Сто одна причина моей ненависти - Рина Осинкина
У него было мало шансов что-то узнать, было глупо даже пытаться, но адреналин вынудил действовать, и Лапшин нажал кнопку звонка. И ему просто дьявольски повезло. С какой стати клиент должен знать, куда направится мастер дальше? Какое клиенту до этого дело? И зачем мастеру ставить в известность о своих передвижениях одноразового юзера, что за излишняя откровенность? Но данная конкретная клиентка была в курсе Витькиных дел! Кирюха сумел ее разговорить, состроив жалобную рожу. Проинтуичив, что дама-пенсионерка могла относиться к Ступину сочувственно, наплел что-то не про самого Витьку, а про его фирму, и прокатило! И вот мы снова вместе, брателло. Не желаешь ли объясниться?
Широко улыбнувшись и похлопав пышущего негодованием и одновременно глупым торжеством Доширака по плечу, Ступин уверил его, что, конечно, желает. Ну, и какие проблемы, брателло?
«Проблемы?! – взвился Кирюха. – Верни оснастку, и никаких проблем не будет. Или деньги за работу».
– Пойдем, я тебе кое-кого покажу. Но издалека, – подмигнул заговорщически Витюша и повел Лапшина к последнему подъезду пятиэтажки. – Видишь вон те окна? Там живет одна старая ведьма. В том смысле, что характер такой. Так вот, Кирюха, попал я к ней в кабалу, ты не представляешь. А отдать пока нечем, производство-то не наладил еще. Ты погоди чуток, налажу, и все путем будет, расплачусь, не сомневайся.
И очень дружелюбно Лапшину улыбнулся. И даже похлопал по плечу.
Но тот не повелся! Вот ведь, бывают же люди до чужого добра жадные. Руку Витькину с плеча сбросил и визгливо так проговорил: «Ты мне мозги не конопать! Жду неделю, а потом все, «папе» доложу. Он любит с такими бакланами дело иметь, чисто для удовольствия».
– Так ведь и тебе самому от босса нагорит. Не опасаешься? – все еще с улыбочкой поинтересовался Ступин.
– А пусть тебя это не парит… брателло. Я тебе все сказал, а ты думай.
– И думать нефига. Ничего ты для меня не изготавливал, никаких клише знать не знаю. Так нормально?
«Видела бы ты его морду, Людок, когда он это услышал! Перекорежило всего, аж позеленел. Аж затрясся. Ну а я в тот же день станочек мой на чердак перетащил. До той поры чекан у меня в сортире, на дне стенного шкафа был припрятан. Ну, знаешь, где трубы водопроводные с водосчетчиками и от канализации труба. А у нас там хлам всякий бытовой складирован, который выбросить жалко. Я приспособу эту в тряпицу обернул и к уголочку приткнул, от глаз Альдочки подальше. Когда вытаскивал обратно, вот же покорячился! Тяжелая, зараза, металл полнотелый, не жестянка какая-то. Может, и перестраховался я, но так мне спокойнее было – чтобы вообще никто про мой инструмент не знал, и для чего он у меня, не догадывался. И вставки с гравировкой на чердак отнес, и кое-какие препараты медицинские. Подальше положишь, поближе возьмешь, короче. На чердаке я козырную берлогу себе обустроил. Он аккурат напротив подъезда твоего, а обжил я его, как только в вашем районе халтурить начал. Место для релакса любому нужно, а новой тачкой я пока не обзавелся. «Фордяшник» я с пробегом брал, а сейчас он вообще в хлам превратился. Днище проржавело, кузов… И даже не заводится, и не чихнет. Проще новый купить, а на какие?.. Все Альдочка, зараза. То шубку ей, то морду лица править в косметическом салоне, то укольчики красоты, блин. Вот скажи, Валерьевна, при таких условиях жизни разве не захочешь себе баблосика надыбать? Чтобы только для себя? Вот и я захотел.
Ступин перевел дух, умолк, лоб наморщил. Потом лицо его вновь разгладилось и приобрело благостное выражение.
– Накипело, Людок, и ведь ни с кем не поделишься. А с тобой можно. Потому что ты никогда никому и ничего не расскажешь. Что-то Кирюха задерживается. Ну да ладно. Не сейчас, так другим разом с ним расквитаюсь. Кстати, а картинки эти кто нарисовал? Кто-то из соседей Зининых, должно быть. Не та, случайно, крыска с фиолетовыми волосиками? Жиденькие они у нее, лучше бы платочек на голову повязывала. Что скажешь, угадал?
– Не угадал, – процедила сквозь зубы Людмила, которую потихоньку начинала пробирать нервная дрожь.
– Больше некому, – спокойно проговорил Витюша и поднялся со стула. – Не пора ли нам заварить чайку?
– А откуда у тебя Серегин мобильный? – торопливо спросила Людмила, которая совершенно не желала расставаться с надеждой, что помощь к ней подоспеет. Нужно только еще чуть-чуть протянуть время. Даже если помощи не будет, то время все равно хотелось растянуть. Как можно дольше.
– А какие проблемы? У каждого дворового пацана его номер. Они мяч пинали, я мимо шел. Покалякали, я им сказал, что классно по мячу лупят, они мне про тренера, я у них – а не тот ли, а они – ага, тот, и номер мне слили.
– Какой-то софт использовал, чтобы моим голосом с Сергеем говорить?
– Догадливая. Конечно. Мы ж по телефону с тобой общались неоднократно, я прям на свой смартфон и записал несколько разговоров. Ввел образец в программу, она обработала, выдала результат, и все дела.
– Зинаидин голос тоже синтезировал?
– Не стал. Побоялся, что погорю на экспертизе, если назначат. Модуляции и все такое. Вряд ли назначат, но с Зинаидой решил действовать поаккуратнее. Нарезку сделал из аудиозаписи, а голос ее записывал вживую, не с телефона. Сшивку почти незаметно было, особенно с учетом телефонных помех.
– Если будет экспертиза, тебя накроют.
– А кому она нужна, эта экспертиза? – навис над ней Ступин, и из его глаз полыхнуло чем-то таким жутким, чему Миколина даже названия не смогла бы дать. Ей сразу как-то сделалось не по себе. Не надо его злить, детчка, это не в твоих интересах.
– Я вижу, ты все продумал, – не отрывая взгляда от его лица, проговорила Люда. – А где взял отраву? На интернет-аукционе приобрел?
Ступин расхохотался, выпрямляясь.
– Что мне всегда в тебе нравилось, Валерьевна, так это твой ироничный юмор. У Эсмеральды на работе прихватил, когда ее в процедурном не было. Ты разве не в курсе, что половинка моя при фирме ритуальных услуг работает? Для животных ритуальные услуги. Неплохой препарат они используют для эвтаназии, особенно если с дозировкой не жадничают. Прихватил чисто в запас, хоть и не думал, что пригодится. А когда начал над проектом размышлять,
