Чингиз Абдуллаев - Стандарт возмездия
— Ты дурак, — громко и презрительно сказал Рустам, так громко, чтобы его услышали его товарищи, сидевшие в соседнем номере. Передатчик был включен, и они наверняка должны что-то придумать. — С чего ты опять взял, что я предатель? Тебе звонил не настоящий Курбан-ака. Это подставка. Современная техника позволяет обмануть кого угодно. Они просто записали его голос и теперь позвонили тебе в самый напряженный момент. Это наши и ваши враги, Ибад. Не будь дураком, позвони в Ашхабад и убедись, что все нормально. Ты ведь не знаешь, кто именно тебе звонил. Он бы не стал тебе звонить в тот момент, когда мы у цели.
Ибад все-таки дрогнул. В словах незнакомца была доля правды. Его спутники сохраняли невозмутимость. Если перед ним сотрудники милиции, то почему они так спокойно сидят? Ибад не подозревал, что Эдуард уже приготовился к броску, шепнув Матюшевскому, чтобы тот падал в сторону. А Георгий решил бросить в него тяжелый чемодан, чтобы достать в это время оружие. Но на минуту все замерли. По строгим законам подобных операций инициативу брал на себя внедренный агент, которому были гораздо лучше известны и обстановка, и возможности развития ситуации.
Именно поэтому сотрудники Бюро молчали, когда Рустам начал говорить.
Когда он закончил, Ибад засомневался. Деньги-то были настоящие. Груз ждал его в условленном месте через десять минут. Если гость прав и его обманули, позвонив вместо Курбана-ака, то ему лучше не возвращаться в Ашхабад. Такого ему никто не простит. Да и в самой Бухаре он не сможет остаться. Его будут искать по всему городу, а потом найдут и убьют, как собаку.
Сорвать такую сделку по собственной глупости — значит навлечь на себя не только позор и гнев своих соплеменников. Это значит стать живой мишенью.
Такие деньги ему не простит никто. Ибад колебался, а Рустам, видя его нерешительность, предложил:
— Позвони сам старику, иначе провалишь все дело!
Ибад наконец решился. — Держите их под прицелом, — приказал он своим, — я сейчас позвоню Курбану-ака.
Он достал телефон, чтобы набрать номер в Ашхабаде. Его мобильный телефон был самой большой тайной, которую он скрывал даже от своих боевиков. И в этот момент дверь номера дрогнула от удара. Все-таки старые гостиницы имели свою особенность. В них даже ветхие двери держались достаточно прочно.
Раздалось два быстрых выстрела. Все обернулись на звуки выстрелов, еще не понимая, что именно происходит, когда в комнату ворвались Ашимбаев и Шадыев.
Ибад понял, что его обманули опять. Он поднял пистолет, намереваясь пристрелить гостя, из-за которого начались все неприятности. Но только успел отбросить телефон, как Георгий Чумбуридзе метнул в него свой тяжелый чемодан и поднялся, чтобы прикрыть своим телом Рустама. Он все рассчитал правильно, за исключением того, что у дверей тоже стояли боевики Ибада. Один из них трижды выстрелил в Георгия, и тот упал на пол.
Но успели вмешаться другие. Айрапетян не раздумывая выстрелил в голову одному из боевиков. Ворвавшиеся Шадыев и Ашимбаев сделали несколько выстрелов над головой Ибада, мешая ему разобраться, что именно происходит, а Матюшевский и Рустам успели блокировать второго боевика, у которого подполковник выбил коротким резким ударом оружие, а уж Рустам, бросившийся на него, не дал ему его поднять. Ибад, поняв, что можно погибнуть, стрелял наугад, когда пуля Шадыева попала ему прямо в сердце, и он отлетел к стене.
Эдуард бросился к Георгию. Приподнимая грузное тело Чумбуридзе, он почувствовал кровь на своей руке.
— Живой? — испуганно спросил он.
— Живой я, — тяжело ответил Чумбуридзе, — он меня в руку ранил, А две пули в жилет попали. Я на такое дело всегда жилет одеваю.
Рустам шагнул к Ашимбаеву, сидевшему на полу, прислонившись к дивану.
Что-то странное было в его позе.
— Что с вами? — тревожно спросил Рустам, собираясь поднять его. — Не нужно, — он покачал головой. — У меня пуля в животе сидит. Я за этим чертовым Ибадом по всему городу ходил, а бронежилете не погуляешь, в мечеть не войдешь.
Могут заметить под халатом. Поэтому я его снял.
— Нужна «Скорая помощь», — крикнул Рустам.
— Нет, — твердо сказал Ашимбаев, морщась от боли и зажимая рану рукой, — операция не кончена. Узнайте у этого, — показал он на лежавшего на полу боевика, которого сильно ударил Рустам, — где их будет ждать машина.
Тот уже начал приходить в себя.
— Он прав, — сказал Георгий, тоже морщась от боли. Айрапетян перевязывал ему руку.
— Товарищ подполковник, — обратился Ашимбаев к Матюшевскому, — вы здесь старший по званию. Прошу продолжать операцию.
Матюшевский посмотрел на него и отвернулся. Потом попросил Шадыева:
— Приведи в чувство этого типа.
Тот наклонился над боевиком Ибада и дважды резко ударил его по лицу.
После чего принес из туалета стакан воды и вылил ему на голову. Лежавший на полу застонал и открыл глаза.
— Адрес, — громко крикнул Матюшевский, — говори адрес, куда вы должны ехать за грузом.
В коридоре уже толпились люди, не понимавшие, что происходит в номере.
Слышались громкие разговоры, крики.
— Я к ним выйду, — предложил Шадыев. — Через десять минут здесь будут сотрудники милиции.
Лежавший на полу посланец Курбана-ака все еще не мог понять, чего от него хотят.
— Скажи адрес, — приказал по-туркменски Рустам, — где вы встречались с поставщиками. Адрес назови.
— За нами… Все замерли.
— Они пришлют за нами машину, — наконец выговорил посланец Курбана-ака, — она будет ждать нас у гостиницы.
— Ты ездил с Ибадом? — спросил Рустам.
— Да, — угрюмо ответил боевик, окончательно придя в себя и тяжело поднимаясь.
— Мы поедем вместе, — приказал Рустам, — ты и я, вдвоем. Вставай быстрее. Ребята, дайте ему кто-нибудь свой пиджак.
— Нет, — возразил Матюшевский, — это слишком большой писк. С вами поедет еще кто-нибудь. Кто-то должен за ним присматривать.
— Я поеду, — твердо сказал Эдуард.
— Идите, — разрешил Матюшевский, — идите втроем. Возьмите с собой «маяк», и мы с Шадыевым поедем следом за вами. А Георгий останется здесь с Ашимбаевым. Но сначала надень мой бронежилет.
— Не успеем, — возразил Рустам, — мы просто не успеем переодеться.
Матюшевский вздохнул. Он понимал, что Рустам прав.
— Хорошо, — сказал он, — тогда возьмите наш телефон.
— Договорились, — кивнул Рустам. Подполковник снял пиджак, отдавая его боевику Курбана-ака. Тот оказался ему слишком велик.
— Ничего, — улыбнулся подполковник, — вернешься ушьем.
Подручный Ибада застегнул пиджак и уже повернулся, чтобы выйти, когда увидел лежавшего у дверей своего убитого товарища. Он замер.
Нужно было переступить через убитого. Он оглянулся на Матюшевского, и тот вдруг его спросил:
— Как тебя зовут?
— Мастан.
— Слушай меня, Мастан, — строго сказал подполковник, — говорить много у меня нет времени. Если вы сегодня вернетесь и все пройдет нормально, я тебе обещаю, что ты вернешься домой и никто не узнает, что здесь произошло. Ты меня понимаешь?
Парень кивнул головой.
— А если мои товарищи не вернутся, — продолжал Матюшевский, — я тебе лично обещаю, Что найду тебя на краю света. Найду и сам убью. Это ты тоже понял? А теперь можешь идти. И постарайся думать головой, прежде чем что-нибудь скажешь или сделаешь.
Испуганный парень еще раз кивнул головой. Рустам оглядел бравшихся и сказал на прощание:
— Спасибо, ребята.
Эдуард взял чемодан с деньгами. Положил туда предварительно два пистолета. И «маяк», который должен был подавать сигналы об их местонахождении.
— Срочно врача вызывайте, — сказал он Чумбуридзе. Он хлопнул Мастана по плечу, и они дружно переступили через боевика. В коридоре уже собралась целая толпа, которую пытался унять Шадыев. Все слышали громкую стрельбу и сбежались к номеру Ибада.
Матюшевский вызвал «Скорую помощь».
— Очень срочно, — попросил он и, уже обращаясь к Чумбyридзе, добавил:
— У нас будут, кажется, очень серьезные неприятности с местными властями.
Постарайся что-нибудь придумать.
— Ничего, как-нибудь объясним, — отмахнулся Георгий, — зато такое важное дело сделали. Вы идите, а я останусь.
— Он, кажется, потерял сознание, — наклонился над Ашимбаевым Матюшевский, — зря мы сразу не вызвали «Скорую».
— Нет, — возразил Чумбуридзе, — он прав. Операция сейчас важнее. Идите.
Дверь открылась, и в номер вошел толстый коротышка в милицейской форме лейтенанта. Он был пропорционально квадратным и вызывал невольный смех своим видом.
— Я участковый, — грозно сказал он, оглядывая комнату, — только домой пришел и такое услышал… Сейчас из хакимията приедут.
В Узбекистане теперь так назывались бывшие райкомы партии, ставшие властью на местах.
— Почему стреляли? — строго допрашивал коротышка. Кто такие?
Матюшевский стоял, склонившись над Ашимбаевым и н обращая внимания на грозного участкового. А Георгий, напротив, улыбнулся.
