Патриция Хайсмит - Крик совы
От неожиданности она отлетела к кухонной раковине, и на секунду устремленные на него глаза испуганно расширились, но тут же, пригнув голову, она снова бросилась к двери.
Грег протянул руку и, обхватив ее за грудь, подтащил спиной к себе, она начала было размахивать кулаками, но он, как клещами, сжал ее кисть, и она сдалась.
— Ладно, — сказала она, ловя ртом воздух. — Ты все сам напишешь Садись и пиши, — она высвободила руку. — Где у тебя бумага?
Он послушно нашел блокнот, отыскал в стакане с карандашами на кухонной полке шариковую ручку.
— Что писать? — спросил он, садясь на кровать, и притянул к себе ломберный столик.
— Пиши, что ты наврал, будто я спала с тобой в Нью-Йорке, а деньги я давала тебе для того, чтобы ты вернулся в Пенсильванию.
— Какое сегодня число?
— Тридцать первое мая.
Грег поставил дату, написал: «Я говорил неправду, что…» — и остановился.
— Руки трясутся. Надо немного подождать Господи, хоть бы глоток виски!
— У меня в машине есть Тогда сможешь? — Никки выскочила за дверь.
Грег услышал, как взревел клаксон, как чертыхнулась Никки, потом стукнула о металл бутылка и дверца захлопнулась. Тут вдруг до него донесся высокий плачущий голос миссис Ван Флит. Грег подошел к окну.
— Ладно, я ему скажу, — пообещала Никки.
Миссис Ван Флит стояла на заднем крыльце за дверью, затянутой сеткой.
Никки вернулась с бутылкой «Белой лошади».
— С тобой хочет поговорить твоя хозяйка.
Грег пригладил ладонью волосы и спустился. Миссис Ван Флит уже входила в дом, но, услышав шаги, обернулась.
— Вы хотели поговорить со мной, миссис Ван?
— Да, Грег, — она прокашлялась. Дверь она не открыла говорила через сетку. — Я хотела вам сказать, Грег, что, когда месяц кончится, вам… вам придется поискать другое жилье.
— Ладно, миссис Ван. Понимаю. — Грег платил ей пятнадцатого числа каждого месяца, но в мае не заплатил. Значит, у него остается две недели, чтобы найти новую квартиру.
— Простите, Грег, но так будет лучше, — проговорила миссис Ван Флит коротко, однако ее дрожащие губы держали твердую линию. Она негодующе выпятила подбородок и перевела взгляд с машины Никки на окна Грега.
— Я заплачу за квартиру, миссис Ван, и постараюсь съехать до пятнадцатого, — проговорил Грег, считая, что идет ей навстречу и вообще поступает более чем благородно, но миссис Ван произнесла только:
— Вот и хорошо, — и ушла в дом.
Грег взбежал по лестнице в свою комнату.
— Господи, — пожаловался он. — Хозяйка хочет, чтоб я нашел себе другую квартиру.
— Тебя это удивляет? — Никки сидела в кресле, держа в руках стакан виски.
Грег подошел к полке, на которой стояла бутылка, и плеснул себе виски, не разбавляя. Он сделал несколько глотков, потом обернулся. Снова уселся за ломберный столик. Он знал, что писать, но корпел над страницей очень долго. Исписав лист с двух сторон, он поставил подпись «Грег Уинкуп». Никки в это время дважды вставала с кресла и подливала себе виски и сейчас уже что-то мурлыкала, видно, настроение ее улучшилось.
— Написал? Прочти! — скомандовала она.
Грег прочел, и, когда замолчал, Никки заметила.
— Не слишком складно, но ясно, что писал ты. Все, что требуется.
Грег налил себе еще виски и бросил в стакан кубик льда — лед лежал на подносе, который Никки поставила на полку. Он уже чувствовал себя лучше. Еще один-два стакана, и ему вообще на все будет плевать.
— А что сегодня поделывает мистер Форестер? — спросила Никки.
— Откуда я знаю? — Грег уселся на кровать и откинулся на подушку. — Пирует, наверно, на радостях, что меня схватили.
Никки не то фыркнула, не то хихикнула.
— Этот доктор из Риттерсвиля, он ведь может умереть, — сказал Грег. — Вот что самое скверное.
— Гм. Он что, приятель нашего Бобби?
— Вроде бы.
— Выходит, все друзья Бобби, один за другим, да?
— Что?
— Все умирают. Он раньше без конца об этом твердил, пока я не велела ему прекратить и сходить к психотерапевту. Все умирают. Мрут, как мухи.
Грег выпрямился.
— Давай не будем об этом! Сам-то Форестер жив! С ним все о'кей.
— Да уж, можешь не сомневаться, — Никки лежала в кресле, вид у нее был сонный, на губах играла легкая улыбка.
— Говорят, если доктор умрет, меня обвинят в убийстве.
— В убийстве? — Никки широко открыла глаза — В непредумышленном?
— Нет! В умышленном, — Грег допил виски и уставился в пустой стакан. Потом с блуждающей испуганной улыбкой встал и пошел налить себе еще. Обернувшись, он увидел, что Никки смотрит на него.
— В умышленном убийстве! — повторил он.
— Ладно. Слышу.
Грег посмотрел на исписанный лист и подумал, как бы сделать так, чтобы не надо было показывать его полицейским. Интересно, Никки доверит ему самому отвезти это признание в участок? Вряд ли. Да и какая разница, если его все равно признают виновным в убийстве.
— Немного погодя я отвезу тебя в полицию, вручишь им это, — заявила Никки, кивая в сторону ломберного столика. — Тебе ведь так и так надо сегодня туда явиться.
— Нет, можно просто позвонить.
— Ну, а мы съездим. Вместе. Но прежде надо позвонить мистеру Форестеру, узнать, как он там. — Никки встала, немного неуверенно, но весело улыбаясь.
— Зачем ему звонить?
— Затем, что мне хочется. Он далеко отсюда живет?
— Ну, миль пятнадцать.
— Всего-то? Какой у него номер?
Грег поразмышлял, обнаружил, что помнит номер, и назвал его: Милтон 69-49.
— Надо через телефонистку?
— Да — Грег с беспокойством следил за Никки. Определенно, она и всю предыдущую ночь спала.
— Милтон, Мил-тон, — говорила Никки телефонистке. — Вам что-то непонятно? Милтон, шесть — как там дальше, Грег?
Он повторил номер. Никки повторяла за ним, потом посмотрела на Грега.
— Милтон, Милтон, какая разница. Алло, Бобби? Это твоя любящая супруга… Понимаешь, я в Хэмберт Корнерз, слов нет, до чего веселое местечко, и мы тут с Грегом… Да, мы вот подумали, не заедешь ли ты позавтракать? — она рассмеялась.
Грег побродил по комнате, подошел к раковине, подлил себе еще.
— Ах, занят? Но не слишком, я надеюсь? Нам бы очень хотелось с тобой увидеться, верно, Грег?
Медленно и печально Грег покачал головой.
— Вот Грег говорит «нет», зато я говорю «да»! А теперь от чего ты убегаешь, Бобби? — спросила Никки, заливаясь смехом. Она отодвинула трубку от уха, раза два нажала на рычаги и опустила на них трубку.
— Повесил трубку! Ничего, подожду минуту и позвоню снова, — сказала она и подмигнула Грегу. — А пока надо позвонить мужу, рассказать, рассказать про это, — она показала на бумагу, лежащую на столике.
Ральфа не было дома. Никки позвонила в другое место, считая, что он может быть там, но его и там не оказалось. Это ее разозлило.
26
Когда Никки позвонила, было десять часов, и Роберт, повесив трубку, вернулся на балкон, который он подметал, — это было последнее, что ему оставалось сделать в доме перед отъездом. Он мел медленно, потому что рука снова начала болеть. Накануне вечером ему сменили повязку в больнице, обработали рану и промыли пенициллином, который засыпал доктор Нотт; с тех пор рука болела, не переставая, у него даже слегка кружилась голова и, возможно, поднялась температура. У Роберта было такое ощущение, будто на самом деле Никки и не звонила. Представить себе, что в десять утра она, уже пьяная, находится в Хэмберт Корнерз у Грега, что Грег там же, с нею, и тоже, вероятно, пьян и весел — было просто невероятно, невозможно.
Закончив убирать наверху, он сел на тахту в гостиной с чашкой кофе в руках. Опять зазвонил телефон, но Роберт даже не пошевелился. Однако после десяти звонков он подумал, что звонить может кто-нибудь еще, кроме Никки, и взял трубку.
— Бобби, милый, так мы тебя ждем, — сказала Никки. — К завтраку. На яичницу, если ты захватишь яйца, — Роберт услышал, как засмеялся Грег.
— Перестань! Уверен, вам и без меня хорошо. Я как раз уезжаю, ты меня застала уже в дверях.
— Ну как ты можешь уехать! — поддразнивающим тоном проговорила Никки. — Разве тебе не хочется повидаться с Грегом? С человеком, которому ты испортил жизнь?
— Спасибо. Последние дни я на него насмотрелся вдоволь — Роберт гневно бросил трубку.
Было десять семнадцать. Около одиннадцати Роберт обещал приехать к Нилсонам с двумя чемоданами и картонками, которые они взялись подержать у себя, пока его не будет. Но теперь он решил ехать к ним, не откладывая. Чем скорее он уйдет из дому, тем лучше. Если с полчаса он не будет отвечать на звонки, может быть, Никки утомится.
Роберт погрузил чемоданы и картонки в машину и поехал. Значит, Грег опять у себя и напивается вместе с Никки. Это просто не укладывается в голове. Да вообще все не укладывается в голове. Грега, вероятно, выпустили под залог. Интересно, неужели деньги ему дала Никки? Этим двум все нипочем, думал Роберт. И полиция, и соседи, и все вокруг, казалось, сговорились облегчать им жизнь. Например, полиция не потрудилась известить Роберта, что задержала Грега прошлой ночью. Роберт дежурил у постели доктора с одиннадцати до начала первого, а когда вернулся домой, о поимке ему сообщила отнюдь не полиция, а Нилсоны. Они сказали, что несколько минут назад услышали об этом по радио.
