Судья. Тайная сторона правосудия - Павел Алексеевич Астахов
– Привык, Леонид Михайлович, – коротко отозвался Павлов. – Работа и повседневная жизнь вырабатывают своеобразный иммунитет. Но благодарю за комплимент!
– Судя по всему, у тебя девять жизней, Артемий. Как у кошки. Мне даже страшно представить, сколько людей мечтают поквитаться с тобой. Будь осторожен. Поверь, нет ничего дороже человеческой жизни. Я испытал это на себе.
С озера подул пронизывающий ветер.
– Пойдемте, Леонид Михайлович, – сказал Павлов. – Уже темнеет. Если хотите, я подвезу вас.
Достойный преемник
Двери лифта с мягким шипением открылись. Артем вышел наружу, оказался у стеклянных дверей, ткнул пальцем в хромированную кнопку на стальной панели.
Где-то в глубине коридора мелодично звякнул колокольчик. Потом еще раз.
Затем приятный женский голос дежурно произнес:
– Приемная.
– Адвокат Павлов.
Электронный замок пикнул. Артем вошел внутрь, стремительно прошагал по широкому коридору, застеленному бордовым ковром и остановился возле приемной. Он бросил короткий взгляд на бронзовую табличку, прикрепленную у массивных дверей.
На ней было написано вот что:
«Председатель Верховного суда Российской Федерации РОМАНОВ Олег Степанович».
Губы адвоката тронула легкая улыбка, и он вошел внутрь.
– Артемий Андреевич? – осведомилась молоденькая девушка-секретарь.
– Да, он самый и есть. Добрый день. Олег Степанович у себя?
– Конечно, проходите, пожалуйста.
Когда адвокат вошел в кабинет, Романов сосредоточенно изучал какие-то документы, разложенные на столе. Завидев Павлова, новый председатель Верховного суда заулыбался, поднялся из-за стола и вышел гостю навстречу. Мужчины обнялись, как старые друзья.
– Рад вас видеть, Артемий Андреевич, – сказал Романов.
– Взаимно. Надеюсь, я не нарушил ваших планов?
– Что вы! Можете приезжать, когда вам удобно. Конечно, с таким расчетом, чтобы я был на месте, – ответил Олег Степанович. – Давайте присядем.
Мужчины расположились на громадном диване, обтянутом светлой кожей.
– Как вам в новой должности? – осведомился Артем.
– Все хорошо. Немного непривычно, но расслабляться не приходится. Задач много, ответственность совершенно иная. Это мобилизует, заставляет держать себя в тонусе.
– Что ж, не боги горшки обжигают. Вообще-то, я буквально на пару минут заехал, Олег Степанович, – сказал Артем. – Хотел вас поздравить с новой должностью лично, не по телефону.
– Благодарю. Честно, я тронут. В известной мере своим повышением я обязан вам.
– Да бросьте. Вы это место заслужили.
– Нет, – Романов покачал головой. – Не скромничайте, Артемий Андреевич. Если бы не ваша кропотливая работа по тому мутному делу со взяткой, то неизвестно, чем бы все закончилось. Я уж молчу о том, что вы фактически спасли нас с женой от того сумасшедшего. Как там его? Шабалин, кажется?
– Да. Жаль, что наши правоохранители спохватились так поздно. По иронии судьбы за проволочку следственных органов поплатился жизнью майор Кривчук, который сам являлся следователем, – сказал Павлов. – Кстати, у этого Шабалина обнаружена неоперабельная опухоль. Глиома, третья стадия. По прогнозам врачей, он протянет еще максимум пару месяцев.
– Теперь ясно, почему он так торопился, – медленно проговорил Олег Степанович. – Человек имел единственную цель в своей жизни – месть. Знаете, мне жаль его. Несмотря на то что он натворил.
– Я не оправдываю его, но, на мой взгляд, эта болезнь способствовала помешательству Шабалина. Он уже переставал себя контролировать и едва ли отдавал отчет своим действиям.
– Как бы то ни было, вы успели вовремя, – подытожил Романов. – Так что я ваш должник.
– Нет! У вас новая ответственная работа, Олег Степанович, – сказал Павлов. – Она требует неимоверных усилий, внимания и энергии. Направьте свои силы на нее. Я уверен, что вы отлично справитесь. Не думайте о каких-то долгах, жизнь сама расставит акценты. Тем более у человека на вашем посту не должно быть никаких долгов и кредиторов.
– Хорошо, давайте сменим тему, – с улыбкой произнес Романов. – Я хотел с вами поговорить о Прокопенко. Признаюсь, вся эта история со смещением Краснова была для меня полнейшим сюрпризом, если не шоком. Как вам удалось докопаться до истины?!
– На эту историю, Олег Степанович, у нас не хватит и полдня. Но если вам интересно, я обязательно как-нибудь расскажу вам все подробности. Могу лишь сказать, что начало моим подозрениям положил разговор судьи Быкова.
Романов плотно сжал губы.
– Тот самый, что вел слушания по моему делу? – уточнил он.
Артем кивнул и продолжил:
– По стечению обстоятельств одна моя хорошая знакомая находилась в коридоре суда. Приемная перед кабинетом Быкова была распахнута настежь. Он с кем-то разговаривал по телефону, не особенно стесняясь в выражениях. Даже не разговаривал, а орал. Одна из его фраз, запомнившихся мне, была такой: «Я делаю так, как мне велел Прокопенко, все остальные мне не указ!» Обрывки этого разговора моя знакомая передала мне, а поскольку события происходили в то время, когда решалась ваша судьба, я насторожился и, как оказалось, не ошибся. От этой фразы и потянулись все ниточки к Прокопенко. Все, что вскрывалось в ходе моего дальнейшего расследования, лишь подтверждало мои догадки. Я слышал, что Быков подал в отставку. Это верно?
– Я не принуждал его к этому решению, – сказал Олег Степанович. – Вероятно, после моего назначения он испугался каких-то ответных действий или репрессий за то, что я сидел на скамье подсудимых, когда он решал мою судьбу. Но это не так, я не злопамятный. Быков принял такое решение самостоятельно.
– Что ж, на это тоже нужно мужество.
– А как сейчас сам Прокопенко? – задал вопрос Романов.
Павлов усмехнулся и ответил:
– Привыкает к новому быту в изоляторе. По словам работников СИЗО, очень непростой и капризный арестант. Строчит жалобы одну за другой, все его не устраивает. Но это уже не мое дело. К слову сказать, за прошедший месяц Прокопенко сменил третьего адвоката. Мало кто горит желанием браться за столь сомнительное дело.
– А вы взялись бы? – спросил Романов и пристально посмотрел на Артема.
– Видите ли, Олег Степанович… Помимо профессиональной этики для адвоката, подчеркиваю – настоящего, существуют свои незыблемые принципы. Они базируются на общечеловеческих ценностях, как бы наивно это ни звучало. Да, каждый имеет право на защиту своих интересов. Но в данном конкретном случае мой ответ будет «нет». Деньги тут ни при чем. Нравственность выше адвокатской этики.
– Я вас прекрасно понял, – отозвался Романов. – И, если честно, не ожидал другого ответа.
Артем поднялся.
– Увы, Олег Степанович, дела ждут. Надеюсь,
