Милые обманщицы. Соучастницы - Сара Шепард
Джереми указал на нее пальцем.
– Ты разрушила мою карьеру. И у меня такое подозрение, что ты найдешь способ разрушить кампанию своего отца. Помнишь ту анонимную записку, которую я получил, где было сказано, что ты что-то скрываешь? Я намерен разобраться в этом, Ханна. И вот увидишь, тебе не поздоровится.
Ханна испуганно вскрикнула. Джереми чуть дольше задержал на ней взгляд, а потом повернулся и стремительным шагом направился к двери.
– Ты в порядке? – спросила «эллиптическая» девушка, останавливаясь на беговой дорожке. – Он показался довольно… агрессивным.
Ханна провела рукой по влажным от пота волосам и пробормотала какой-то уклончивый ответ. О каком порядке тут можно говорить? Насколько серьезно настроен Джереми? Во что она вляпалась?
И вдруг из вентиляционных отверстий вырвался пронзительный, нарастающий смех. Она огляделась по сторонам. Эли?
Смех не стихал. Ханна зажмурилась, снова вспоминая тот пустынный пляж. Как долго Ханна подавляла мысль о том, что Эли выжила, но теперь она знала, что Эмили оказалась права.
Эли была здесь. Может быть, не сейчас, не в этом зале, но она была где-то рядом, в Роузвуде, ходила за ними по пятам, наблюдала, готовилась разрушить их жизни в третий и последний раз. Эли как кошка с девятью жизнями: пережила пожар в лесу Спенсер, уцелела в огне в горах Поконо, умудрилась остаться в живых после смертельного падения с высоты «вороньего гнезда». Она уползла зализывать раны, обрела вторую жизнь и вот теперь вернулась. Наверное, она не умрет, пока не получит именно то, чего хотела: избавиться от них раз и навсегда.
Единственное, что Ханна могла сделать, это пойти в полицию. Она понимала, что Эли необходимо остановить. И, если это требовало от Ханны признания в том, что произошло на Ямайке, то пусть так и будет. В конце концов, они защищались. И сделали это, чтобы остановить зловещий цикл убийств – кто знал, кого еще погубила Эли, после того как пережила пожар. К тому же, если разобраться, они не убили Эли – она до сих пор жива. Ханна была готова взять всю вину на себя, даже если это означало, что она опять впадет в немилость у отца. Она не могла позволить Эли проделать это с ними еще раз.
Когда телефон зажужжал у нее на бедре, Ханна аж подпрыгнула. Майк, с надеждой подумала она – только он мог отогреть ее сейчас. Она полезла в карман, вытащила мобильник и уставилась на экран. АНОНИМНОЕ СООБЩЕНИЕ. Содрогнувшись, она открыла его и прочитала.
Включи новости, дорогая. У меня для тебя сюрприз. Тысячи поцелуев! – Э
33. Новость, которой не ждали
Скоростной поезд Acela до Роузвуда, содрогаясь всем своим гладким телом, вполз на Пенсильванский вокзал, и Спенсер, ее мать и Пеннитистлы молча сели в вагон. Мистер Пеннитистл тяжело опустился в кресло и сидел напряженный, с деревянной спиной, так что казалось, у него того и гляди лопнет какой-нибудь сосуд в мозге. Миссис Хастингс, устроившаяся рядом, то и дело бросала на него обеспокоенный взгляд, с тревогой выглядывала в окно или осуждающе смотрела на Спенсер, качая головой. Спенсер задавалась вопросом, что он рассказал ей сегодня утром. Интересно, не опустил ли подробности показательной порки, которую устроил Заку? И не забыл ли упомянуть о своей гомофобии?
Амелия все время крутила головой и поглядывала на остальных, чувствуя, что дело нечисто, но явно не посвященная в подробности. Зак съежился в кресле у окна, с наушниками от iPod в ушах. Он бросил свое пальто и сумку на соседнее сиденье, чтобы Спенсер не села рядом. Она снова и снова пыталась извиниться перед ним, но безуспешно – он даже не смотрел на нее.
Они проехали Ньюарк, затем Трентон. Зазвонил телефон Спенсер: ВЫЗЫВАЕТ ХАННА МАРИН. Но сейчас ей совсем не хотелось разговаривать с Ханной. И вообще ни с кем.
Спенсер прижалась лбом к холодному оконному стеклу и смотрела на проносящиеся мимо деревья и дома. Небо, сегодня идеально голубое и почти без единого облачка, вдруг напомнило ей о возвращении домой с Ямайки год назад. Когда самолет оторвался от взлетно-посадочной полосы и сделал круг над аэропортом, она прильнула к иллюминатору, вглядываясь в бесконечный пустынный пляж и бушующий синий океан. Она почему-то подумала, что с высоты полета обязательно увидит покачивающееся на волнах тело Эли или промельк желтой ткани среди глубокой синевы, но ее ожидания не оправдались.
Первые дни после гибели Эли обернулись кошмаром: им приходилось изображать счастливых подростков на отдыхе, тем более что с ними были Ноэль и Майк. Они плавали, занимались снорклингом, ходили на каяках и еще с десяток раз прыгнули со скалы. Ханна ходила на массаж, а Ария взяла пару уроков йоги. Но секрет тяжелой гирей висел на каждой из них. Они почти ничего не ели. Редко и неохотно улыбались. Много выпивали, но алкоголь делал их напряженными и задиристыми, а не счастливыми или расслабленными. Иногда Спенсер слышала, как Ханна, с которой они жили в одном номере, вскакивала с постели посреди ночи, закрывалась в ванной и часами просиживала там. Что она там делала? Беседовала со своим отражением в зеркале о том, что произошло с ее подачи? Заново переживала эту ужасную историю?
Спенсер всегда притворялась, что спит, когда Ханна выходила из ванной; у нее никогда не возникало желания поговорить об этом. Трещина в их дружбе неумолимо разрасталась. Они не хотели смотреть друг на друга из страха, что кто-нибудь разревется.
Каждое утро, просыпаясь, Спенсер первым делом выходила на балкон и оглядывала береговую линию; уверенная, что тело Эли лежит там, раздутое и синее. Но пляж оставался девственно-чистым. Как будто ничего и не произошло. Ни один ямайский коп не постучался к ним в дверь, задавая вопросы. Сотрудники отеля не собирались группками, обсуждая пропажу гостя. Казалось, никто даже не заметил, что она исчезла. И все указывало на то, что ни одна живая душа не видела, что сделали Спенсер и остальные в ту страшную ночь.
В самолете Эмили коснулась руки Спенсер. Ее кожа казалась восковой на ощупь, волосы выглядели сальными и грязными.
– Я все думаю. Что, если ее не смыло волной? Что, если она не умерла от удара? Что, если она страдает где-то?
– Это бред, – огрызнулась Спенсер, негодуя от того, что Эмили осмелилась заговорить об этом в таком людном месте. – Мы прочесали каждый сантиметр пляжа. Она не могла так быстро отползти.
– Но… – Эмили повертела в руках пластиковую чашку с напитком. – Просто кажется
