Рокот - Анна Кондакова
Стас никогда не сталкивался с подобными сооружениями.
– И для чего она нужна? – нахмурился он.
Неожиданно Марьяна обхватила его запястье, с ужасом посмотрела в глаза. Ее пальцы показались Стасу чересчур влажными и горячими, будто у девушки поднялась температура.
– Стас… я ее уже видела… видела эту башню. На рисунках в альбоме Ольги Стефановны. Только наверху, на крыше башни, лежали…
– …трупы, – закончил за Марьяну Роберт. Кажется, ему стало доставлять удовольствие демонстрировать знания. За линзами очков сверкнули его полные гордости и триумфа глаза. – Это такой обряд погребения, его практиковали в Средней Азии с древних времен. Мертвые тела не сжигали и не хоронили в земле, чтобы не осквернять природу, а выставляли на крышах вот таких башен. Привязывали трупы к площадке и оставляли на съедение птицам-стервятникам. А потом обглоданные кости сметали в колодец. Это вроде как некрополь, башня-некрополь, если можно так выразиться.
Марьяна сжала запястье Стаса сильнее, сама этого не замечая, и побледнела.
– Мне не нравится вся эта история, – поник Роберт.
– Жутко, конечно, – хмыкнул Стас, посмотрев сначала на Марьяну, потом на Роберта. – Но это было в Средней Азии. Мы тут при чем? При чем тут бабка Кости Демьянова? При чем тут Леногорск? – Он пытался скрыть напряжение за беспечностью. Кивнул на свою руку. – Марьяна, ты мне запястье переломишь. Тебе необходимо успокоиться. Всем нам необходимо успокоиться. Давайте так: символы и башни – всего лишь рисунки старой женщины, которая страдала болезнью Паркинсона. Мы к этому не имеем отношения. Мало ли что она рисовала? Может, она изучала древний религиозный бред, как ты, Роб? А может, у нее была еще и деменция или старческий маразм? Итак, мы ищем того, кто виновен в смерти Полины. И это все. Все. О'кей?
Марьяна и Роберт промолчали.
Девушка разжала пальцы, но кожа Стаса еще пару минут хранила жар и красноватые следы от ее панической хватки.
Он смял листок с рисунком «башни молчания», сунул его в бардачок и завел мотор.
– Итак, все в порядке?
– В порядке, – выдавила Марьяна, устраиваясь удобнее в пассажирском кресле и отворачиваясь в окно.
– В порядке, Бэтмен, – буркнул Роберт с заднего сиденья. – Полетели дальше.
Все сделали вид, что им не страшно и трупы в альбомах, древние символы и погребальные башни никак не влияют на их настроение и боевой дух.
* * *
Полчаса спустя они остановились перед закрытым железнодорожным переездом. Рядом, в километре, виднелись одноэтажные дома и огороженные почерневшими заборами дворы, возвышался цементный завод, вдоль дороги тянулись трубы теплотрассы, серели шиферные крыши всевозможных складов, гаражей и котельных.
Роберт неожиданно объявил о том, что хочет проветриться.
Схватил бутылку с водой, выскочил из машины и понесся в ближайшие кусты, выискивая что-то во внутреннем кармане пиджака.
– Стас, как ты себя чувствуешь? – спросила Марьяна, провожая Роберта взглядом. – Твой обморок очень напугал… Роба.
Стас пожал плечами. Тело ломило, голова болела, но он ответил:
– Роб, как всегда, излишне паникует. Я в порядке.
Марьяна, конечно, ему не поверила.
В зеркале заднего вида снова мелькнул белый «Тахо». Джип медленно подкатил и остановился позади машины Стаса.
– По-моему, я его уже видел. – Он прищурился, но из-за бликов лобового стекла и опущенного солнцезащитного козырька так и не смог разглядеть водителя.
– Кого видел?
– Тот автомобиль, что сзади встал.
Марьяна оглянулась, пожала плечами.
– Возможно, нам по пути.
– Возможно. – Стас ощутил неприятную тяжесть под ложечкой. Не нравились ему подобные совпадения.
Роберт наконец вылез из кустов, спокойный и безмятежный. Его будто подменили.
– Жми, Платов, – сказал он бодро, усаживаясь на заднем сиденье и впуская за собой в салон прохладный вечерний воздух.
Минут через двадцать автомобиль съехал с асфальтированной трассы на грунтовую дорогу, усыпанную мелким гравием. Позади машины взметнулась пыль, а впереди, метрах в ста, блеснул знак с надписью «Степная Марь».
Стас въехал в деревню, сбавил скорость до сорока и повел машину по самой изъезженной из дорог. Встречные люди с интересом оглядывали пыльную «Камри», медленно проезжающую мимо.
– Симпатично тут, – оценила Марьяна.
– Да глухомань, – отозвался с заднего сиденья Роберт. – Только дурак мог построить тут ферму. Никаких нормальных коммуникаций, ни нормального сбыта, место непроходное. В пирамиде Хеопса и то оживленнее.
Стас оставил свое мнение при себе, оно еще не сложилось. Он притормозил у продуктового магазина с потертой вывеской «Ласточка».
– Тут точно знают, где ферма, – сказал он.
И даже мотор глушить не стал. Вышел из машины и направился в магазин.
Внутри тесного помещения пахло бакалеей, мукой и печеньем. Стас ощутил на себе любопытные взгляды двух девушек-продавщиц. Одна, что постарше, сидела на кассе, вторая раскладывала банки сгущенного молока на полке.
– Добрый день, – улыбнулся им Стас. Обратился к кассиру: – Вы не могли бы помочь?
– Помочь? – вскинула брови девушка.
– Я ищу одну ферму… даже не знаю, как она называется, но мне нужно…
– Ферм здесь нет, – быстро ответила кассир. Переглянулась с коллегой. – Нет же у нас ферм, Даш?
Та оставила банки с молоком и изучающим взглядом посмотрела на Стаса.
– Здесь нет обычных ферм, – ответила она. – Но там, дальше, – продавщица махнула рукой, – за деревней, если ехать вдоль Центральной улицы в сторону леса, есть рыборазводное хозяйство. Вам туда нужно? Константин Михайлович будет рад новым клиентам.
– Константин? – Сердце Стаса забилось быстрее.
Обе девушки кивнули.
– А вы что-нибудь купите? – с надеждой уточнила та, что сидела за кассой. – У нас частенько берут разные безделушки или сладости для рыбацких детей. Возьмите коробку конфет с молочным шоколадом.
Стас пожал плечами.
– Ну давайте.
Кассир быстро его рассчитала, а вторая девушка подала ярко-желтую упаковку конфет с крупным названием «Забияки».
– Все любят Константина Михайловича, – улыбнулась кассир. – У него пятеро детей, представляете? И все приемные. Он их обучает, нанимает репетиторов, возится с ними. Двое старших в престижные вузы поступили.
От слова «приемные» Стаса бросило в дрожь.
Он сгреб конфеты и, попрощавшись, вышел из магазина. Девушки проводили его теми же заинтересованно-напряженными взглядами.
– Конфеты? – удивился Роберт, когда Стас бросил на заднее сиденье яркую упаковку и устроился за рулем. – Теперь информацию дают только за покупку конфет?
– Здесь нет фермы, только рыборазводное хозяйство, – сообщил Стас, все больше мрачнея. – Наверное, его и имела в виду мать Кости.
Все решили, что нужно взглянуть на загадочное рыборазводное хозяйство, но Стас никак не мог заставить себя ехать дальше. Смотрел на уходящую за дома ухабистую дорогу, собак у деревянных ворот, на разномастные палисады, кусты черемухи и потрескавшиеся стволы тополей, на сумерки, сгущающиеся вокруг и облепившие машину сизой теменью.
– До Гула два часа, – напомнил Роберт. –
