Наталия Левитина - Неприятности в ассортименте
– А каким образом тебя отсоединили от блока питания? – поинтересовалась я.
– Чего, Юль?
– Ну, вырубили!
– А… Я обедал в ресторане с партнером, Робертом Отсом, когда позвонил Коля и предложил встретиться. Он попросил съездить за город с одним его знакомым и заценить недвижимость – нехилое поместье с лесом, речкой и тремя гектарами земли. Я говорю: ну, подъезжайте к «Кварталу». Но Коля, естественно, не хотел светиться у агентства и забил стрелку у Стелы Памяти. Тогда я бросил джип у ресторана и отправился пешком к Стеле Памяти – это минут десять пешком, если на пуантах. А так – не более двух минут. Подъехал Коля, из машины вышел его знакомый – Руслан. Поздоровались, перекинулись парой слов.
– Именно в этот момент вас и засекла глазастая Татьяна Артуровна.
– Ну надо же…
– Обязательно повысь ей зарплату, – вставила Ирина. – Как я ей благодарна!
– Ты подари ей платочек от Hermes. А лучше – два, – посоветовала я подруге. – Она будет в экстазе. Да, молодец Артуровна. Если бы не она, Лев так бы и лежал сейчас в том домике. В коме, с токсическим гепатитом и отслоением сетчатки!
Лев посмотрел на меня с опаской.
Молчу-молчу!
– В общем… Коля подъехал… Я сел справа, Руслан – сзади. По дороге общались, травили анекдоты. Помню – поворот к коттеджному поселку Озерный. Я там выгодно купил и продал участков двадцать. А потом уже ничего не помню…
У стойки регистрации в прохладном здании аэропорта началось массовое братание. Сдерживая слезы – они улетали на целых два месяца! – я обцеловала Анечку, потом страстно обняла Ирину и сдержанно – мужчин. Лев и Кунгуров по-медвежьи облапили друг друга.
– Ну, давай, друг, восстанавливайся, – сказал Ярослав Алексеевич. – А я тут пока останусь на хозяйстве. Ты видел, недавно в «Удачных покупках» опубликовали шикарную статью о «Супер-Сити»? Так вот, я думаю, может, оставим мое название? Ладно-ладно, потом обсудим. Ты, главное, поправляйся…
Троица покалеченных плюс один вертлявый ребенок скрылись из вида. Да, им просто необходим сейчас отдых на испанском побережье. У Ирины – нервы, у Льва – печень, у Дениса Трофимовича – сердце…
Ярослав Алексеевич распахнул передо мной дверцу автомобиля.
– Ну что ты так расстроилась, котенок?
Я грустно ему улыбнулась. Мне было нелегко с Кунгуровым. Я так долго убеждала себя, что он враг. И выстраивала оборону. А теперь постоянно напоминаю себе, что он друг. И должна разрушить возведенную стену…
Затем мы с Никитой отправляли в швейцарский санаторий Лану Александровну и ее близкую подругу Кристину Дмитриевну. Путевка стоила как «порше». Надеюсь, Никита не оплатил и вторую – для подруги?
Да я удушусь от жадности!
Обе девочки были в роскошных шифоновых нарядах и летних шляпах. Насколько я знаю, в поисках этих шляп они провели в магазинах столько же времени, сколько проводит в лаборатории физик, нацелившийся на Нобелевскую премию.
– Ах, Юля, ты выглядишь прекрасно! – заворковала Ланочка, заботливо поправляя мне прядь волос. – Кристиночка, посмотри, какая у Никиты очаровательная подруга!
Подруга?!
Я вообще-то давно считаю себя женой!
– Прелестная, – подтвердила Кристина.
Я смутилась. Никита обнял меня за шею, прижал к себе и с улыбкой посмотрел на мать.
– А как наша Юля талантлива! – продолжала распинаться Ланочка, вгоняя меня в краску. – Она работает в журнале, пишет статьи. Я даже прочитала одну… О чем же? Нет, не припомню… Ах, склероз, склероз! Юленька, – добавила свекровь громким шепотом, – а этот прыщик надо было замаскировать.
– Что? – обалдела я.
Нет у меня никаких прыщиков!
– Где? – тут же встрепенулся Никита. – Я никаких прыщей на Юльке не замечал!
Потому что у меня их нет!!!
– Да вот же он, – пальцем указала Ланочка на мой лоб. – Надо было аккуратненько его замазать – или консилером, или тональным кремом. Ну, Юля, что же ты? Да, кстати! Кристиночка, еще я познакомлю тебя с Никитиной сотрудницей – Генриэтт. Она француженка. Она безумно хороша! Истинный французский шарм, бездна обаяния, остроумие, блеск. Никитушка, надеюсь, Генри не покинет Россию до нашего возвращения?
– Не покинет, – заверил Никита.
Р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!
Но отвратительная Генриэтт Нувель все же покинула Россию! Хотя, предполагаю, упиралась руками и ногами. Здесь же столько симпатичных молодых мужчин!
– Ну все, – заявил мне Никита однажды вечером. – Посадил Генри на самолет. Сбагрил. – И он вздохнул с явным облегчением.
– Посадил? На самолет? – не веря своему счастью, переспросила я. – Генри?!
Любимый упал на диван и с удовольствием на нем растянулся. Он мало походил на человека, убитого разлукой с любовницей!
– Как же она меня достала! – признался Никита. Он сел и похлопал по дивану рядом с собой. – Ну, иди сюда, малыш.
– Достала? – изумленным эхом повторила я.
– О-о… За-дол-ба-ла!!! – отчеканил Никита. – И не меня одного. Весь «Фростком» превратила в пчелиный улей.
– Но ты не рассказывал! – ахнула я.
– А мы с тобой много виделись? Меня же дома постоянно не было.
– Я думала, вы с Генри в отличных отношениях.
– А куда мне было от нее деваться? Французы ее степлером ко мне приколошматили! Ведь только я знаю французский. Лучше б я его не знал.
– Мне Генри показалась очаровательной, – лицемерно промурлыкала я. – И твоей маме – тоже.
– Да, она очаровательна. Сначала. Через три дня начинаешь думать: а не слишком ли она очаровательна? Через неделю уже мутит. Если ты приехала работать – надо работать. А не пытаться очаровать все живое вокруг. Короче, достала!
– Понятно, – с лживым сочувствием кивнула я. Моя душа пела.
– А что у нас творилось в офисе! – продолжил возмущенные ламентации Никита. – Тамара слетела с катушек. Она пару раз увидела, как Генри клеится к шефу, и тут же взревновала Никиту Платоныча. Каждый день Тамара заезжала в офис и закатывала истерики мужу.
– Кошмар!
– Я никогда ее такой не видел. Тамара требовала вышвырнуть Генри на улицу или отправить обратно во Францию заказной бандеролью. Но шеф не мог избавиться от Генри. Она – часть контракта с французами. Короче, каждый день в офисе был фейерверк. Знаешь, это довольно утомительно… Какое счастье, что ты не такая, как Тамара. Ты адекватно реагировала на Генри и не изводила меня ревностью! Мне не надо было оправдываться и гасить истерики.
– Ой, ну что ты… Ведь я в тебе не сомневаюсь! – горячо заверила я Никиту.
– Ты умница. Я тебя очень люблю.
Пролетел июль. Я принесла в редакцию «Стильной леди» статью «2409-я (удачная) попытка».
– Ах, девочка моя, – сказала Марина Аркадьевна, – так давно не видела тебя с сигаретой. Тебе удалось бросить курить?
– Угу, – мрачно кивнула я. – Бросила. Давно уже. Где-то месяц назад.
Я не притрагивалась к сигаретам с тех пор, как Никита, увидев меня над пепельницей с окурками в летнем кафе, разоблачил мой обман. С тех пор в жизни многое изменилось. Я узнала, что существуют вкусы и запахи.
Кто бы мог подумать!
У автобусной остановки рядом с домом умопомрачительно пахло ванилью – оказывается, где-то поблизости располагался кондитерский цех. В маленькой булочной около редакции «Стильной леди» витал такой аромат свежего хлеба, что хотелось безотлагательно вонзить зубы в упругий батон. Соседка Евгения, как выяснилось, являлась специалистом по говяжьей вырезке – она зажаривала ее с луком и специями, наполняя весь подъезд сногсшибательным запахом…
Почему я раньше ничего этого не ощущала?
– А почему ты не носишь те крутые джинсики от Дольче и Габбаны? – поинтересовалась Марина Аркадьевна.
– Они на мне не застегиваются, – ответила я и полезла в сумку.
Хмм, где-то тут была еще одна шоколадка…
Где же она?
Примечания
1
О приключениях журналистки Юли Бронниковой читайте в книгах «Грешница» и «Тренчкот».
