Фридрих Незнанский - Глаза зверя
— Ну вот, Игорь Андреевич, теперь мы должны вас убить. — Миша Камельков сочувственно улыбнулся Треплеву сквозь прорезь маски. — Такова уж ваша судьба.
— Как это убить? — испугался Треплев.
— Просто, — весело ответил Миша. — Поставим к стене и шлепнем, всего и делов.
Поремский (он тоже был в черной маске) покачал головой:
— Нет, Миша, мы шлепнем Игоря Андреевича публично. Выведем его за дверь, поставим перед журналистами и дадим очередь.
Треплев побледнел. Он уже был изрядно пьян, но все равно не уставал прикладываться к бутылке с виски.
— Подождите… Как это — выведете? Как это — шлепнете? Вы что, и правда хотите меня убить?
Поремский и Камельков переглянулись.
— Н-да, Игорь Андреевич, — насмешливо сказал Миша. — Еще пара глотков — и вы зеленых чертиков увидите. Виски здорово ударило вам в голову. Но не бойтесь, мы вас небольно шлепнем…
— Камельков! — строго сказал Поремский.
— Ну то есть я хотел сказать, что не по-настоящему. Дадим холостую очередь, и вы упадете. Журналисты все это снимут, и дело сделано. Потом мы полезем через черный ход — и нас повяжут отважные спецназовцы.
— Меня вы убили перед витриной, — пожаловался лежащий на полу (на мягком матрасе) Солонин. — Где справедливость? — Он отхлебнул из бутылки пива и покачал головой: — Вся слава достанется Треплеву, а мне что?
— А тебе дырка от бублика, — сказал Поремский. — Лежи и не дергайся, раз умер.
Солонин послушно откинулся на спину и вновь приложился к бутылке с пивом.
Камельков посмотрел на часы.
— Время истекает, — задумчиво сказал он. — Они так и не выполнили наши требования. Владимир Дмитриевич, вы что требовали, если не секрет?
— Немного, — ответил Поремский. — Трехкомнатную квартиру в спальном районе Москвы, новую машину и чтобы повысили оклад в два раза. А ты?
Камельков вздохнул:
— У меня запросы побогаче. Я просил яхту, частный самолет и виллу на берегу Средиземного моря. Как думаете, согласятся?
— Как пить дать, — кивнул Поремский. — Ты хороший следователь, Миша. Думаю, генеральный прокурор пойдет тебе навстречу.
— Я тоже так думаю. — Камельков повернулся к Треплеву — Ну что, Игорь Андреевич, вы готовы к смерти?
Треплев тряхнул головой:
— Го… готов. Только… — Он наткнулся взглядом на автомат, который держал в руках Камельков, вздрогнул и уточнил: — Это не будет больно, а?
— Нет, — заверил его Миша. — Как только услышите грохот за спиной — падайте. Только имейте в виду, если не упадете сразу, мне придется выстрелить по-настоящему.
— Я понял, — энергично кивнул Треплев. — Я упаду когда надо.
— Вот и хорошо, — одобрил Миша. — А теперь — вперед.
И они двинулись вперед. Треплев вышел на улицу нетвердой походкой. Остановился перед дверью, оглядел мутным взглядом машины с мигалками, журналистов с микрофонами и камерами, зевак, выглядывавших из окон напротив, затем вдруг широко улыбнулся и крикнул:
— Что, гады, зажали самолет и виллу, да? Ну все! Теперь меня из-за вас грохнут! — Он сардонически расхохотался. Потом покосился на Мишу, стоящего у него за спиной, ц крикнул: — Ну чего смотришь, гад? Стреляй! Стреляй в спину честному российскому бизнесмену! — Выдав эту душераздирающую тираду, Треплев вновь повернулся к публике и запел: — «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»! Пощады никто-о не жела…»
Миша дал короткую очередь из автомата. Треплев схватился рукой за спину, оглядел публику трагическим взглядом и, закатив глаза, тяжело рухнул на асфальт. Камельков быстро скрылся за дверью ресторана.
— Ну как? — спросил его Поремский.
— Готов, — сказал Миша. Нахмурился и философски добавил: — Он слишком плохо пел.
— Пора прорываться, а? — спросил с пола Витя Солонин.
— Пора, — кивнул Поремский. — Операция приобретает слишком большую огласку, и, честно говоря, мне от этого немного не по себе.
Он достал из кармана телефон, набрал номер Грязнова и приложил трубку к уху:
— Алло, Вячеслав Иванович, скажите там, что мы выходим… Да, сдаемся… Что делать, придется жить без яхты и новой квартиры… Нет, зарплатой я вполне доволен… Да, согласен… Будем надеяться.
Поремский убрал телефон и повернулся к ожидающим его приказаний «бандитам».
— Достали краску! — коротко сказал Поремский.
Камельков и еще один оперативник, исполняющий роль третьего бандита, послушно достали из карманов пузырьки с красной краской, и работа закипела. Минуту спустя все «бандиты» (включая самого Поремского) были измазаны красной краской с ног до головы.
Камельков посмотрел на оперативников, переодетых в гражданскую одежду и лежащих на полу, и громко объявил:
— Граждане заложники! Спасибо вам за теплый прием, но нам пора! Приятно было иметь с вами дело. Честное слово. Успеха вам в труде и личной жизни!
— И вам не болеть, — весело отозвался с пола один из «заложников».
Поремский, Камельков и третий «бандит» положили автоматы на пол и гуськом двинулись к черному ходу.
Едва выбравшись на улицу, «бандиты» оказались перед лицом группы автоматчиков, командовал которыми Вячеслав Иванович Грязнов.
— А, явились не запылились, — встретил «бандитов» начальник МУРа. — Давайте все на землю, пока камер нет.
«Бандиты» послушно легли на асфальт. Грязнов повернулся к автоматчикам:
— А вы чего ждете? Огонь!
Грязнов зажал пальцами уши, и автоматчики дружно грянули холостыми очередями. Когда стрельба закончилась, Грязнов подошел к распростертым на асфальте «бандитам», глянул на их перепачканные красной краской комбинезоны, поморщился и тихо произнес:
— Ни в чем меры не знают. Кровищи как на бойне.
— Ну как, товарищ генерал, все? — спросил один из автоматчиков.
— Все, все, — откликнулся Грязнов. — Тащите носилки и зовите журналистов. Больше чем на десять метров борзописцев не подпускать. И давайте поскорее, мне еще в овощной нужно зайти.
Спустя двадцать минут «убитые бандиты» были погружены в машины, а Грязнов давал интервью симпатичной блондинке с «НТВ».
— Нами проведена успешная операция по ликвидации террористического бандформирования, — доложился Грязнов. — К сожалению, не обошлось без жертв, но большинство заложников удалось спасти.
— А что с бандитами? — поинтересовалась блондинка.
— С бандитами? — Грязнов нахмурился. — Вы ведь видели, как их выносили, так?
— Так, — согласилась журналистка.
— Ну а раз так, тогда зачем спрашиваете? Все, интервью закончено, всем спасибо.
Грязнов повернулся и пошел к машине.
— Ох, ребятушки, заварили же вы кашу, — тихо пробубнил он себе под нос. — Кто все это будет расхлебывать — вот в чем вопрос.
6
— …Вы видите у меня за спиной, как уносят тела убитых боевиков. Преступники пытались покинуть ресторан «Юнона» через черный ход, но спецназ сработал слаженно и эффективно. В ответ на выстрелы боевиков спецназовцы открыли ответный огонь на поражение. Как видите, уйти бандитам не удалось.
К сожалению, несмотря на то что милиция пошла на переговоры с бандитами, двое заложников были убиты. Как нам только что стало известно, личность одного из погибших уже установлена. Это московский бизнесмен, директор завода «Серп» Игорь Андреевич Треплев. Личности убитых боевиков в данный момент устанавливаются. Мария?
— Спасибо, Виктор. С нами на связи был наш корреспондент Виктор Краснов. А теперь к другим новостям…
Солонин выключил телевизор. Повернулся к Поремскому и Камелькову и весело спросил:
— Ну что, «тела убитых боевиков», как настроение?
— Для мертвецов неплохо, — ответил Поремский.
— А что, — улыбнулся Камельков, — по-моему, неплохо все прошло, а? Треплев, конечно, перестарался. «Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Надо ж такое учудить! Зря мы ему разрешили пить виски.
— Если бы не разрешили, он бы помер от инфаркта, — сказал Поремский. — Ну а тебе как, «Алмаз Рафикович»? Понравился наш концерт?
— Н-да… Ну и заваруху вы там устроили, — покачал головой Матвей. — Не знаю, как в жизни, но по телевизору все это выглядело жутко. Крики, выстрелы, кровь… Неужели все это от начала до конца было инсценировано?
— Тебе лучше знать, — с улыбкой ответил Миша. — Ведь ты все это организовал.
— Организовал, да не участвовал, — печально сказал Матвей. — Черт, что же вы меня с собой не взяли? Такое шоу! Мне бы на три года рассказов хватило!
Миша скептически усмехнулся.
— Ага, — кивнул он. — Друзей бы туда водил, да? Так сказать, по местам боевой славы. Нет, Матюша, война — дело настоящих мужчин. А ты лучше давай звони. Это у тебя получается не так плохо, как все остальное.
— Владимир Дмитриевич, — обратился к Поремскому Матвей, — если этот гаер вякнет еще хоть слово, я прямо здесь накостыляю ему по шее и не посмотрю, что мы в прокуратуре.
