми мы пользуемся только для одной цели – посылать друг другу любовные сообщения.
– Так.
– И вот я убиваю Лорен, – продолжает Джейн, – то ли умышленно, то ли случайно, в пылу ревности, и вдруг вижу на полу ее розовый телефон. Я знаю, что он такое. Понимаю, что если он попадет в руки копам, то они наверняка прочитают все наши сообщения и узнают о нашем романе. И тогда я подхожу к этому телефону и…
– Забрасываешь его под стол? – не выдерживает Риа. – Зная, что мы его там найдем?
– Нет. Я поднимаю его. – Джейн смотрит на Риа. – Поднимаю и уношу с собой. Я не оставлю его здесь, не допущу, чтобы он достался копам. Я забираю телефон с собой, так, чтобы полиция даже не догадалась о его существовании. Только так полиция никогда ничего не узнает. В этом-то и смысл предоплаченного мобильника. Его владельца невозможно вычислить.
– Так зачем он тогда забросил его под стол, если знал, что мы его там найдем? – настаивает Риа.
Джейн вскидывает голову:
– Он хотел, чтобы мы его нашли. Нашли как бы случайно –
