Аркадий Карасик - Последняя версия
Ромин разочарованно вздохнул.
- А я уже собрался завтра же организовать похороны по первому разряду. С плакальщицами и салютами... Придется отставить.
- Придется... А как ты об"яснишь арест генерального директора Росбетона? Пред"явишь запись его собеседования с главой "крыши"? Сразу меня высветишь...
- Ничего подобного. Пантелеймонова заложил... дед Ефим. Об этом с моих слов ты завтра в обед доложишь хозяину. Так, мол, и так, купленный капитан Ромин начал отрабатывать полученные денежки, сообщил: с подачи деда Ефима он вынужден арестовать вашего лучшего "друга" Пантелеймонова... Годится?
- Только на первый взгляд. Волин - не безмозглая курица, которая только и знает, что копаться в дерьме, он - думающий мужик. Короче, нужно порасмыслить...
- Для того, чтобы мозги у тебя быстрей проворачивались, должен сообщить важную новость...
Показалось, что Славка стал выше ростом. Выпятил цыплячую грудь, поднял голову на подобии петуха, приготовившегося кукарекать.
И закукарекал.
- Приказом министра внутренних дел тебе возвращенно звание старшего лейтенанта милиции и ты восстановлен в уголовном розыске... Пока без оглашения... Доволен?
Еще бы не доволен! Зековское прошлое, позорное и страшное, будто растворилось в небесной голубизне - я задохнулся от радости. Теперь бы ещё приезд Светки, её ворчание, требование покормить, приголубить - вряд ли можно найти в России более счастливого человека.
Кажется, ангел в виде Славки не исчерпал счастливые новости. Только почему-то нахмурился, стыдливо отвел в сторону глаза.
- Мне поручили передать тебе ещё кое что... Похоже, ты с дурацкой настойчивостью полез в самое, что ни на есть, осиное гнездо... Заботясь о твоем здоровьи и сохранности, начальство приказало не трогать деятелей из Госдумы...
- Как это не трогать? - изумился я. - Там же прорисовывается самое основное, связанное и с Волиным, и с убийствами... Ничего не понимаю...
- Нам с тобой не положено понимать, - почти прикрикнул Ромин. Получил приказ - выполняй, вот и все тонкости. Лично я ухожу в глухую защиту и тебе советую сделать то же самое... Гляди, Костя, накличешь на свой зад очередную беду, похлеще дела со взятками... Завяжешь думские делишки?
- Ну, если ты так советуешь и начальство приказывает - завязываю, согласился я, про себя давая клятвенное обещание ничего не завязывать.
- Молоток, дружище... А со званием и должностью - поздравляю!
- Спасибо...
- Можешь не трепыхать крыльями и не кричать "Служу Советскому народу и родной партии", - смешливо предупредил Славка. - И без того ясно, что служишь... Итак, столковались. Пантелеймонова я завтра же беру, а ты сообщаешь эту волнующую новость своему, дьявол бы его забрал в преисподнюю, хозяину. Димыч продолжает отравлять воздух своей камеры, Иван ссылается на трудности, но обещает при малейшей возможности отправить подследственного к прадедушкам... Так?
- Так...
И все же Ромин колебался - задумчиво бродил по комнате, перебирал обезвреженные "жучки", включал и выключал магнитофон, Что то его тревожило, какие-то неясные предчувствия не позволяли покинуть меня.
- Что тебя мучает? - нарочито недовольно спросил я. - Сам не идешь отдыхать и мне не позволяешь отбиться.
- Ты твердо решил завтра идти к Волину?
- Кажется, мы обо всем договорились. Пока Димыч - в целости и сохранности, мне бояться нечего. Зато постараюсь поглубже проникнуть в замыслы бандитов... Многое ещё не ясно. Хотя бы связь Волина с депутатами, связь и противостояние...
- Мы ведь уже договорились...
- Ладно, ладно, успокойся - позабыл... Что еще?
- Окно твоего кабинета, кажется, выходит на улицу?
- Точно... А зачем тебе мое окно? Пристроить "жучка" или поглядеть издали, чем занимается возрожденный сыщик?
- Прекрати шутить, баламут! - беззлобно прикрикнул Славка. Договоримся таким образом: при малейшей опасности, даже намеке на опасность, откроешь фрамугу... Мне Иван говорил - она у тебя всегда закрыта. Жаль, нельзЯ воспользовться мобильником - твои "дружаны" мигом заподозрят неладное... Сделаешь?
Вот доставала, везде ему чудятся опасности. А вот я, между прочим, абсолютно спокоен, уверен в благополучном завершении операции. Когда омоновцы повяжут музыкантов-ремонтников.
Заручившись моим твердым честным словом выполнить его просьбу, Ромин ушел.
Всю ночь я не сомкнул глаз, в темноте, не зажигая света, бродил по комнате, натыкаясь на мебель, выкурил две пачки сигарет, выпил с десяток банок импортного пива. Слава Богу, не было водки - свалился бы на пол в усмерть пьяный или провел бы ночь в обнимку с унитазом.
То ли подействовало предстоящее возвращение в лоно родной уголовки, то ли - надежда на восстановление глупо оборванных отношений с главной технологиней Росбетона, но фантазия разгулялась во всю. В основном, наряженная в розовые одежды.
24
Невыспавшийся, но, как никогда раньше, бодрый, утром приехал на Цеховую улицу и гимнастическим шагом вошел в "музыкальную мастерскую". Ничто не предвещало трагедии. В комнате приемки инструментов вместо Димыча сидел за столом его коллега - такой же мордатый, с такими же патлами нечесаных волос. Склонился над квитанциями и отчаянно зевает. В ответ на мое приветливое пожелание доброго утра буркнул нечто похожее на матерщину. Даже головы не поднял, скотина.
Первая примета предстоящих неприятностей. Обычно боевики-"музыканты" относятся к главному аналитику, если и без особого дружелюбия, то и без злости. На этот раз - откровенное "противостояние".
Главное - не показать тревоги, вести себя точно так, как обычно.
Напевая развеселую песенку про чижика-пыжика, я прошел знакомыми коридорами и переходами, открыл дверь в свой кабинет. Новых заданий не было, старые все отработаны и переданы хозяину, делать совершенно нечего. Разве только помечтать о будущем - совместной жизни со своевольной Светкой, любимой работе, из которой меня выдернули бандюги. Короче, есть о чем подумать, что спланировать.
Странно, но Волин не вызывает меня и сам не приходит. Будто начисто позабыл о существовании начальника аналитического отдела. Неясные предчувствия снова шевельнулись во мне и я вспомнил о фрамуге.
Если мои предчувствия оправданы - меня не выпустят из здания. Значит, нужно проверить. С независимым видом вышел из кабинета и направился в сторону "приемного" помещения. Дошел до поворота и остановился. Прислонившись плечом к стене стоит один из "ремонтников" с автоматом. Впервые вижу в волинском офисе вооруженных людей...
- Что-нибудь случилось?
- Хозяин приказал.
- Мне нужно выйти по делам...
- Не велено. Хозяин сказал.
По-моему статуя Апполона Бельведерского намного разговорчивей этого болванчика. Видя, что я попрежнему стою перед ним и не собираюсь возвращаться к себе, парень сделал легкое движение плечом и автомат послушно нацелился мне в грудь.
Я резко повернулся и зашагал к кабинету босса. Открою без стука дверь, с возмущением выскажу все, что я о нем думаю. Работаешь, стараешься, "покупаешь" за бесценок старых друзей из угрозыска и вместо благодарности...
Возле кабинетной двери - ещё один мордоворот и тоже - с автоматом.
- Не велено...
Пришлось возвратиться в свою комнату - вошел, оставив дврь приоткрытой. Будет идти Волин - перехвачу. Так просто не сдамся. Все сделано аккуратно, все продумано, комар носа не подточит. Перед "музыкальными" бандитами я чист до прозрачности.
Хлопнула дверь в коридоре, послышались голоса. Тревожный - Волина, и радостный, захлебывающийся от удовольствия... - Листика. Примчался аптечный предприниматель ни свет, ни заря из Кимовска... Зачем?
Я прислушался.
Собеседники остановились возле моего кабинета. Будто я уже труп, недвижимый и безгласный, можно не таиться, не прятаться.
- У меня в угрозыске - шестерка, надежная, давно купленная. Верю ему, как себе самому... Деда Ефима допрашивал капитан Ромин. Он же его и повязал прямо в больнице... И ещё - сегодня поутру должны арестовать Пантелеймонова... Говорил тебе: Сутин продаст, а ты не верил...
- Спасибо, дружан, открыл глаза. Этот падла вонючая от меня не уйдет. О Сергееве не слышал? Лейтенант Иван Сергеев, - по слогам повторил Волин.
- Я ведь в кабинете тебе говорил - сыскарь, в одной упряжке с Роминым работает. Мой шестерка сказал: приставлен к Сутину для охраны и связи...
Все ясно, пора спасаться. Я выглянул в окно. По тротуару расхаживал "музыкант", без автомата, но можно не сомневаться - в кармане пистолет. Ходи, ходи, скот, я не собираюсь бежать через окно. А вот фрамужку открою, авось, Иван засечет тревожный сигнал подопечного.
Забрался на стул и стал дергать чертову фрамугу. Она не поддавалась, будто её приклеили к раме... Ага, гвоздь держит! Ну, это не проблема. Перочинным ножом отогнул шляпку, дернул... Все!
Сойти со стула не успел. В настежь открытых дверях оскалил зубные протезы Волин.
