Гай Смит - Неофит
Старуха, которая была не так уж и стара, если приглядеться, прислонилась к своей разрушенной садовой калитке и стала смотреть на главную улицу деревни. Никто еще не расчистил улицу после бури. Разбитые шиферные плитки и ветки валялись в сточных канавах, отброшенные теми, кто ехал в Хоуп или отсюда.
Впервые за несколько недель миссис Клэтт вышла из дому. Рождество прошло незамеченным, возможно, она даже не знала, что сегодня был Новый год. Она задумчиво посасывала надутые губы. Сын Гудов временно жил у миссис Беттеридж. Ничего хорошего в этом нет, потому что у Берты Беттеридж нет времени как следует следить за мальчиком. Он горевал, был задумчив, все время ходил в церковь и находился там часами. Если о нем никто не позаботится, он может совершить какой-нибудь отчаянный поступок. Миссис Клэтт удивлялась, почему преподобный Бактон не проявил больше внимания к судьбе мальчика, но в этом была вся Церковь - она хочет только денег, а у Элли Гуда их нет.
Если бы ей предоставилась возможность, она бы взяла Элли к себе. Ей бы пригодился мальчик в доме, жизнь стала трудна после того, как Джоби ушел от нее. Но он был плохим мальчиком, этот Джоби Тэррэт. Как только он подрос, он стал слишком самостоятельным, хотел все изменить. А в Хоупе ничего не изменишь, потому что здесь всегда все будет по-прежнему. Он и есть причина всего того, что случилось здесь за последние несколько недель, сомнения в этом нет. Мальчик совсем обезумел, он не понимает... и еще эта девушка его обрабатывает. Вместе она напустили противоборствующие силы зла на Хоуп, а такие вещи лучше не трогать. Если бы он остался с миссис Клэтт, ничего бы подобного не произошло, она бы позаботилась, проследила за ним. Она задумчиво пожевала беззубыми деснами. Последнее время она много думала об этом. И прошлой ночью ей приснился сон, не обычный сон, это было видение. Так бывало, когда была жива дорогая Хильда.
Вот почему она стояла сейчас у калитки, глядя на дорогу, ведущую в Хоуп из внешнего мира. Она щурилась, вглядываясь вдаль, пока у нее не заболели глаза. Миссис Клэтт смотрела на дорогу, надеясь, что не увидит идущих по ней в Хоуп высокого светловолосого парня и девушку, держащую его за руку.
Она молила своего бога, чтобы ее видение не сбылось, чтобы все увиденное во сне оказалось лишь плодом ее воображения. В прошлом все ее видения сбывались, но тогда у нее была Хильда Тэррэт, которая помогала ей, давала советы. Пусть это видение не сбудется, ради нас всех, умоляла она.
Потому что в ее видении Джоби и Салли Энн вернулись, и для Хоупа наступил День страшного суда. И последствия его были слишком ужасны, чтобы думать о них.
Весь этот тихий, похожий на весенний день миссис Клэтт простояла у калитки, глядя на дорогу; она ушла в дом только тогда, когда сумерки превратились в темноту.
Завтра она снова будет стоять и смотреть на дорогу, и послезавтра. Каждый день, до тех пор, пока...
Она еще раз прочла молитву своему божеству, чтобы ее видение не сбылось, чтобы они не пришли.
Глава 28
Джоби и Салли Энн пришли по дороге в Хоуп на третий день, около полудня.
Погода все еще стояла хорошая, и они были оба в джинсах - их можно было бы принять за влюбленную парочку, державшуюся за руки и наслаждавшуюся солнцем. Но посмотрев внимательно на их лица, можно было увидеть переутомление, явное напряжение, недоверие друг к другу. Страх, настороженность в их глазах, когда они заметили, как слегка шевельнулись шторы на окнах, почувствовали эту тишину. Джоби нес гитару, закинув ее через плечо.
Он увидел струйку дыма, поднимавшуюся из трубы дома миссис Клэтт, ему показалось, что он заметил какое-то движение возле дома, когда они были еще далеко. Ему надо увидеть ее, в последний раз, встретиться с ней лицом к лицу. Потому что ей-то должны быть известны причины, она сможет объяснить ему некоторые вещи, которые для него все еще были загадкой. Он выжмет это из нее собственными руками, если потребуется, на этот раз он не станет стесняться в выборе средств. Он до сих пор не был уверен, кто его главный враг, какое зло сплело свою паутину в Хоупе. Салли Энн? Или же она просто орудие злобы в руках какой-то более могущественной силы?
- Смотри. - Он указал в направлении церкви.
- Что такое? - Она посмотрела туда, куда он указывал, но ничего не заметила. Я - ничего не вижу.
- Вот именно. - Он глухо засмеялся. - Где же галки, чьей целью в жизни было разрушить этот шпиль?
Она медленно кивнула. Не было видно стаи хриплоголосых птиц, которые прежде кружились там и ссорились из-за крошащейся извести. Тишина, молчание, от которого даже Салли Энн содрогнулась.
- Они все улетели, - выдохнула она. - Они знают. Даже птицы покинули Хоуп.
Они постояли, слушая абсолютную тишину.
Пустота. Деревня могла показаться брошенной жителями, в ужасе бежавшими отсюда, если бы не дым, вьющийся из труб и повисающий в тишине. Мусор, оставшийся после бури, везде разрушения. Деревня приняла на себя всю силу обозленной стихии.
- Мама умерла, - тихо сказала Салли Энн, и это было просто утверждение, лишенное печали, ничего не выражающее.
- Мы точно не знаем.
- Я знаю. Я знаю, что она мертва.
Из дверей церкви на них смотрела пара глаз, сияющих давно забытым светом, в них была надежда и недоверие к тому, что они видели. Рыжеволосый мальчик весь дрожал, он бы выбежал, подбежал бы к Джоби, бросился бы к нему на шею, если бы не было Салли Энн.
Он удержался, из-за хлынувших слез он почти ничего не видел; эти слезы долго больно жгли его сухие глаза, но полились только теперь. Его молитвы были услышаны, Бог все же существует. Но Элли Гуду все еще нужна его помощь, и он молился, чтобы Он защитил его от колдуньи, которая вернулась в Хоуп с Джоби и которая стала еще ужаснее, чем была прежде.
Джоби стоял у калитки своего дома, смотрел на него со страхом. Меньше всего ему хотелось возвращаться туда, он боялся того, что может найти там. Он пытался разрушить его, но потерпел неудачу; даже здесь в лучах теплого солнца, он ощущал гнев дома, знал, что прятавшееся в нем зло еще живет, не исчезло за время его отсутствия.
Медленно, со страхом он приблизился к крыльцу. Дверь все еще была приоткрыта, во время бури через щель вовнутрь затекла грязная вода цвета песчаника, напомнив ему о... Он отогнал эту мысль. Повсюду валялись шиферные плитки. Отлетела часть трубы, но это небольшое разрушение.
Джоби почувствовал, что Салли Энн прикоснулась к нему, слегка толкнула. Иди, если ты не посмотришь сейчас, то не посмотришь никогда. Ты должен это увидеть.
Он сделал шаг вперед, увидел груду сломанной мебели, местами обуглившейся, где пламя пыталось разгореться, но проиграло битву. По лестнице невозможно подняться, она едва держится; ураганный ветер ворвался через открытую дверь, набросился на лестницу, ее верх висел только на одной балке. И все же чулан под ней уцелел; верх его отлетел, но дверца каким-то образом осталась, упершись в каменный пол, углубление за ней не было больше темным: вызывающие развалины, последнее напоминание о том зле, которое так долго жило здесь. Пустой, как будто то, что жило здесь, наконец-то вырвалось на свободу, вышло в Хоуп и потребовало отмщения, разорвало деревню на части с ужасающей свирепостью, и теперь ожидало возвращения Джоби и Салли Энн.
- Я пыталась сжечь его, - тихо проговорила Салли Энн, стоя в дверях. В своих снах. Но вместо этого сгорела станция Тэннинга, как будто зло ушло отсюда следом за нами.
- Понимаю, - ответил Джоби, но он не был уверен, что понял. Потом он спросил: - Мы неофиты, правда?
- Мы были ими, - сказала она. - Но теперь мы обрели силу. Мы ушли, чтобы научиться, а теперь мы вернулись. Мы должны быть вместе, потому что они очень сильны и очень сердиты сейчас. Мы должны сразиться с ними в последний раз.
- С моей матерью?
- Она - часть всего этого. Она несла проклятье, но родилось оно гораздо раньше.
- Кто же несет его теперь? - Джоби повернулся, чтобы видеть ее лицо, не спускал с нее глаз, когда она говорила. - Ты... или я?
- Я... точно не знаю. - Она опустила взгляд, опять занервничала, точно так же, как перед той церемонией посвящения. - Мы скоро узнаем.
Он посмотрел наверх. Дверь на чердак все еще была закрыта, и он невольно поймал себя на мысли, что же там может быть теперь. Вернулось ли зло, восстановило ли все то, что он разрушил, или же просто эта сила переместила свой храм в тот дом в городе? Но он ни за что не станет подниматься туда, чтобы посмотреть.
Он вышел на солнце, ему показалось, что стало холоднее, чем было, с гор подул ледяной ветер. Медленно зазвонил церковный колокол, и он скорее почувствовал, чем услышал, как в деревне началось какое-то движение.
- Там похороны, - пробормотал он.
- Может быть, мать хоронят, - она улыбнулась, и это испугало его. - Я ведь сказала тебе, что она умерла.
- У меня есть одно дело. - Голос его прозвучал твердо, вызывающе, в нем явно появилась новая уверенность, а в выражении лица - твердость. - Ты подожди меня здесь. Я ненадолго.
