Этим пыльным январем - Татьяна Игоревна Луганцева
– Ты знаешь, я верю, что любому мужчине может иногда прийти желание отравить тебя так быстро, как только возможно. Но Антону зачем рисковать? В случае с Зоей все добро перешло ему по закону, а тебя ему придется обворовывать. Мошенники и воры – это разные люди!
– Он в первую очередь – убийца! И мы именно это хотели подтвердить!
– Я сейчас поцелую тебя, – сообщил Григорий.
– Ты – маньяк!
– Профессия обязывает.
– Гриша, соберись! Мы очень долго пудрим носики! Я все понимаю, но надо рискнуть… Мы разыграем спектакль.
– Я не оставлю тебя с ним наедине!
– Ты до сих пор думаешь, что я не могу за себя постоять?
– Ладно… Итак, что тебе нужно? Богатый дом…
– Да! Ведь я уже ляпнула, что он у меня есть. Я могла бы, конечно, обратиться к бывшему мужу, он как раз в таком и проживает. Но как я это мотивирую? «Эй, дорогой, не мог бы ты сегодня вечерком погулять где-нибудь на улице? Я хочу привести мужика к тебе в дом, чтобы потом упрятать его за решетку». Неубедительно как-то!.. Я могла бы обратиться с подобной просьбой и к своему другу Карлу Штольбергу, и он отдал бы мне свой замок, но, боюсь, это будет перебор даже для испорченной психики Антона. Между прочим, несколько лет назад один человек предлагал мне в подарок замок самого графа Дракулы!
– Замок графа Дракулы? Шутишь?
– Самой жутко было, и я отказалась от греха подальше… На чем мы остановились? Да! Еще мне нужны цацки, и очень хорошие.
– Такие, чтобы Антон на них посмотрел и решился на то, на что не решался раньше? – хмуро произнес Гриша.
– Вот видишь, ты умный мальчик! Но учти, он цацкается с этой мымрой из ювелирной галереи, так что, возможно, и сам разбирается в камнях.
– Сколько времени ты мне даешь?
– Часа два-три я с ним еще потусуюсь. Ну а потом мы поедем в «нумера». Как я узнаю, куда мне ехать?
– Я пришлю тебе эсэмэс с адресом и указанием, где будет лежать ключ.
– И еще… Я должна быть в доме одна!
– Яна!
– Одна!!! – топнула она ногой. – Если он хоть что заподозрит…
– Я буду рядом или…
– Хорошо! Но не в доме.
– Что еще?
– Мини-спектакль…
– Я уже и так гей по твоей милости. И сразу предупреждаю, что артист из меня – никакой.
– Играть буду я! А ты обеспечь меня «скорой помощью» и врачом, который с умным лицом подтвердит, что я при смерти, хотя я буду здорова, как лошадь… Да, и когда я по телефону буду вызывать «ноль три», надо, чтобы приехали именно они.
– Я снабжу дом подслушивающими устройствами – так я за тебя буду спокоен. А ты, когда позвонишь в «скорую», просто незаметно нажмешь «стоп».
– А ты успеешь за три часа?
– Все женщины – одинаковы! Сначала заварят кашу, а потом в кусты… То есть начинают во всем сомневаться. А вот нас, мужчин, трудно затащить во всякие авантюры, ибо мы сразу трезво оцениваем все детали, все риски. Но если уж решение принято…
– Ой, ладно нудеть про настоящих мужиков! – оборвала она его.
– Кто тут говорит о настоящих мужиках? – ворвался в их междусобойчик Антон с красным, довольным и лоснящимся лицом. – Друзья мои, я соскучился!
– Ну, я мужика уже нашла! – повисла у него на шее Яна. – А ты, Гриша, ищи своего!
– Да, Григорий, извини, но я не по этой части! – постучал себя в грудь Антон.
Яна прижалась к нему, нежно замурлыкав и страстно исцарапав его грудь под шелком рубашки острыми коготками.
Григорий сглотнул.
– Ладно. Так я тогда пойду?
– Иди! Иди! А мы с Антошей еще погудим?
– Конечно, моя королева!
– Я – не королева. Я, поверь мне, много лучше! – Яна развернула его и повела в зал, ухватив за ягодицы.
– А у меня будет шанс проводить вас в уютный домик, где вы проживаете? – поинтересовался Антон.
– А ты – жеребец!
– Я – такой!
Яна внимательно посмотрела в его красное лицо с горящими глазами и поняла, что патологоанатом прав: приманку этот парень проглотил.
– А ты готов на подвиги, Антоша?
– Всегда готов! – козырнул он.
– Видишь, Григорий, он – готов…
– Ладно, я ухожу. – Гриша положил крупную купюру на стол.
– Ну что вы, Григорий, я бы сам, – запротестовал Антон, но свой бумажник доставать не стал.
– Ничего-ничего, мы, геи, много зарабатываем, – успокоил его Гриша. – Яна, чмоки-чмоки, много не пей, помни о своем сердце.
– А что у нас с сердцем? – насторожился «клиент».
– Не обращай внимания на него, он противный. Я – здоровая женщина! – отмахнулась Яна.
Григорий удалился, взглянув на часы. Он чувствовал себя героем американского боевика, у которого похитили ребенка, и у него всего три часа, чтобы спасти дитя, а заодно и весь мир, победив всех врагов. Но отличало его от героя понимание того, что он в любую минуту мог потерять сознание.
«Эх, не тому человеку доверилась Яна…»
Ровно через два часа он послал ей эсэмэску с адресом дома.
В ответ она позвонила лично:
– Гриша, это я. Вышла пописать, извини.
– Ты пьяна?
– Не настолько, чтобы провалить мероприятие. Как же он мне противен! Только и выспрашивает меня о моей родне и моем материальном положении… Ни слова о душе!
– Яна, в доме все прослушивается, кроме туалетов и ванн.
