Аркадий Карасик - Похищение королевы
Нечто подобное женщины слышали при первом посещении коммуналки покупателем и продавщицей, но, в сочетании с предложенными вариантами переселения, это, уже обещанное и мысленно зафиксированное, вдруг приобрело особую ценность.
Ответы обоих женщин, старой и молодой, отличались редким согласием. Они дружно настаивали на немедленном, этой же ночью, переезде. Баба Феня выбрала Ногинск, Надин предпочла Клин. С единственным условием: по соседству должен поселиться кандидат в ее супруги, тощий писатель с неустроенным бытом.
То-есть, как можно легко догадаться, предприимчивая бабенка имела в виду меня. Не подозревая, что сосед - настояший и будущий - давно окольцован, ходит в ошейнике на коротком поводке.
Впрочем, это к делу не относится и никого не касается.
Костя малость помедлил, с удовольствием отслеживая мою реакцию на подробное изложение требований коротышки. Не дождался, разочаровано вздохнул и продолжил.
Дамочка согласилась. Конечно, если согласится будущий супруг Надин.
Коротышка, вызывающе глядя на старуху, заверила: все будет так, как она скажет.
Судя по заблестевшим глазам, представительница фирмы по продаже недвижимости уже праздновала победу и подсчитывала доход, который прийдется на ее долю.
Все испортил упрямый дед Пахом. Оттолкнулся от стены, прошкандыбал к родимому сундуку и заслонил его тощим телом. Больше обычного пересыпая и без того невнятные выражения словосочетаниями неизвестного назначения типа "енто самое", "то-то и оно", "как бы не то", он категорически отказался покинуть любимую коммуналку с ее тараканами и сомнительными удобствами.
Ему, видите ли, здесь нравится, вот и весь сказ. В отдельной квартире жить нос к носу со старухой - никакого тебе удовольствия, одно расстройство. Нет, трижды-четырежды нет! Из коммуналки он никуда не поедет, пусть продавцы-покупатели зря не теряют времени, не уговаривают - не подастся и все тут! Он знает свои права, силком его не переселить - созовет милицию с разными омонами и собрами, пошлет жалобу аж самому президенту.
До того разошелся, что перешел на визгливые вопли. Голова трясется, ногами топочет.
Баба Феня набросилась на мужа, даже стучала сухоньким кулачком по его согбенной спине. Будто пыталась выколотить из супруга дурацкое упрямство. Надин, с другой стороны, с такой же активностью внушала старику будущую райскую жизнь с отдыхом на балконе и сидением в престижном туалете.
Захочет он пообщаться с кем-нибудь, кроме бабки, ради Бога, выйдет на лестничную площадку, позвонит в соседнюю квартиру, вызовет к себе такого же заплесневелого деда либо напросится к нему в гости. Пожалуйста, никаких тебе запретов, занимайся чаепитием, вспоминай молодость, крой матерками нынешние реформы или проклятую прошлую диктатуру.
Ничего не помогло. Дамочка удалилась разочарованная и рассерженная. На прощание предоставила новый срок для раздумий и перевоспитания вздорного старика - два дня. Многозначительно повторила сказанное ранее: о других мерах, которые при оокончательном отказе будут приняты.
- Кажется, штурм проводится по нескольким направлениям сразу, задумчиво поставил "диагноз" сыщик. - Ваш пасынок со своими дружками изо всех сил старается проникнуть в коммуналку, неизвестный нам "покупатель" намеревается не только купить далеко не престижную квартиру, но и покопаться в чемоданах ее жильцов. Если сопоставить все это и провести, пунктирную пока, линию к непонятному похищению девчонки - получается занятная картина. С опасным подтекстом. И для стариков и для вас лично. Но, думаю, применять силовые методы рановато и рискованно - можно преждевременно спугнуть участников задуманного "шоу". Лучше поглядеть на дальнейшее развитие событий. Соответственно приготовиться.
- Непонятна моя роль в этой постановке. Почему преступники нацелились на простого писателя? Зачем? Поиски Верочки не могли насторожить бандитов. А тут и нападение на машину, и убийство водителя и охранника, и выстрелы в журналиста, которого спутали со мной, и слежка.
На стол снова выложены две обоймы, патроны выстроены в одну шеренгу. Костя легонько прикоснулся к крайнему, остальные свалились и раскатились. Уж не я ли этот "крайний"?
- В качестве ничем не подтвержденной пока версии: вы прикоснулись к чему-то опасному для преступников, случайно проникли в их замыслы. Короче, превратились в опасный источник информации, который, если попадет в уголовный розыск, может причинить им массу... неприятностей... Повторяю, это обычная рабочая версия, не самого высокого уровня. Пока - ничего угрожающего не просматривается.
Я похолодел. Вспомнил исповедь Верочки, то ее место, в котором она с восторгом повествовала о "талантливом" соседе, который вел длительные разговоры с дедушкой и от которого дед Пахом ничего не скрывал. Значит, и место хранения орденоносной коллекции тоже может открыть? Тогда я превращаюсь в опасный источник информации, который просто необходимо ликвидировать.
- Как бы эту "версию" не окропили кровью... Предпосылки на лицо: убитый телозранитель Верочки, покушение на меня, раненный Груша, погибший Семен...
Сказал и в буквальном смысле слова прикусил язык. Ведь о Семене сыщик ничего не знает, как и о его хозяине. Связь с Геннадием Викторовичем упрятана как можно глубже и дальше, неизвестно, как расценят сыскари странную, если не сказать сильней, дружбу между писателем и одним из главарей преступного мира.
Одна надежда - Костя пропустит мою оплошность мимо ушей.
Не пропустил.
- Кто такой этот Семен? Когда и за что его замочили? Откуда вы знаете о его гибели? Что вас связывало? Почему скрыли от меня?
Вопросы - преострые, нацеленные в самый центр "мишени". Не ответить на них, либо ответить туманно - вызвать дополнительные. Если вдуматься, почему я должен скрывать чисто интеллигентное, творческое общение с паханом? Вполне достаточно не называть его фамилию, которая, кстати, мне до сих пор неизвестна, и скрыть адрес особняка, которого я не знаю. Полнейшее "алиби", ни один следователь не подкопается. Даже тот занудливый, купленный на корню, который допрашивал меня после убийства двух человек на об"ездной дороге.
Так я и поступил. Полуоткрылся.
Костя внимательно выслушал, скептически поворошил кудри. Но настаивать на более обширной информации не стал.
Надин я решил не навещать. Устал зверски. Осторожное постукивание по стене не изменили моего решения. В голове крутится, изгибается Костина "версия", каждая буква которой набухла кровью? К чему я "прикоснулся", к какой "тайне", что заставило преступников пойти на крайние меры?... 25
Утром тщательней обычного побрился, натянул красную водолазку, надел светлый костюм. Праздник положено встречать по праздничному - аксиома сродни брежневской: экономика должна быть экономной.
Ибо сегодня - день рождения Надин.
Облившись даренным французским одеколоном, обрызгал водой из-под крана вчера купленные цветы и отправился поздравлять соседку.
Именинница в белом платье с рюшами, туго обтягивающем вызывающие ее формы, умиленно принимала поздравления... бабы Фени. Вот этого, признаться, я не ожидал - противостояние двух женщин давно известно и начисто исключает любые контакты. Кроме взаимых уколов и защипов. А тут - любовное облизывание, слащавые пожелания.
- Не стану вам мешать, - засуетилась баба Феня, едва я, получив разрешение, перешагнул порог. - Поздравляйтесь на здоровьичко, цалуйтесь да обнимайтесь, - не преминула послать старая ехидина остро заточенную шпильку. - А я побегу на кухню, завтрак готовить старому хрычу. Не заслуживает ентого упрямец, да уж куда деться от женской доли. Хорощо Наденьке - холостячка, а я, чай, замужняя, подневольная.
Удовлетворив извечное женское стремление принизить другую женщину незнакомую либо близкую подругу значения не имеет - старуха вышла из комнаты, со стуком и скрежетом захлопнув дверь.
Надин проводила ее негодующим взглядом и повернулась ко мне.
- Сколько лет, не спрашиваю, - начал я поздравительный монолог. Судя по внешности, не больше двадцати. От всего сердца желаю...
И поплыл, расцвеченный искорками иллюминации, поток славословия. Чего я только в нем не намешал. Здоровья, ангельской красоты, сладкой любви, неземного счастья, райского блаженства. Язык запутался в паутине пожеланий, будто рыба в неводе, губы слиплись от вязкой патоки выражений.
Бледное от негодования лицо Надин разрумянилось, она позабыла, или сделала вид, что позабыла, издевательские "поздравления" вздорной соседки.
- Спасибо, Пашенька, спасибо, родной, - расчувствовалась она, вытирая надушенным платочком повлажневшие накрашенные глаза. - Надеюсь, все это ты повторишь сегодня вечером за столом?
Я охотно заверил именинницу: так и сделаю. Мало того, добавлю солидную дозу еще не высказаного, но хранящегося про запас, словно мед в кадушках. Выспренность подобного обещания сродни раскушенному зернышку горького перца. Юбилярше пришлось проглотить его.
