Петр Владимирский - Объяснение в ненависти
— Какой мужик! Мало того что похож на викинга, так еще готовит так, что кончить можно! — прошептала восхищенная Маечка Щербакова.
— Ты поосторожнее ешь рыбу. А то ненароком костью подавишься, — отреагировала Кристина на очередной сексуальный всплеск сотрудницы.
Оголодавшие коллеги выпили под карпа и с аппетитом набросились на еду.
— Это еще что, — гордо произнес Артем. — Вы скоро узнаете, что такое утка по-пекински…
Шеф-повар, ненужный пока, вышел покурить. Зал, где шла трапеза, был ярко освещен. Часть кухни за барной стойкой и жарочная плита с духовкой оставались вне поля зрения закусывающих.
Он вошел через служебный вход для доставки продуктов и внимательно осмотрелся. Дорога заняла четверть сигареты. Тут все курят, ничего. Его не видно из зала и не слышно. Все заняты поеданием карпа и трепотней, никому и в голову не придет всматриваться в глубину затемненной кухни. Достать устройство, закрепить его внутри печи — это еще половина сигареты. Два тоненьких провода перебросить из-за дверцы духового шкафа и пустить по желобку боковой стенки — вот сигарета и кончилась. Сюрприз длиной в сигарету. По секрету: это самое лучшее устройство из ему подобных. Стоит дорого, но излечивает от обжорства радикально. А еще от черной меланхолии и разбитого сердца. Вам такое не под силу, доктор Лученко. Излечивать надо неожиданно, как это делает господин случай. Он, случай, приходит к каждому и не разбирается, что там у человека в жизни, не забирается к нему в мозги. Случай, в общем-то, не злой, просто у него свои представления о вашем будущем. Да и он лицо подчиненное, выполняет то, что задумано судьбой. Черт возьми, приятно чувствовать себя ее инструментом!
Боковую стенку, выполненную из сверхтвердого сплава, закрывает другая часть кухонного блока. Если специально не искать, никто не увидит тонких проводков. В ближайшее время в жарочную печь поставят очередное блюдо, тогда и произойдет взрыв. Хороший будет момент, как будто прямо в кровь водки нальют. Мы будем где-нибудь далеко. А вы окажетесь там, где вам и положено.
На небе, перед апостолом Петром. И он решит, куда вас направить: в ад или в рай, докторша! Никого и ничего не должно остаться. Всех уничтожить.
Вера Лученко увлеченно интересовалась тонкостями приготовления дивной рыбы в мармеладно-ореховом соусе. И одновременно думала: для преступника сейчас самый удачный момент. Он не должен упустить его. Вот именно сейчас, когда все увлечены вкусной едой и горячительными напитками. Что он сделает? Как поступит? Она внимательно наблюдала за сидящими за столом людьми. Чуткий слух ловил каждое сказанное слово. Казалось, ничего не происходит. Но Вера знала: надо просто расслабиться и прислушиваться к себе, «тринадцатое» чувство ее не подведет. Вот! Вот оно. Внезапный сильный озноб пробежал по спине. Резко, толчком возникла головная боль. Захотелось немедленно, сию же секунду, убежать подальше от этого ресторана и того, что может случиться в любой момент. Набатом гудело в ушах: «БЕГИ!!! УБЕГАЙ СКОРЕЕ, ПОКА НЕ ПОЗДНО!» Подсознательное, первородное, всезнающее приказывало и кричало. Она не знала, откуда ждать беды, в чем состоит эта беда, но она точно знала: здесь и сейчас — опасность, смертельная и неотвратимая. Сделав над собой усилие, Вера подумала: «Ничего не случится, пока он сам находится здесь».
Она поймала на себе взгляд Прудникова. Молодец капитан, не сводит с нее глаз, как и было условлено. Хорошо, что на него можно положиться. Сначала сделает, а потом уж забросает вопросами… Вера чуть заметно кивнула, это значило: началось. Никого ни в коем случае из ресторана не выпускать. Милиционер тут же сам подошел к входной двери, якобы покурить, но заблокировал выход плотно. Один из официантов по указанию Валентина перекрыл служебный выход. Он был сотрудником милиции, как и второй официант. Только шеф-повар настоящий. Вера так и предполагала, что толком поесть они не успеют и официанты не понадобятся.
И тут, точно сговорившись, зазвучали трели мобильных. Зазвонил мобильный Кристины, и она, состроив капризное личико, с кем-то немножко повздорила. Потом заквакал мобильный Яниса, он послушал и стал подниматься из-за стола. Кивнув водителю Степанычу, вместе с ним направился к выходу. И наткнулся на Прудникова вместе со вторым официантом.
— В чем дело, Валентин? — холодно поинтересовался президент «Океанимпэкса».
— Извините, Янис Раймондович, но выходить нельзя.
— Ты что, перепил? — возмутился Степаныч такой ментовской наглости.
— Вернитесь в зал. Никто не выйдет. Идет следствие, — невозмутимо ответил капитан.
— Какое следствие? — К группе стоящих у двери подошла Кристина.
Стихло звяканье ложек и бокалов. Сидящие за столом все, как по команде, повернулись.
— Попрошу вернуться к столу, — повторил Прудников, игнорируя вопрос девушки.
— Но мне срочно нужно домой, мне мама позвонила! — заявила Голосуй.
— Слышь, парень! Будь человеком! Выпусти девочку! У нее дома какие-то проблемы! А мы, так и быть, посидим, — попытался заступиться за Кристину офисный водитель.
— Повторяю в третий раз, господа. Всем вернуться в зал! Артем, дай ключ, — обратился он к подошедшему Сирику. Тот молча протянул Прудникову ключи от ресторана,
капитан запер входную дверь и положил ключ в карман. Затем не спеша прошел к служебному выходу и запер его также.
— На два слова, — бросил милиционеру Пылдмаа, на его скулах заиграли желваки. Они отошли от двери в коридор, где размещались туалеты. Лжеофицианты остались, не сводя глаз с публики.
— Если через три минуты нас отсюда не выпустят, — заявил Пылдмаа, — я звоню руководству МВД, и вам мало не покажется.
— Никуда не нужно звонить. — В коридоре появилась Вера и легко прикоснулась к руке Яниса. — Валентин, идите в зал, мы сейчас к вам придем.
— Только недолго, Вера Алексеевна! А то видите, уже страсти накаляются, — попросил милиционер.
— Не беспокойтесь. Мне нужно сказать господину президенту буквально два слова.
И действительно, через минуту Вера и Янис присоединились к присутствующим. Эстонец был насуплен. Среди сидящих за столом сотрудников «Океанимпэкса» прошел невнятный шепот. Вера Алексеевна обвела их взглядом. Контакт есть. Главное, не пережать сейчас, чтобы не впали в транс. Чем больше народа, тем проще их погрузить в транс, тем легче ими управлять. Вот почему безнравствен всякий массовый гипноз, начиная от митингов на площадях и кончая телевидением… Вновь позвоночник сковало страхом: словно каким-то внутренним зрением она увидела возможные события, будто в темном оконном стекле отразились чудовища. Не ее чудовища, а чужие, своих она хорошо знала. Страх, танцуя все наглее свою тарантеллу, передвинулся от позвоночника к лопаткам. Но Вера велела ему: «Брысь!» — и он покорно отступил. Знал, что она всегда идет навстречу, и отступал.
Вера Алексеевна сказала:
— Артем, вы говорили, что собираетесь побаловать нас уткой по-пекински. Она у вас уже жарится?
— Нет, Вера Алексеевна… Только поставил в печь, но не включал. Хотите, я сейчас, быстро.
— Ой, Артем! Можно мне самой? Я еще никогда не пользовалась этой супертехникой.
— Пожалуйста, пойдемте, я покажу.
Обходя вокруг сидящих за столом, она не видела никого, не смотрела на лица. Чувствовала себя как на сцене. Головокружительное и незнакомое состояние. Интересно, Лидка так же себя чувствует, когда выступает в своем театре? Самым главным стал этот сюжет, этот финал, а люди — только картинка, фон. Статисты. «Народ безмолвствует». И правильно делает.
Она протянула руку к удобной клавише, легко прикоснулась. Тишину разорвали два голоса:
— Не трогайте!
— Сейчас взорвется!!!
Двое, мужчина и девушка, метнулись к выходу и стали ломиться в двери, колотить не выпускавшего их официанта, стараясь вырваться наружу. Мужчина, Борис Степанович Зуев, схватил стул и что есть силы двинул им в стеклянную дверь, пуленепробиваемое стекло только хэкнуло, но не разбилось. Девушка по имени Кристина Голосуй завизжала, оглянулась назад и тут же замолчала, как будто ей заткнули рот. Исказившиеся черты лица мгновенно вернулись в режим «привлекательность». Сотрудники милиции, уже не пытаясь казаться официантами, крепко взяли Зуева и Голосуй под локти.
Артем крики слышал, но понял только одно — печь почему-то не включилась. И озадаченно протянул руку, чтобы нажать клавишу. Лученко остановила его.
— Ни в коем случае! Это опасно! — Она оттолкнула Артема. Заглянула с одной стороны, с другой и показала неприметный проводок.
— Но ведь вы нажали! Я сам видел! — ошарашено проговорил Сирик.
— Это долго объяснять, — махнула рукой Вера Алексеевна. Она подозвала Прудникова. — Валентин! Здесь заложено, видимо, взрывное устройство… Вызовите, кого там полагается в таких случаях. И поскорее. — Доктор Лученко вернулась к столу вместе с Артемом, который вытирал пот со лба. Прудников остался у шкафа-печи, он уже набирал номер телефона.
