О чем расскажет ветер - Оксана Алексеевна Ласовская
Над ней стояли медсестра с противно пахнущей ваткой в руках и испуганный Михаил.
— Ну вот, она снова с нами, — удовлетворенно заявила медсестра и выбросила мерзкую ватку в урну.
— Юлька, как ты меня напугала, — Миша сел рядом и сжал ее руку. — Ты как?
— Нормально, — Юля села, держась за голову. — Долго я была в отключке?
— Минут пятнадцать, — сообщила медсестра и вернулась на свое рабочее место.
— Как Максим? — крикнула ей вслед Юля.
— Идет операция.
— Ты мне расскажешь, что у вас стряслось? Зачем вас понесло в Смешково? Я же велел вам ехать на дачу!
— И что было бы, останься мы на твоей даче? — устало спросила Юля. — Ты без нас никогда бы ничего не узнал.
— Да, конечно, я же такой тупой, — неожиданно обиделся Миша.
— Ты не тупой, просто комбинация слишком хитрая, — поправила его девушка. — Миш, отправь опергруппу в Смешково, в больницу эту заброшенную, чтоб она провалилась. Я там в подвале заперла Манчурова.
— Кого? — обомлел Михаил. — Ты бредишь?
— Нет. Это все он. Он убил Юрия и Ирину Лопатиных. Кстати, труп Ирины вы тоже найдете в больнице. Он и нас пытался убить.
— Я ничего не понимаю, — Миша очумело потряс головой. — Так, Юля, давай-ка все по порядку…
Юле понадобилось всего десять минут, чтобы рассказать Михаилу все, что она знала. За это время он не произнес ни слова, только становился все мрачнее и мрачнее.
— Пистолет где? — спросил он, когда Юля замолчала.
— У меня в машине.
— Ох, Юлька, плохи наши дела…
— Я и сама знаю, — вздохнула Юля. — Не такая уж я и дура. Манчуров повесит это все на нас. И похищение мальчика, и убийство Ирины и Юрия, и нападение на себя. На пистолете полно моих отпечатков, свидетелей нет. С его деньгами и связями отмазаться ему не проблема.
— Да, именно это я и имел в виду, — вздохнул Михаил. — Честно говоря, у меня впервые такое, чтоб я не знал, что делать.
— Миш, мальчика надо найти, — Юля подняла на друга воспаленные красные глаза. — Ирина и Юрий мертвы, ребенок где-то совсем один. Он боится и может просто погибнуть.
— Будем разбираться, — пообещал мужчина и поднялся. — Я поеду, Юль. Держись. И звони мне. Надо тебе телефон достать и привезти. Ты ведь будешь здесь?
— Буду.
— Ну тогда жди новостей.
Михаил ушел, Юля осталась одна. Она сжалась в комок, не обращая внимания на осуждающий взгляд медсестры, подтянула колени к подбородку и обхватила себя руками. Время тянулось очень медленно, стрелка еле ползла по часам.
— Может быть, вам чаю или кофе? — сочувственно спросила медсестра.
— Нет, спасибо, — вяло отозвалась Юля.
— Как только освободится врач, сразу идите к нему. У вас может быть сотрясение мозга.
— Было бы чему сотрясаться, — невесело пошутила Юля.
— Не смейтесь, это все очень серьезно.
В ответ Юля только махнула рукой.
Врач появился только спустя полтора часа. Юле показалось, что за это время она постарела лет на пять.
— Ну что? — бросилась к нему Юля. — Как Максим?
— Ничего утешительного сказать вам не могу. Операцию мы провели, но он не может дышать самостоятельно. Мы ввели его в медикаментозную кому и подключили к аппарату ИВЛ.
— Почему? Почему он не дышит?
— Очень серьезное ранение. Задето легкое. Организм его ослаблен, ведь это второе ранение за несколько дней. Пусть прежде оно было и легкое, он все равно потерял много крови. Ему бы в постели лежать, восстанавливаться, а он опять под пули полез. Что, в горячую точку надо срочно было?
— Так вышло. — Юля затряслась. — Я могу его увидеть?
— Ни в коем случае, — отрезал врач. — Он в реанимации, даже не просите.
— Ну, пожалуйста!
— Нет. Идите домой.
Врач скрылся в кабинете, Юля поплелась к выходу. Села в машину, провела рукой по рулю и заревела. Слезы лились сплошным потоком, и не было сил успокоиться. Собственное будущее уже не пугало ее. Если Максим умрет, какой смысл бороться? Говорят, камень дважды в одну воронку не падает. Тогда почему же в ее случае он туда упал? Это нечестно. Нечестно заставлять ее переживать все это снова.
Кое-как успокоившись, Юля завела мотор и вскоре уже подъезжала к родному подъезду. Оставив машину на стоянке, поднялась в квартиру. Казалось, к ногам привязано по кирпичу, передвигаться было крайне сложно. Открыв дверь, она опустилась на пуфик и сидела так почти час, смотря в одну точку. Затем, словно опомнившись, прошла в гостиную, нашла свой старый телефон, спустившись вниз, перешла улицу и вошла в салон связи. Благо часы уже показывали восемь утра и салон был открыт. Купив сим-карту, девушка вставила ее в телефон и сразу же набрала номер Михаила.
— Миш, это я, — убитым голосом проговорила она. — Я дома. Есть новости?
— Манчурова нашли.
— Живой хоть? — невесело усмехнулась Юля.
— Живой. И очень разговорчивый.
— Все вышло так, как мы и говорили? Он обвиняет во всем нас?
— Отнюдь. Признался в убийстве Юрия и Ирины, требует адвоката и твердит, что был в состоянии аффекта. Ведь они похитили его сына. На вас напал, потому что думал, что вы их сообщники. Кстати, он и сейчас так считает.
— Ты серьезно? — оторопела Юля. — Он признался? Не могу поверить…
— Да я и сам не могу поверить, если честно, — голос Михаила повеселел. — Легко отделались. Наверное, сидение в подвале на него благотворно подействовало. Еще бы ребенка найти.
— Еще бы Максу живым остаться.
— Как он?
— Плохо, — голос Юли сорвался. — Миш, работай. Я тебе потом позвоню.
Следующие два дня Юля провела как в тумане. Она постоянно находилась в больнице, хотя к Максиму ее по-прежнему не пускали. Юля бродила по коридорам, успев изрядно надоесть местным медсестрам, а когда из больницы ее выгоняли, ждала новостей на скамейке в больничном парке. На третий день к ней подошел врач и присел рядом.
— Юля, Максим, он кто вам? — спросил он.
— Никто, — пожала плечами Юля, пряча постоянно зябнущие руки в карманы ветровки. — Просто мы случайно вместе попали в одну передрягу.
— Вы совсем ничего о нем не знаете? У него есть семья?
— Он говорил, что сирота, вырос в детском доме. А больше ничего. А что? — внезапно испугалась Юля. — Зачем вам его семья? Ему хуже?
— Да нет, не хуже. Состояние стабильно тяжелое. Просто я подумал, почему же к парню никто из
