Наталья Андреева - Обмани меня нежно
– Лена!!! – взревела Тася. Ей едва удалось подхватить подругу. Та совсем обессилела от слез и валилась на крыльцо.
– Мама, – заплакала Ничка. – Почему ты ничего не делаешь?
Катя, стиснув зубы, молчала. Костик швырнул на заднее сиденье сумку и прыгнул за руль. Спортивная машина, взревев, рванулась к воротам. Потом была еще одна безобразная сцена, у этих ворот. Костик их отпирал, мама с Тасей запирали, пока обе не лишились сил. Ничка плакала, отец хмуро молчал. Катя по-прежнему сидела на качелях.
Последней каплей стала кинувшаяся к воротам Ничка. Повиснув на Костике, она заревела:
– Костик не уходи-и-и... Мне без тебя будет плохо...
Катя вскочила и закричала:
– Да пусть катится к черту!!! Дочь! Я тебя выпорю, если ты от него не отцепишься!
Ничка в испуге разжала руки. Раньше мама никогда на нее не кричала. Костик, разметав, наконец, окруживших его женщин, вывел машину за ворота и мгновенно исчез из поля зрения. Она села обратно на качели и позвала:
– Ничка. Иди ко мне.
Та не послушалась. Вцепилась в бабушкину юбку и замерла.
– Вот видишь, мама, что ты наделала! – сказала Катя.
– Ты мне больше не дочь! – с ненавистью глядя на нее, отчеканила та.
– Лена, опомнись! – вздрогнул отец.
– И тебя ненавижу! Всех вас ненавижу! Ненавижу-у...
Елена Николаевна зарыдала и ушла в дом. Ничка, хлюпая носом, потянулась следом, так и не отцепляясь от бабушкиной юбки.
– Это все из-за меня, – заплакала Тася. – Это я во всем виновата...
Катя с отцом выслушали ее сбивчивый рассказ.
– Да уж, – жестко сказал отец. – Отблагодарила, так отблагодарила.
Вечером он отвез Тасю в милицию, писать явку с повинной.
Все было просто. В тот вечер, дожидаясь Катиного гостя, Тася позволила себе пропустить рюмочку-другую коньяку. Учитывая, что до этого были задушевные посиделки с соседками, к моменту появления в доме Северного в голове у Таси клубился туман, он же стоял в очах. Увидев Илью на пороге, она сначала подумала, что это ей чудится. Отец Ильи и был тем человеком, который вынудил когда-то Таисию Семеновну за долги продать квартиру. В магазине, принадлежавшем семейству Северных, бездарно закончилась Тасина карьера продавца. Она посчитала, что именно Северные сломали ей жизнь. Напившись, Тася становилась сентиментальной. Ей начинало казаться, что счастлива она была именно тогда, в своем родном городе, в собственной квартире, свободная как птица, а не у чужих людей на побегушках.
Соседские домработницы убеждали Тасю, что ее эксплуатируют.
– А сколько ты получаешь? – допытывались у нее.
– Я член семьи! – гордо повторяла Тася Катины слова. И слова ее матери, школьной подруги Ленки.
– А! Вот видишь! Тобой пользуются! Кровь из тебя пьют!
И Тася, придя домой, горько плакала. Утешал ее хозяйкин элитный коньяк. Тася прекрасно знала, где у Кати хранятся запасы. Так было и в тот вечер: подружки-соседки, задушевный разговор и в утешение коньяк. Увидев на пороге сына своего заклятого врага, Тася сначала пришла в ступор, а потом в крайнюю степень возбуждения. Она хорошо помнила красавчика, которым так гордился его отец.
– Илюха еще дальше меня пойдет! – с гордостью говорил Сергей Иванович Северный. И как Тася убедилась, не ошибся. Илья приехал на шикарной машине, сам похожий на картинку из глянцевого журнала.
И так ей стало горько. Так обидно. Ребенка Тася не родила, считала сопливое потомство обузой, от которой одни только неприятности, и больнее всего на свете ей было узнавать об успехах детей своих знакомых. А особенно горько видеть преуспевающего сына злейшего врага.
Северный с хозяйкой заперлись в кабинете, а Тася пошла на кухню проверить, не допустила ли она промашки, накрывая на стол, а заодно успокоить нервы. Способ она знала только один: спиртное. Окончательно захмелев, Тася решила пойти к Илье и хорошенько его пристыдить. Напомнить о том, как жестоко обошелся с ней когда-то его отец.
На Тасину беду Катя в этот момент отлучилась. Кто-то пришел, похоже, Костик, и Катино внимание привлек шум внизу. Никем не замеченная, Тася скользнула в кабинет.
– Чего тебе? – поморщился Илья.
На нее он смотрел, как на вещь.
– Да вот, прибраться хотела, – пробормотала она.
– Тупая у Семеновой прислуга, – скривился Илья. – Надо сказать, чтобы тебя уволили. У нас серьезный разговор, а ты мешаешь. Выйди и дверь за собой закрой.
– А я твоего отца знала! – ляпнула Тася. – В одном городе жили. Вот, привет ему хотела передать.
Илья брезгливо посмотрел на нее и холодно сказал:
– С такими, как ты, мой отец никогда не знался.
«А ведь и на мои деньги тоже... – подумала Тася, глядя на его импортный костюмчик, на идеальный пробор и смазливое лицо. – На мои деньги ты так разоделся, олигарх хренов...»
Тут ненависть к олигархам захлестнула Тасю с головой, и она бросилась к бюро, где, как знали все домочадцы, в одном из ящиков лежал пистолет. Илья понял это по-своему: тупая прислуга все-таки решила затеять уборку в присутствии гостя, и заорал:
– Сука! Пошла отсюда!
Тася выстрелила прямо в его орущий рот. А потом испугалась, бросила пистолет и убежала. На следующий день она протрезвела и испугалась еще больше. Но ее тут же услали в провинцию, чтобы не сболтнула лишнего.
– Сама не знаю, как вышло, – рыдала она в кабинете у следователя. – Простите.
Ее увели. Катя между тем искала хорошего адвоката. Тасю ей было жалко, и она не могла взять в толк, почему тогда подумала на отца? Хотя что бы это изменило? Тася была членом семьи, и они все равно попытались бы скрыть следы преступления.
Между прочим Костик видел, как Тася выбегала из кабинета. Они столкнулись в коридоре. Катя в это время была на кухне внизу и не сразу сообразила, что происходит. Вроде бы выстрел, но кто, где? Дом такой большой. Они с отцом друг друга не поняли, а брат предпочел не торопить события. Костик просто смотрел из окна, как сестра и отец выносят тело его приятеля из дома и усаживают в машину. И прикидывал, какую выгоду сможет из всего этого извлечь. Он в любой момент мог дать показания против Таси, но предпочел запугивать сестру и тянуть из нее деньги.
Теперь, когда все выяснилось, Катя рада была, что брат ушел из дома. Мама, узнав обо всем, рыдала:
– Не верю... ты на него наговариваешь... Тася...
Не известно, кого мать больше жалела, Тасю, которой грозила тюрьма, или Костика, которому ничего не грозило, даже общественное порицание. Какая-то прислуга и КОСТИК! Очаровательный Костик, любимец всех девушек, живущих в коттеджном поселке «Забава», и приятель всех без исключения парней. А его выгнали из дома! За то, что он такой хороший! Разумеется, Костик сказал, что сестра пыталась его задобрить, просто-таки насильно всучила новую машину за то, чтобы не выносил сор из избы. Он-то готов был сразу идти в милицию. А его выгнали из дома, потому что он собирался дать честные показания.
Катя скрипела зубами, когда ее спрашивали:
– Разве можно какую-то прислугу ценить больше, чем брата? И потом: ведь это же Ко-о-остик...
Но все это было потом, когда в «Забаве» узнали, почему Тася больше не ходит по соседям делиться рецептами и обсуждать звездную жизнь. А пока...
* * *Он решил не уезжать из Москвы, пока не добьется от Кати положительного ответа. Использовать все способы, какие только существуют, всё, что до сих пор придумали мужчины, чтобы завоевать любовь женщины. Завалить ее цветами, засыпать подарками, закормить в дорогих ресторанах и зацеловать до такого состояния, чтобы с ее губ слетало только «да», и ничего больше. Он добьется от Кати окончательного положительного ответа и уедет в Питер устраивать свои дела.
И здесь все было не так просто. «Адвокату» Жоре надо организовать рабочее место. Возможно, придется снять «офис» и нанять «секретаршу». Она будет изображать видимость деятельности. Какое-то время он протянет, а потом по-тихому свернет «адвокатский бизнес» и плавно перейдет совсем в другую область, область культуры. Жить же они пока будут на два дома, он в Питере, она в Москве. Пока не придут к общему знаменателю. Она бросит работу. А он придумает для себя что-нибудь очень убедительное. Заполнит листы своей биографии событиями, в которые Катя безоговорочно поверит. Он должен написать «Историю жизни адвоката Жоры».
А может, выйти на покой? Квартиру продать, купить дом с голубым бассейном, как мечталось, в пригороде Москвы или Питера, и жить там с Катей и ее дочкой «на сбережения». Просто жить. Много путешествовать, растить детей, читать хорошие книги, смотреть хорошие фильмы, помогать Зое в реализации ее мечты. Сделать Каретникову известной на весь мир художницей. Катя с Зоей обязательно должны друг другу понравиться.
Что касается свадьбы, тут он был не заинтересован в огласке. На свадьбу надо приглашать друзей, а он пока не готов предъявить Кате своего единственного друга, Зою, и музейных тетушек. Чуть позже. Но женщины ведь устроены по-особенному. Им подавай пышную церемонию, белое платье, лимузин, шикарный ресторан, кучу гостей. Может, предложить ей свадьбу где-нибудь на Мальдивах? Друзей туда не потащишь, родителям перелет покажется утомительным, и это чистая правда. Можно взять ее дочку, если Катя будет не против. Днем расписаться в загсе, в будний день, а вечером сесть в самолет. Пышности предпочесть романтику.
