Наталья Солнцева - Камасутра от Шивы
— Меня провели, как мальчишку! Я баран!
— Алине давно известно, что ты работал на Толика, а потом…
— Я достался тебе по наследству вместе с фирмой? — вспылил он.
Его бесила собственная оплошность. Он не распознал в Алине врага. Она усыпила его бдительность, оказалась хорошей актрисой и ловко шифровалась.
— Думаю, Шестаков поручил ей не только провести обряд с бутылями. Они обговаривали, как возобновить наше знакомство и втереться ко мне в доверие. Случай представился неожиданно, как часто бывает. И Алина им воспользовалась.
— Она оказалась у тебя в доме! — воскликнул сыщик. — С моей подачи! Я во всем виноват…
— Я никогда не доверяла Алине.
— Зачем же ты оставила ее у себя?
— Чтобы ускорить развязку. Я знала, как примерно это произойдет, и послала тебя в Прокудинку, следить за доктором. Кстати, почему ты задержался? Если бы не Рябов…
— Прости! Непредвиденное обстоятельство. Я ехал следом за «Шевроле» Рябова, когда на шоссе вдруг выскочила черная собака. Было темно… я резко затормозил, но все равно ударил ее. Бампер вдребезги, номера отвалились… Пришлось остановиться. Я думал, собаке кранты, а она убежала в лес! Представляешь? Я опомнился, нашел номерной знак. Он отлетел на обочину… В общем, я немного отстал.
— Это колдовство! — засмеялась Глория. — Происки богини Кали! Она хотела, чтобы ты приехал, когда все будет кончено.
— Что… кончено?
— Она зарежет Шестакова, а потом убьет меня пестом от его ступки. Вложит нож мне в руку и скроется. А если ее вдруг застукают, — что казалось ей маловероятным, — представит все как самозащиту. Мол, услышала крики, прибежала с ножом и напала на убийцу. Зарезала преступника в состоянии аффекта. Как ты думаешь, ей бы поверили?
— Учитывая предыдущий инцидент с Берестовым, вряд ли. А увидев даму, сплошь обсыпанную голубой пудрой…
— Алина смыла бы пудру. Она гораздо умнее, чем ты считаешь.
— Честно говоря, доктор получил бы то, что заслужил.
— Шестаков не очень приятный человек: он курит гашиш, меняет женщин, поклоняется Шиве, выращивает в бутылях гомункулов и мечтает создать Голема. Искусственного человека из глины, как Господь сотворил из праха Адама. Можно осуждать его за похоть, гордыню и одержимость, но…
— Ты его оправдываешь? — поразился Лавров. — После всего, что он сделал?
— Он не убийца…
— Это потому, что ты осталась жива? Но другим повезло куда меньше. Тебе их совсем не жаль? Мол, такова судьба, и нет смысла бороться с роком?
— Шестаков не убивал ни свою жену, ни Машу Рамирес, ни Эрну.
— Скажешь, что и тебя он не убил бы? Просто помахал бы над твоей головой железной палкой и не тронул?
— Меня он как раз мог убить… но не успел.
— Когда исчезла Найда? — вдруг спросил сыщик. — Перед тем, как Шестаков проник в дом?
— Гораздо раньше.
— Значит, Алина не только открыла сообщнику дверь, но и предварительно позаботилась, чтобы собака своим лаем не помешала осуществлению его плана? За Найду я сверну шею этой «богине Кали»! И вы меня не остановите! Что она сделала с собакой? Отравила?
— Санта увел Найду к соседке, у которой он берет молоко, и попросил спрятать животное на денек.
— Санта?
От изумления у Лаврова отвис подбородок. Неужели верный слуга продался сумасшедшему доктору и его чокнутой подружке?
— Я сама велела ему увести собаку, — добавила Глория. — Найда могла поднять шум и спугнуть Шестакова. Тогда все пришлось бы начинать сначала.
— Что начинать? Что?!
— Мы должны позволить делу идти своим чередом. Иначе любые мои объяснения ты сам же назовешь домыслами.
— Не понял. Ты предлагаешь позволить убийце убивать?
— Пока что никто больше не убит. Но мы представим Шестакова мертвым. Алину будет легко убедить в этом. Она уверена, что ее удар ножом достиг цели. Доктор упал, как подкошенный, пролилась кровь… До того, как Рябов напал на Алину, она успела это увидеть.
— Опять загадки! Опять какие-то выдумки! — вспылил сыщик.
Его ум увяз в переработке информации, перегрузился и завис. Глория, напротив, четко следовала своей «логике».
— Будь по-твоему, — сдался он. — Рябова я проинструктировал. Он знает, что сказать Алине, когда та окончательно придет в себя. А мне что делать?
— Ждать. Рана Шестакова зашита, его шок пройдет, и мы сможем…
Лавров вдруг сжал ее в своих объятиях. Она уперлась руками ему в грудь.
— Что с тобой?
— Тебе давно это известно…
Он целовал ее у двери в спальню, где Санта стерег убийцу. Что бы там ни говорила Глория, а доктор чуть не разбил ей голову тем же способом, коим он уже расправился с тремя женщинами. Пусть она иного мнения, но против фактов не попрешь.
— Я мог потерять тебя… Я бы никогда себе не простил…
Глория подумала, что ее оберегает незримый защитник, но говорить об этом в мгновение страсти неуместно.
— Между нами стоит третий… — прошептал Роман. — Я чувствую его присутствие… Сколько это будет продолжаться?
Она промолчала. Как ей сделать выбор? Казалось бы, призрак — не соперник живому мужчине. Урод всегда уступит красавцу. Но не в ее случае. У нее все не так, как у других. Все не так!
Должно быть, Лавров уловил ее мысли и колебания, ее внезапное охлаждение. Он тонко ощущал малейшие нюансы ее чувств.
— Прости…
Она не отстранилась, но перестала отвечать на его ласки. И он, скрывая обиду, вернулся к разговору о Шестакове.
— Если доктор не убивал, то почему в его руках оказалось орудие убийства?..
Глава 55
Алина забылась коротким сном. Тревожная дремота сменялась апатией. Спальня казалась пленнице то больничной палатой, то тюремной камерой. А незнакомый человек, который сидел возле ее кровати, — тюремщиком.
В пылу борьбы Алина не рассмотрела лица врага. И теперь не связывала Рябова с нападением на себя. «Тюремщик» — так она окрестила его в своих мыслях — был молод и пригож. Ему хотелось спать. Он пытался бодриться, изредка вставал и мерил шагами комнату.
За ширмами в углу копошился маленький уродец, наводящий ужас на Алину. Если бы она могла, то вскочила бы и кинулась прочь. Но тяжесть в затылке и во всем теле не пускала. Пленница тщетно пыталась освободить руку. Правое запястье было приковано металлическим браслетом к спинке кровати. Никакой надежды на бегство.
Алина смирилась со своей участью. Главное — ее обидчик наказан. Она вонзила в его грудь кухонный нож. Доктор поздно сообразил, что пришла его смерть. Богиня Кали еще станцует на его бездыханном теле торжествующий танец победы. Эти мысли убаюкивали пленницу, и она проваливалась в сон, где бродячие индусы распевали мандо и курили чилом…
Голубую пудру она привезла с собой из Индии в качестве сувенира. Яркая коробочка, пряный аромат порошка и слова Гора о том, что у богов — голубая кожа, решили дело. Коробочку Алина хранила на туалетном столике, а когда собиралась ехать в Прокудинку, бросила в сумку. Интуитивно. А может, намеренно. Намерения бывают запрятаны так глубоко, что перестаешь их осознавать.
Если Шестаков вообразил себя Шивой, то почему бы ей не стать Кали, безжалостной супругой бога-разрушителя?
«Откуда взялся человек, который напал на меня? — в минуты просветления гадала она. — Лавров уехал. Санта должен был крепко спать под действием снотворного, которое я подмешала ему в чай. Верзила выпил всю чашку и не заметил подвоха. Смесь горьковатых полевых трав перебила вкус препарата!»
Собственная хитрость восхищала ее. Она нарочно просила у Глории таблетку, чтобы уснуть, тогда как сама всегда носила с собой баночку с «пищевыми добавками». Вместо добавок там были снотворные пилюли. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал об ее хронической бессоннице. Особенно молодой любовник.
Неужели Гор подстраховался и явился в коттедж не один? Вряд ли. Ему не нужен свидетель. Разве что доктор намеревался убить помощника, после того, как…
Алину мучила физическая боль, рассудок мутился. Может, Шестаков ударил ее по голове железным пестом? И на самом деле мертва она, а не он? А богиня Кали с ножом в руках — всего лишь посмертный бред?
«Покойники не бредят!» — прошептал кто-то ей в ухо, и она вздрогнула.
У изголовья кривлялся карлик в бархатной блузе и средневековом берете.
— Уйди… — взмолилась она. — Уйди!..
Тюремщик встрепенулся и склонился над ней с вопросом на лице.
— Уйди… — повторила пленница.
— Мне уйти?
— Не тебе… ему…
Парень с недоумением поджал губы и вернулся на свое место. Видимо, он ударил эту женщину сильнее, чем требовалось.
— Уходите!.. — простонала Алина. — Оба!..
Она закрыла глаза, чтобы не видеть хохочущего урода и его подручного. Они решили свести ее с ума! Так нет же…
